Дрейк - Мелан Вероника. Страница 49

Неужели никто из них не заметил стоящего здесь, а потом невесть куда исчезнувшего высокого сооружения?

Дрейк бросил на меня короткий ироничный взгляд, такими награждают старшие братья наивных младших сестер, не желающих понимать элементарных вещей, и вставил ключ в дверной замок.

— Это здание видят только те, кому положено его видеть. Остальные не подозревают о его существовании, постоянно используя другие дороги, чтобы обходить стороной.

— А если кто-то через лесок пойдет?

Он покачал головой:

— Не пойдет. Поверь мне, ни у одного человека даже такого желания не возникнет.

Я поверила. Уже достаточно увидела странностей и необъяснимых вещей, не говоря уже про очевидную силу местных правоохранительных органов, спокойно меняющую собственную робота-Вертерную форму на модную одежду. Или она только у Дрейка становилась модной (интересно, плавки под ней тоже менялись?).

Быстренько пристыдив себя, мысленно дернув за поводок не в меру разыгравшегося щенка, я вернулась к тому, о чем действительно хотела спросить:

— Почему же все-таки такая форма?

Начальник к тому времени уже сел в машину. Я поспешила занять свое место рядом с ним, скользнула в пахнущий парфюмом и кожей салон и захлопнула дверцу.

Он ответил уже после того, как автомобиль остановился у ближайшего светофора на перекрестке:

— Ты мало знаешь о том, что такое Комиссия, и будешь мало знать об этом, даже проработав с ней бок о бок десятки лет. Из здания, месторасположение которого постоянно меняется, ведется контроль за этим и за всеми другими городами нашего мира, причем на таком дотошном уровне, что мы получаем информацию не только о том, чем занят каждый индивид в данную секунду, но и в каком он физическом и психологическом состоянии. Из этого же здания регулируются и вносятся все требуемые изменения на далекие и близкие дистанции. Ты представляешь, какое количество энергии скапливается в таком месте?

— Наверное, нет.

Он кивнул:

— Энергия в больших объемах всегда влияет на близлежащие объекты, в том числе на физические тела. Чтобы предотвратить ненужное воздействие, используется специальная ткань-отражатель.

Машина тронулась и разогналась на свободной в этот час дороге. Я рассеянно смотрела в сторону, думая о том, что же это за «ненужное воздействие» и в чем оно выражается? На ум приходили люди в защитных костюмах, находящиеся неподалеку от ядерного реактора, — неприятная ассоциация.

— Тогда вам, наверное, нужны и шлемы.

— Нет, хватает существующей униформы.

Поежившись от мысли о том, что не далее как сегодня сама провела в опасном для здоровья здании несколько часов, я мрачно спросила:

— А серебристые халатики для посетителей у вас не предусмотрены?

Дрейк улыбнулся краешками губ:

— За несколько часов никто не может пострадать. Если дольше пары недель, тогда можно начинать думать о «халатиках». Заказать тебе один? На случай, если вдруг решишь пожить у нас.

— Нет уж, спасибо, — быстро ответила я. — Как-нибудь обойдусь.

То ли как дань обещанию, то ли сей напиток был любим Дрейком, но на столе исходили ароматным паром две большие чашки золотисто-коричневого чая. Добавка теплилась в керамическом чайнике, пузатом и декоративном, с искусно вылепленными на крышке ягодами. Мы расположились за одним из столиков у окна в дальнем конце зала роскошной кофейни.

Дрейк вот уже несколько минут говорил с кем-то по телефону (он вообще часто это делал), а я украдкой рассматривала его императорский, развернутый к окну профиль, слушала короткие ответы и думала на самые отвлеченные темы. Например, в каком кармане при изменении фасона одежды остается телефон и должен ли тот карман быть всегда на одном месте? А еще о том, что в кофейнях я не была, наверное, с тех пор, как полтора года назад рассталась со своим бывшим парнем и его компанией, любившей заседать во всякого рода пиццериях и кафе, чтобы почесать языками. Чаще всего ни о чем. По тем посиделкам я, как ни странно, никогда не скучала, а вот по кофейням… Но не ходить же в одиночестве! Почему-то люди, одиноко жующие кусок торта и пытающиеся прикидываться занятыми чтением местной рекламной газетки, всегда казались мне жалкими.

