Спецшкола для нечисти - Николаева Мария Сергеевна. Страница 4

Почему-то сразу вспомнилось, что бабушка была одной из самых сильных колдуний столетия. Конечно, об этом мало кто знал, но сохранились дневники тех времен. И если я унаследовала хоть десятую часть ее дара, то моя жизнь скоро изменится, и довольно существенно. И уж тогда точно никто не сможет диктовать мне свою волю.

Я задумчиво поднесла к губам наколотую на вилку картофелину, но в этот момент воздух наполнился пронзительным гулом. Удивленно вздрогнув, я повернулась в сторону ворот. Несмотря на то, что в доме я ориентировалась из рук вон плохо, я была уверена, что сейчас смотрю именно в их направлении.

— Кажется, у нас гости, — с некоторым удивлением произнес директор.

— Да, — машинально откликнулась я. — Две женщины. И одна из них светлая. Очень сильная светлая…

Теперь оба мага смотрели на меня, внимательно так смотрели, словно увидели на моем месте трехголовую гидру и пока еще не решили, что с ней делать.

— Как ты узнала? — резко потребовал ответа Фотис. На этот раз директор не стал его одергивать, видимо, его самого волновал тот же вопрос.

— Не знаю, — как-то беспомощно ответила я, ибо действительно так и не поняла, что произошло.

— А что вторая? — мягко спросил Абрахас. Несмотря на то, что он ничего не уточнял, я его прекрасно поняла.

— Темная, довольно слабенькая пока, но потенциал есть. Правда, она первая в роду — наследия нет и не проявится.

— Первая?

Вот теперь заинтересовались оба мага. Не сговариваясь, они встали и направились к двери. Немного подумав, я последовала за ними.

Глава 3

ПЕРВАЯ В РОДУ

У ворот, как я и сказала, стояли две женщины. Одна из них, уже в почтенных летах, была похожа на чью-нибудь добрую тетушку. Невысокая, полная, с круглым улыбчивым лицом и прямым взглядом, она производила приятное впечатление.

Ее же спутница, напротив, напоминала озлобившегося маленького звереныша. То, как она смотрела на нас, как держалась — все выдавало ее страх. Но при всем при этом ее ужас практически не ощущался. Гордая посадка головы, холодный пытливый взгляд из-под насупленных черных бровей… Красавица. Действительно, красавица. А если ее еще и принарядить немного, не одно мужское сердце будет покорено и разбито.

— Карима! Вот уж не думал тебя увидеть так скоро! Ты же вроде отправилась в темные баронства.

Женщина чуть поморщилась, словно ей было неприятно вспоминать о своем путешествии.

— И где девушка, за которой тебя посылали? Вряд ли это, — Фотис смерил презрительным взглядом девушку, сопровождавшую Кариму, — дочь барона Эртана.

Женщина снова поморщилась, как от зубной боли.

— Ваша баронесса умудрилась за эти два месяца замуж выскочить и понести.

— Но ты быстро нашла ей замену, верно? — лукаво улыбнулся Абрахас, внимательно рассматривая еще одну «непредусмотренную» первоначальными планами девушку.

— Это бедное дитя я едва ли не с костра сняла. Если бы ее дар не пробудился так своевременно, то боюсь, не помогло бы даже мое вмешательство.

Все вновь посмотрели на девушку. Лично я бы от такого пристального внимания предпочла держаться подальше, уж слишком оно неприятно — словно тысячи лапок насекомых скребут твою кожу. Невольно передернув плечами, я перевела взгляд на лес.

Ночью он казался совсем не таким, каким я его запомнила днем. Темнота, странные звуки, далекие яркие звезды, шепот листвы на ветру… немного странно, но очень красиво, нисколько не похоже на ночь в городах.

— Может, все-таки войдем в дом? Или вы собрались нас тут до рассвета продержать? — ворчливо напомнила о себе светлая колдунья.

Я против воли улыбнулась. Такие же интонации были у моей нянюшки, когда ее что-то не устраивало. Но это вовсе не было выражением раздражения или злости, скорее дружеское поддразнивание.

— Лика! Может, мы пойдем в дом? — Сухая теплая ладонь легла мне на плечо.

— Да-да, конечно, вы входите, я сейчас…

Я почувствовала, как директор согласно кивнул, и еще раз скользнула взглядом по ярким огонькам звезд, проглядывающих в просветах листвы.

Наверно, и, правда, лучше вернуться в дом. Ночь в лесу не самое безопасное время. Хотя, бесспорно, красивое.

Как и думала, все живые существа обнаружились на кухне. Карима вовсю наслаждалась горячей пищей, а вот ее спутница ковыряла вилкой явно с неохотой. Впрочем, мне бы тоже в горло кусок не полез, если бы на меня смотрела с таким интересом парочка светлых магов.

— Доброй всем ночи, — улыбнулась я, немного запоздало приветствуя только что прибывших.

