Игра в прятки - Малиновская Елена Михайловна. Страница 37

— Что такое? — Я задергала ручку, силясь совладать с заклинившим замком.

— Ну-ка отойди.

В следующий момент Седрик мягко отстранил меня и сам взялся за работу. Однако дверь даже не шелохнулась от его отчаянных попыток выйти.

— Неужели в доме есть еще призраки? — Я зябко обхватила себя руками, наблюдая, как мой жених пытается освободить нас от невольного плена. — Такое же было наверху, перед появлением нейна Винсона.

— Призраки! — воскликнул Седрик, будто эта мысль впервые пришла ему в голову. Резко развернулся ко мне и прищелкнул пальцами.

Тотчас же под потолок взмыл небольшой огненный шар, без особых проблем осветивший всю комнату.

И тут меня ожидало очередное потрясение. За время нашего разговора с Седриком у меня не было ни времени, ни особого желания осмотреться. Тем более что в комнате царил полумрак пасмурного дождливого вечера, усугубленного заколоченными снаружи окнами. Нет, я, конечно, различала очертания каких-то предметов, груды вещей, сваленных неподалеку, но не вглядывалась во все это. Зачем? Да и Дейла с Кайлом должны были внимательнейшим образом изучить все помещения первого этажа.

Однако в ярком магическом свете стало понятно, что кое-что они все же пропустили. Поскольку на ближайшем диване вольготно разлегся человек. Нет, менее всего он напоминал разложившийся труп. Симпатичный парень лет двадцати пяти словно прилег отдохнуть. Темные волнистые волосы разметались по подушке, рот был чуть приоткрыт, словно в ожидании поцелуя. Правда, все впечатление портил нож, торчащий у несчастного из груди.

Я поднесла руку ко рту, впечатленная жутким зрелищем, и до боли прикусила край ладони, удерживаясь от визга. Фу, гадость какая! И что, все это время мы разговаривали и даже целовались всего в паре шагов от трупа?

Седрик между тем был уже подле несчастного. Он присел на корточки перед диваном и провел пальцами по шее незнакомца, словно силясь нащупать пульс. Затем резко отдернул руку и о чем-то глубоко задумался, глядя на безмятежное лицо парня, чей навсегда остановившийся взгляд был устремлен куда-то вверх.

— Он мертв? — зачем-то спросила я. Затем, осознав, насколько это глупо прозвучало, поправилась: — Точнее, от чего он умер?

И окончательно замялась, мысленно выругавшись на себя. Трикс, сегодня ты на редкость умна и сообразительна! От чего мог погибнуть бедолага, которому воткнули в сердце нож? Уж точно не от простуды. Скорее — от переизбытка железа в организме.

Седрик выразительно глянул на меня, видимо подумав о том же самом. Красноречивей всяких слов покачал головой и простер над телом руку ладонью вниз, с которой полился холодный голубоватый свет.

— Забавно, — спустя пару секунд констатировал он, резко оборвав нить заклинания. — А ведь твой вопрос не так уж нелеп, Трикс. Парня убили не ударом ножа. Он был мертв до этого.

— Правда? — Осмелев, я сделала пару шагов к Седрику. Остановилась так, чтобы видеть красивое лицо незнакомца, совершенно не тронутое тленом. — Но кто мог сюда забраться? Я думала, местные как огня боятся этого дома. Получается, один смельчак все же нашелся?

— О чем ты? — Седрик недоуменно нахмурился, но почти сразу понимающе хмыкнул: — Трикс, милая, бедолага мертв не менее десяти лет. А выглядит он так, поскольку убили его заклинанием, а не оружием. Что-то вроде замораживающих чар, превращающих тело в подобие некоей субстанции, неподвластной разложению.

— О-о-о, — многозначительно протянула я и замолчала, совершенно не представляя, что из всего этого следует.

— И знаешь, меня очень интересует один вопрос. — Седрик встал и отряхнул руки, будто от пыли, продолжая глядеть на мертвого парня сверху вниз. — Ладно, демоны с тем, что я понятия не имею, кто это такой. Куда больше я желаю знать, чем Дейла и Кайл занимались на самом деле. Ни за что не поверю, что они не заметили бы этого бедолагу, когда осматривали первый этаж.

— Очень тебя понимаю, — протянула я, вспомнив, что лишь недавно подумала о том же.

И в тот же миг дверь за моей спиной с тихим щелчком сама собой открылась. Хм… Все занимательнее и занимательнее. Чует моя печенка, нейн Винсон далеко не единственный представитель потустороннего мира в этом доме.

