Кофейня (СИ) - Горовая Ольга Вадимовна. Страница 25

Леша сжал челюсти так, что заломило зубы.

Что он мог тут сказать? Та фотография и подозрения, навеянные россказнями брата, теперь не казались ему достойными хоть какого-то упоминания. Он ощущал себя гадом.

И, наверное, в чем-то, этот врач был прав, глядя на него именно с этим определением в глазах.

Как можно назвать мужчину, который уехал, оставив любимую женщину с ребенком?

Один на один с проблемами, ответственностью и таким ворохом нерешенных вопросов.

С обидой. А ведь она, в самом деле, ему сказала, пусть и в такой момент…

И почему? Потому что самому было обидно? Настолько, что и разобраться не хватило ни ума, ни выдержки?

Алексей не сдержался - резко встал и подошел к окну, пересекая небольшой кабинет за пару шагов. Он не видел светлой краски на стенах, не разбирал, что нарисовано на картинах, висящих над столом, за которым сидел Игорь. Просто уставился в стекло, в который раз за этот день, вспоминая тот вечер, когда они поссорились, и еще один, когда звонил из Чехии Витьке. И десятки других вечеров, каждый из которых был гвоздем в его кресте, неимоверной тяжестью лежащим на плечах.

- Мне сказали, что она вышла замуж, - глухо проговорил он, так и не отводя глаз от окна. - За вас. И что беременности не было.

- Угу, это она мне уже сказала, пока я в нее лекарства заталкивал, - хмуро буркнул Игорь. Алексею казалось, что он физически ощущал взгляд этого врача. - Почему ты поверил? Почему с ней не поговорил тогда? Неужели такое - не было поводом? - опять насмешливо, осуждающе произнес Игорь.

Это разозлило Алексея. Слишком много произошло всего за последние сутки. Слишком много накопилось за последние три года у него внутри.

Резко развернувшись, он смерил этого мужчину ответным яростным взглядом.

- Слушайте, я признаю, что совершил чертову уйму ошибок, но может, просто скажете, что с ней, а не будете вместо этого пытаться меня вычитывать?! - он все еще сжимал кулаки, опираясь ими на холодный подоконник с огромной силой, продавливая кожу незаметными бугорками краски на бетоне. - С нравоучениями себе - я и сам справлюсь.

- Ну, уж нет, парень, - Игорь встал, чтобы быть с ним вровень, и оперся на стол.

Его лицо осталось невозмутимым, а вот глаза стали такими же злыми, каким, наверное, казались в тот момент и глаза Алексея. - Ты будешь меня слушать, черт возьми! - Игорь ударил раскрытой ладонью по столу. - Это я ходил к тебе, чтобы объяснить, как все было, когда Лена лежала в реанимации, едва не потеряв твоего ребенка. И я был тем, кто вливал в нее успокаивающее, когда она не могла перестать плакать, узнав от меня, что ты уехал в Чехию, не сказав ей ни слова, - мужчина резко выдохнул, в свою очередь, сжимая кулаки. - Да, возможно она сглупила, когда не говорила тебе сразу, боялась. Но она же не хотела тебя отягощать, идиот чертов! - врач опять ударил рукой по столу. - Хотела быть уверенной, что ее ненаглядному Леше не придется сложнее из-за этой беременности!

Алексей смотрел на этого мужчину, который отвернулся от него, упершись в спинку кресла обоими ладонями, и чувствовал себя так, словно прилетел с другой планеты.

Они не понимал ни одного слова. Вся речь Игоря была просто лишена для него смысла. Однако, и несмотря на это, Леша чувствовал, что за злостью, за экспрессией этого мужчины стояло что-то тяжелое. То, что слишком много задевало в душе.

Ему стало страшно.

Алексей был простым человеком, не всезнающим героем с супер возможностями, и ему не нравилось чувствовать свою вину. Не приносило никакого удовольствие ядовитое, разъедающее ощущение самобичевания внутри.

Но он его заслужил. И не собирался отворачиваться и уходить от ответственности за все свои прошлые глупости.

Потому, глубоко вздохнув, Алексей умерил свою злость, на которую, в общем-то, не имел никакого права, и откинулся назад, утыкаясь затылком в холодное стекло окна.