— Доброй. — Карима едва заметно кивнула. Теперь, в свете двух десятков свечей, я поняла, что волосы у нее не просто светлые — седые, а глаза того необъяснимого желто-зеленого оттенка, что со временем рождается из орехово-карего цвета. Не чистокровная. Скорее всего, родилась она в какой-нибудь деревне, где после и училась на знахарку, пока пробудившийся дар не потребовал дополнительного обучения в городе.

— Мое имя Лика, — просто представилась я, понимая, что вряд ли кто из присутствующих вспомнит о том, что гостей необходимо знакомить, уж слишком маги увлеклись изучением феномена «первая-в-роду».

— Карима. Я мастер-целитель, ну и маскировочные чары знаю, так что именно это и буду преподавать.

Мастер-целитель? А я ее недооценила. Очень редко кто из светлых выбирает этот путь, потому что лечить маги могут, лишь забирая боль себе, а на это мало кто решается. Белые лишь кичатся своей святостью, а на деле очень немногие приносят себя в жертву во имя спасения чужих жизней.

— Рада с вами познакомиться, госпожа, — тепло улыбнулась я. А потом перевела взгляд на девушку: — Может, представишься?

Та сразу же вскинулась и надменно посмотрела на меня, словно решая, достойна ли я узнать ее имя. Я спокойно встретила ее взгляд — и не с такими общалась.

— Надира, — наконец произнесла она.

Хм, а голос у нее тоже приятный. Будь она чуть попроще — цены бы ей не было, а так слишком горда, слишком холодна. Такие, конечно, нравятся мужчинам, но быстро надоедают, потому что сильной половине человечества не нужно много времени, чтобы понять: здесь ловить нечего.

— Что ж, Нади, может, расскажешь нам свою историю, — чуть насмешливо выделив голосом ее имя, произнесла я.

Темно-серые, похожие на предгрозовое небо глаза раздраженно вспыхнули.

— Меня зовут Надира. На-ди-ра! Надеюсь, теперь даже ты со своими куриными мозгами запомнила!

Я безразлично повела плечиком, словно бы сбрасывая легкий палантин — жест куда более уместный на великосветских раутах в окружении кавалеров, способных оценить его небрежность, чем на кухне затерянного в лесах дома. Хотя и здесь эти самые «ценители» нашлись… по крайней мере, Фотис глянул на меня с нескрываемым интересом. Вот только что-то мне подсказывает: интерес этот далеко не матримониальный.

— Как хочешь, так и будет. Может, все-таки расскажешь, что тебя тревожит, Нади?

Я почти слышала, как она скрежещет зубами. Вот и замечательно. Сейчас главное выбить ее из панциря страха, а дальше посмотрим — я совсем не уверена, что мне так уж понадобятся хорошие отношения с этой девицей.

Директор, оценив мою попытку, едва уловимо улыбнулся. Все-таки будет лучше, если Надира станет злиться на меня, чем если она затаит обиду на кого-нибудь из своих будущих преподавателей.

— Надира, девочка, расскажи им, они помогут. — Карима тепло улыбнулась девушке и успокаивающе сжала ее ладонь.

— Хорошо. Я расскажу. Но пусть эта, — быстрый взгляд в мою сторону, — помалкивает.

Я изобразила крайнюю степень внимания. Надира раздраженно хмыкнула, но все-таки начала свою историю:

— Я родилась в небольшой деревушке у северных границ темных земель. Наша деревня в разное время относилась то к одной стороне, то к другой — крови намешали порядочно. Но инквизиторы никогда не интересовались приграничьем, так что жилось нам спокойно. Если и появлялись монстры, мы уничтожали их своими силами. И только где-то раз в два года приезжал сборщик податей из столицы, а все остальное время мы были предоставлены сами себе. Бабка Тама, наша знахарка, приняла не одно поколение наших и явно не собиралась на покой, но, как и положено пожилой женщине, имела при себе ученицу — меня. Ранее подобную роль исполняла моя сестра, а до нее моя мать. В общем, мы только значились «для порядку», как любила говорить сама бабка, а на самом деле, кроме нее, с настоящей силой никто и дел-то не имел. Вернее, она обучала нас, но скорее так же «для порядку», чем всерьез. Ну, травки там какие от чего помогают, когда лучше сеять ту или иную культуру, а когда и собирать пора — вещи вроде бы несложные, но в любом деревенском доме пригодятся. Так было из года в год, все привыкли и к бессменной бабке Таме, и к ее ученицам, которые время от времени «отказываются от силы» и выскакивают замуж. А потом в деревне вдруг стали появляться чужаки. Вначале они просто выспрашивали, что да как, а потом… — Лежащие на столе руки Надиры вдруг сжались в кулаки с такой силой, что побелели. — Потом однажды появились инквизиторы и обвинили бабку Таму в черном колдовстве, а меня в пособничестве. Они убили ее на моих глазах… — Последние слова были произнесены едва слышно, с тихим отчаянием человека, который так и не смог смириться с несправедливостью этого мира.