Я никогда в жизни не видела Седрика таким разозленным. Нет, он не кричал, делая выговор коллегам, но от этого было еще страшнее. Обычно серо-зеленые глаза его сейчас были почти черными от неестественно расширенных зрачков. Губы кривились от гнева. Лицо словно окаменело от попыток сдержать эмоции.

Я притаилась в самом дальнем углу гостиной, облюбовав себе одно из старых кресел, и с интересом наблюдала за разворачивающимся на моих глазах представлением. Седрик мерил комнату шагами, свистящим шепотом распекая на все лады Кайла и Дейлу.

Пожалуй, сейчас мне было почти жаль заклятую соперницу. Она стояла ровно по центру гостиной, уткнувшись взглядом в пол и не смея ничего сказать в свое оправдание. Рядом ссутулился Кайл, уши которого от стыда пылали огнем.

— То, как вы поступили, — это или вопиющая халатность, или преступная небрежность! — Седрик круто развернулся на каблуках и зашел на новый вираж по гостиной. — Дейла, Кайл, чем вы занимались на самом деле? Я ни за что не поверю, что вы не увидели труп в соседней комнате! Или вы вообще не осматривали дом?

Дейла с такой силой сжала кулаки от этого предположения, что костяшки побелели. Кайл опустил голову еще ниже. Сейчас как никогда он напоминал напроказничавшего мальчишку перед строгим отцом, угрожающим лишить его сладостей на целый месяц.

— Вы осматривали дом? — Седрик остановился напротив Дейлы, глядя прежде всего на нее. — Простой вопрос, на который я требую дать простой ответ. Да или нет?

Дейла молчала. В ее лице сейчас не осталось ни кровинки. Глаза неестественно ярко сверкали, будто она из последних сил сдерживала слезы. Однако на Седрика это не произвело ни малейшего впечатления.

— Да или нет? — рявкнул он, впервые повысив голос с момента своеобразного допроса. — Дейла, отвечай!

— Она не виновата, — в этот момент осмелился подать голос Кайл. Поднял голову и исподлобья взглянул на Седрика. — Это я… Мне было не по себе здесь. И я… В общем, мы так и не вышли из гостиной. А потом послышались крики со второго этажа…

— Не лги! — грубо оборвал его Седрик. — Кайл, ты боишься крови, но ты не такой трус, каким пытаешься представить себя. Я знаю, что ты изучил бы все комнаты этого дома. Даже ночью, даже в полном одиночестве. Это не тот страх, который бы остановил тебя. Дейла, я жду ответа от тебя.

— Я… я… — Дейла закусила губу, явно сдерживая рыдания. Несколько раз глубоко вздохнула, беря эмоции под контроль, и сухо произнесла: — Седрик, ты ведь знаешь, как я отношусь к мертвецам и темноте. Мне требовалось время, чтобы успокоиться. Но я бы выполнила твой приказ. Обязательно бы выполнила!

— Сослагательное наклонение в таких делах неуместно! — отрезал Седрик и страшно улыбнулся одной половиной рта. — Дейла, какого демона ты сразу же не сказала, что вы с Кайлом и одной комнаты не осмотрели в этом проклятом доме? Почему молчала?

Несчастной нечего было сказать в свое оправдание. Она подняла руки и с приглушенным стоном спрятала в раскрытых ладонях лицо.

Краем глаза я заметила, как Янор поморщился. Если бывший палач сперва наблюдал за процессом выговора даже с некоторым интересом, то теперь он насупился и принялся разглядывать свои огромные лапищи, стараясь не вслушиваться в происходящее.

А вот нейн Винсон, по всей видимости, сочувствовал Дейле. Скелет то и дело подпрыгивал на диване, громыхая костями, и пытался вступить в разговор, но каждый раз Седрик ронял на него тяжелый взгляд — и бывший хозяин имения Криас не осмеливался вступиться за прекрасную даму.

— Я виновата, — наконец негромко призналась Дейла. — Прости. — И совсем уж тихо, так, что мне пришлось напрячь весь слух, чтобы расслышать, прошептала: — Но почему при всех?..

В последней фразе было столько горького недоумения, что я сама едва не расплакалась. Глаза опасно защипало. Да, я прекрасно понимала, что Дейла на моем месте лишь торжествовала бы и злорадствовала. Когда еще увидишь, как твою соперницу при всех распекают за допущенную грубейшую ошибку. Но отчего-то мне было очень жалко ее. Пусть она та еще язва, но Седрик, по-моему, переборщил. Действительно, мог бы устроить ей разнос не прилюдно, а наедине. Пожалуй, я бы ему никогда и ни за что не простила подобного унижения.