- Пожалуйста, хоть вы, можете объяснить мне все по-человечески? - обратился он к Игорю. - Что здесь случилось? Почему она сразу не сказала мне, что беременна? И кто вы такой для нее, черт вас возьми?!

Эта просьба, очевидно, оказалась для врача неожиданной. Игорь повернул голову и с явным удивлением посмотрел на Алексея. А потом на его губах появилась улыбка.

Кривая, немного грустная, но все же - улыбка.

- Знаешь, парень, ирония в том, что я был никем, и в то же время, каким-то дурацким образом, оказался виноват во всех ваших проблемах, - Игорь хмыкнул. - Лена так не думает. Все время говорит, что это она сама виновата. Но я не уверен, - он потер лоб и сел в свое кресло.

Поставив локти на стол, он уперся подбородком в сложенные пальцы. Так, что Леше стал хорошо виден резкий профиль этого доктора. Он не решился его перебивать, подумав, что вопросы задаст и после. Сейчас, Алексей просто хотел услышать ту часть своей собственной жизни, о которой столько лет даже не подозревал.

- Я десятки раз проклинал себя, что разрешил Лене сохранить эту беременность, - Игорь не повернулся к нему, так и остался сидеть боком к Алексею, начав свой рассказ. - Все коллеги были в шоке. Я - гематолог, если ты еще не понял, занимаюсь болезнями крови. Возможно, тебе не ясно, какое отношение я имею к беременным, но бывает и так, что мы решаем, оставлять или нет беременной женщине будущего ребенка. Лене все запретили рожать. Она говорила, что с первого же анализа крови, сделанного ей участковым гинекологом, когда она пришла, только подозревая о возможной беременности - каждый считал своим долгом ей сказать, что ей не выносить плод, - Игорь стиснул пальцы и уткнулся в них лбом.

А Леша…, он просто не дышал. Вслушивался в каждое слово, которое тихо говорил этот врач, и боялся пошевелиться, чувствуя, как ледяной, противный, липкий страх лезет по позвоночнику.

- У нее было тридцать тысяч тромбоцитов в анализе, при норме - триста тысяч. Это клетки, которые отвечают за остановку кровотечения при любой травме или порезах, - не прерываясь, будто ему часто приходилось так делать, пояснил Игорь. - Опасная цифра. Срок - маленький. Все были за то, чтобы подлечить ее немного, хоть чуток поднять уровень - и сделать аборт. Хоть были и минусы в этом. Но все же - надеялись, что пройдет хорошо. Такое бывает, когда у совершенно здоровой женщины развивается подобная реакция на плод. Как аллергия. И при другой беременности - подобного могло и не произойти. Я был последним, к кому ее прислали для подтверждения, - Игорь замолчал, прижав костяшки кулаков к губам. - Потом, сидя у ее кровати в реанимации по ночам, я десятки раз задумывался над тем, на кой черт взял такое на свою голову?! Зачем добавил и себе и ей столько горя, проблем?! Надо было отговорить Лену. Но видел бы ты ее. Она пришла, почти девочка, худая, измученная, бледная, как смерть. И испуганная. Такая испуганная.

Я, видя ее первый раз в жизни, не мог спокойно на это смотреть. Помню, спросил, почему она пришла сама, обычно женщины приходят с мужьями. Им нужна поддержка в такой момент. А она сказала, что не хочет говорить тебе о беременности, пока точно не будет знать. Не хочет расстраивать своего мужа. Что у него и так проблем много, и забот. С этим она сама справится. Это я потом узнал, что она обманывала тебя. Что не говорила о том, куда ходила все эти полтора месяца, когда ее гоняли по врачам, пока Лена ко мне не попала. Глупый поступок. Но она пыталась оградить того, кого любила от лишних волнений. Не могу сказать, что не понимаю этого мотива.

Алексею захотелось удариться головой об стенку. Сильно. Раз пять. Так, чтоб расшибить свою дурную голову. Чтоб было больно.

Как он мог быть таким слепцом, чтобы не видеть, что происходило?! Ведь они не предохранялись. Хотели ребенка. Почему же он сомневался в ней тогда?!

Сейчас, вспоминая о том времени во время рассказа Игоря, он видел все, что подталкивало его к этой мысли. Почему же он не додумался сам?! Почему?!

Сейчас поздно было сожалеть об упущенной возможности, но Леша не мог прекратить задавать себе этот вопрос в уме.