Торнсайдские хроники - Куно Ольга. Страница 60

— Дьявол! — Голос Рауля перекрыл возмущенные восклицания телохранителей. — Я должен был это предвидеть!

— Нет, это я должна была это предвидеть, — огорченно возразила Айрин.

— Признаться, я и сам не ожидал, что он решится зайти так далеко, — покаялся Кентон.

Мои пальцы наконец-то нашарили нужный предмет. В моей сумке вообще хранится чрезвычайно много полезных вещей, которые могут пригодиться газетчице в ее нелегкой работе. И как минимум одна из них могла сослужить неплохую службу сейчас.

— Ладно, — усмехнулся между тем Рауль, — заняться самобичеванием мы все сможем в более подходящей для этого обстановке.

— Справедливо, — согласилась Айрин. — Но как мы будем отсюда выбираться?

— Я думаю. — Рауль немного помолчал. — Дьявол, если бы я мог видеть хоть что-нибудь, это бы серьезно стимулировало мыслительный процесс!

— Я над этим работаю, — сосредоточенно сказала я.

Очередной удар кремня о кресало оказался успешным: трут воспламенился, и веселый огонек моментально разогнал темноту по углам. Все-таки огниво — великая вещь.

— Еще немного, и я изменю свое мнение о газетчиках, — произнес Рауль, которого, похоже, впечатлила моя запасливость.

— А вы в этом случае дадите мне интервью? — решила взять быка за рога я.

У меня за спиной тихонько застонал Кентон.

— Я никогда не изменю свое мнение о газетчиках до такой степени, — отрезал король.

Я сочла, что хорошего понемножку: начало разговора положено, а время развивать эту тему дальше еще не пришло. Поэтому теперь можно было со спокойной совестью оглядеться. Окружающий вид не слишком-то радовал глаз: мы находились в просторной тюремной камере. С трех сторон нас окружали неровные каменные стены, с четвертой располагалась решетчатая дверь, как быстро выяснил один из телохранителей, запертая. Единственный положительный момент: на одной стене обнаружился факел, который мы и зажгли при помощи высеченного мною огня.

— Прекрасно, — мрачно констатировал Рауль, пока охранники возились кто с факелом, а кто — с не желавшей открываться дверью. — Давно не сидел в тюрьме. Уже боялся, что начну страдать от ностальгии.

Айрин молча взяла его за руку и крепко сжала ладонь.

— Что это, тюрьма подвального этажа? — озираясь, спросил один из телохранителей.

— И где же в таком случае лекари и художники? — осведомился Рауль, бросая взгляд в мою сторону.

Я пожала плечами: мы явно были не в том месте, где я провела три не самых лучших дня в своей жизни.

— Это не похоже на ту часть этажа, где мы держали Холла, — заметил другой телохранитель.

— Тюремный этаж большой, и здесь есть несколько отдельных коридоров, — сказала я. — К тому же в потайной части замка, там, где проходит тоннель, было много дверей… Возможно, некоторые из них тоже ведут в камеры.

— Рональд! — с громким возгласом Говорящая бросилась на колени.

Приглядевшись, я поняла, что она склонилась над верным псом, который все утро неотступно следовал за королем. Зверь шевелился, стало быть, не погиб при падении, но тихо поскуливал. Успокаивая волкодава едва слышным нашептыванием, Айрин принялась хорошо отработанными движениями ощупывать его спину, голову, а затем и ноги.

— Что с ним? — мрачно спросил Рауль.

— Кажется, только ушибы, — ответила Говорящая. — Но пусть этот Рейвен мне только попадется. Я его придушу собственными руками!

— Сначала я его вздерну на виселице, а потом можешь и придушить, — милостиво разрешил король.

— Одного не понимаю: как он вообще на такое решился? — Я обращалась в основном к Кентону, но, видимо, в этой каменной коробке слова прозвучали несколько громче, чем предполагалось. Все взгляды устремились в мою сторону. — Я имею в виду, пока он строил козни только мне и даже Кентону, это можно было понять. Но теперь… — Я многозначительно посмотрела в сторону короля.

Тот, однако, не замедлил с ответом:

— Рейвен отлично осознает, что ему нечего терять. Поэтому решился на крайние меры.