Поэтому визит сюда стал приятной неожиданностью. Я-то думала, что выражение «попить чаю» — просто фигура речи, обозначающая «празднование успешного завершения какого-либо дела», ан нет, действительно сидим в кафе и действительно пьем чай. А уж лучшего в данный момент общества трудно и желать. Дрейк, может, не самый красивый в общепринятом смысле мужчина, зато видный и статный, а уж его манерам позавидовал бы сам господин президент. Разобраться бы еще со сложным характером, а то хитросплетение его слов, интонаций и взглядов — сплошной пазл без ключа и подсказки на обратной стороне.

Словно в подтверждение моих мыслей, Дрейк закончил разговор и посмотрел на меня:

— Приступим?

Он переложил лежащую рядом с ним на сиденье плотную матовую папку на стол и спросил:

— Скажи, осознаешь ли ты, что, будучи моей ученицей, обязана беспрекословно подчиняться приказам, в точности выполнять указания и вкладывать столько сил, сколько потребуется для достижения результатов?

Я кивнула.

— Я не терплю лени, своеволия в том виде, в каком оно приносит вред, отлыниваний и оправданий неудачам. Это ясно?

Ладони липли к обивке сиденья.

— Ясно.

— За невыполнение обязанностей ты, как и любой другой человек на Уровне, будешь нести полную ответственность, несмотря на положение рекрута Комиссии. Другими словами, поблажек этот статус не дает. Мы с этим разобрались?

— Я на другое и не рассчитывала.

— Хорошо.

Взгляд серо-голубых глаз обратился к папке, качнулся от движения плечами маленький замок-собачка на пуловере. На столе появился запаянный в пластик прямоугольник с фотографией.

— Это удостоверение личности, разрешающее тебе находиться на Уровнях с первого по двадцать пятый включительно.

Видя мои загоревшиеся интересом глаза, Дрейк пояснил:

— Прежде чем переходить к действиям, обо всех своих планах по перемещению куда бы то ни было в этом мире я настоятельно советую сначала сообщать мне.

Уверив начальника, что так и будет, я взяла в руки свой новый «паспорт», вгляделась в текст и фотографию. При повороте карточки на свету возникала голографическая надпись, состоящая из неизвестных мне символов, сам пластик был оттеснен печатью Комиссии, фотография казалась объемной — красиво!

— Фотография всегда будет отражать текущее физическое состояние владельца. Например, если ты сбросишь или наберешь вес, перекрасишь волосы или сделаешь стрижку, фотография изменится вслед за твоей внешностью.

— Ух ты! — только и выдохнула я.

Не обращая внимания на мои восторги, Дрейк деловито перешел к следующему пункту:

— Обычно идентификатор личности включает в себя и медицинскую страховку, соответствующую уровню и городу проживания. В твоем же случае покрытие будет полным, независимо от места нахождения, без привязки к уровню. Это уже подарок статуса.

Не успела я сказать спасибо, как на столе появилось еще одно удостоверение.

— Это твой пропуск на территорию здания Комиссии.

«В реактор», — успела мелькнуть мысль.

— …Твое служебное удостоверение. Им же, на случай утери, служит чип. Далее. Банковские счета и карты уже заведены, но активированы будут в течение нескольких следующих часов. Поэтому на руки я выдаю тебе аванс в тысячу долларов, остальная зарплата поступит прямиком на счет.

Я смущенно спросила:

— А какая у меня зарплата?

— Пока ты находишься в статусе обучаемого — пятнадцать тысяч, после того как станешь полноценным работником — сумма удвоится.

Пятнадцать тысяч местных денег! Много это или мало? От названной суммы, даже при отсутствии точных данных, приятно мутило. Чувствовалось, Комиссия не скупится на содержание ценных кадров, одним из которых я могла стать в будущем. Теперь стараться действительно хотелось изо всех сил. На такую сумму наверняка можно снять в Нордейле жилье и неплохо питаться. Плюс мелкие расходы, проезд, если понадобится…