— Знать бы еще, в чем конкретно они заключаются, — проворчала Айрин.

— Я вижу всего два варианта, — ответил Рауль. — Возможно, он просто попытается бежать. Избавившись от нашего присутствия таким… оригинальным образом и отвлекая внимание остальных на мнимый пожар, он с легкостью выберется из замка, воспользовавшись очередным тайным ходом. Разумеется, его будут искать, — в голосе короля зазвенела сталь, — и если найдут, рассчитывать на милосердие ему не стоит. Поэтому он попытается переправиться за границу инкогнито. Но есть и другая возможность…

— Какая? — хмурясь, спросила Говорящая.

— Он мог решить избавиться от всех свидетелей, — нехотя произнес Рауль. — У меня есть достаточно глаз и ушей и за границей. Вероятно, я сумел бы его найти. И не исключено, что он это понимает. И в этом случае видит свой единственный шанс в том, чтобы разделаться со всеми разом. В том числе и со мной.

— С королем? — недоверчиво переспросил Кентон. — Он же не принц и не герцог. И должен соображать, что такое не сойдет ему с рук.

— Верно, — кивнул Рауль. — Не сойдет. Если только он не найдет всему произошедшему чрезвычайно оригинальное и правдоподобное объяснение. Хотя я пока такового не вижу, поэтому склонен считать вариант с побегом более вероятным. В любом случае отсюда надо выбираться, и как можно быстрее. Либо для того, чтобы не дать ему уйти, либо… Со вторым вариантом все очевидно.

Все устремили взгляды на решетку и сгущающуюся за ней темноту. И лишь Говорящая повернулась к стене.

— Факел в тюремной камере — вы не находите это странным? — задумчиво произнесла она. — Редкая забота о заключенных, которые к тому же могут воспользоваться этим предметом во вред тюремщикам.

— Ты хочешь сказать… — нахмурился Рауль.

Айрин кивнула.

— Солома ведь тоже здесь неспроста, и вряд ли Рейвен любезно постелил ее специально для нас. Думаю, изначально он готовил такой путь отхода для себя самого или своих людей. Конечно, камеру могли запереть недавно, именно в нашу честь, но…

— Но, вероятно, отсюда есть еще один выход, — подхватил Рауль.

— Абигайль, ты помнишь, как Рейвен открыл потайной ход в той камере? — спросила Айрин.

— Просто надавил на стену в нужном месте.

Я шагнула к внутренней стене, но король уже сделал охранникам знак, и они принялись методично ощупывать холодные камни. Не знаю, которому из них повезло, но вскоре часть стены действительно отъехала в сторону.

— Вопрос заключается в том, в каком направлении лучше идти, туда или сюда, — задумчиво сказала я, указав сперва на открывшийся потайной ход, а затем на располагавшуюся напротив него решетчатую дверь.

— Может быть, ты не заметила, но дверь заперта, — едко отозвался один из телохранителей.

— Да неужели? — скорчила рожицу я.

— Абигайль может открыть замок, — пояснил Кентон, которому довелось узнать об этом опытным путем.

— Вот как? — Рауль посмотрел на меня с любопытством. — Я же говорил, что всем газетчикам место в тюрьме. Почему меня никогда никто не слушает?

На сей раз его слова были пропитаны нескрываемой иронией. Что-то подсказывало мне, что слушают его все и всегда, а также что не стоит в ответ язвить о том, где именно место некоторым королям…

— Я всего лишь написала о грабителях статью, — обиженно насупилась я. — Которая имела большой резонанс и которую всем было интересно читать. Что в этом предосудительного?

— Разве я сказал, что в этом есть что-то предосудительное? — хмыкнул Рауль. — Будешь обижаться сейчас или подождешь более подходящего момента?

— Если очень надо, могу подождать, — определилась с выбором я.

— Хорошо. В таком случае не тяни, доставай свой инвентарь.

— Вы считаете, что нам будет лучше уйти через дверь? — спросила я.

Инвентарь был извлечен из прически практически мгновенно.

— Нет. Я считаю, что распахнутая дверь направит преследование — если таковое будет — по ложному следу. Поэтому мы откроем камеру, а сами уйдем через потайной ход. И позаботимся о том, чтобы вторая дверь оставалась закрытой, — постановил король.