Пропавшая принцесса, или Зачет по родовой магии - Пашнина Ольга Олеговна. Страница 33

Он удаляется, не проронив ни слова. Я поворачиваюсь к нему.

– Вы ответите за все, что сделали.

– Нисколько не сомневаюсь, – отвечает Фар. – Принцесса, я сделал много того, о чем сожалею. Но о том, что я сделал тогда, я не пожалею никогда.

– Вы омерзительны. Я добьюсь вашей казни.

– Буду счастлив, – устало говорит он, и я содрогаюсь.

В этот момент я верю, что он действительно рад принять смерть от моих рук.

Потом я просыпаюсь, вытираю ставшие привычными слезы, что-то ем, не чувствуя вкуса… Каждый день, раз за разом».

Книга читалась очень тяжело. По кусочкам, с многочисленными перерывами. Иначе становилось грустно. Была ли то магия автора, или я просто слишком сильно переживала о Мадлен, но каждое упоминание ее о Фаре вызывало в душе волну гнева, сожаления, любви. Они оба были по-своему несчастны, и почему-то мне казалось, что принц очень долго жалел о том, что предал возлюбленную.

Когда стемнело и глаза устали от сложного мелкого почерка (тут жаловаться, конечно, было грешно, ведь я сама писала точно так же), я поняла, что Эри до сих пор нет, а время уже подбирается к ночи. Я задумалась.

Не сказать, чтобы у Эри были хорошие отношения с родителями. Во всяком случае, она никогда особенно не стремилась проводить с ними время: слишком много контроля, слишком много требований. Может, она повела к ним Тара, знакомиться? Они вроде собирались. Я улыбнулась. Красивая пара, надо бы подумать насчет подарка им на свадьбу. Если, конечно, они захотят принять подарок от принцессы.

Три месяца, отпущенные Карнатаром, казались мне жутко маленьким сроком. «Разберись с учебой» – что это значило? Понятно, что университет я не закончу. Принцессе магический туризм особенно не нужен. Но не хочет же Карнатар, чтобы я отчислилась? Как Кэду объяснить, что я – принцесса и должна (кому, мне интересно?) вернуться во дворец?

– Привет! – Эри забежала в комнату, на ходу стаскивая шапку. – Ну и морозы ударили!

– Как родители? – спросила я. – Ты познакомила их с Таром?

– С Таром? – удивилась Эри. – Нет, конечно, нет. Все хорошо. А как твое свидание?

– Чуть не провалилось. – Я не стала ничего объяснять.

Эри выглядела очень странно: раскрасневшаяся, счастливая, рассеянная. Уж не с Таром ли она гуляла, сбежав от родителей?

– Ты собираешься спать? – спросила подруга.

– Да, наверное. – Я зевнула. – Почитаю еще немного – и лягу, завтра пары. Кстати, нечистология. Надо бы почитать кое-что, раз ты говоришь, что этот, как его там… зверюга.

– Райэн Криц, – напомнила Эри. – И он не зверь.

– Да? – Я удивилась, ведь еще недавно подруга костерила его самыми последними словами.

– Да. Он извинился. На самом деле он очень милый.

– Не скажи об этом Тару, – рассмеялась я. – Он этого Крица быстро в ковер закатает и вынесет.

Подруга ничего не ответила, но мне показалось, будто в комнате повисло напряженное молчание.

– Спокойной ночи, – сказала я, отворачиваясь с книгой к стене.

Ответа не последовало.

Уже когда я засыпала, на границе между сном и явью привиделась картинка из детства.

Я лежала в огромной кровати, окруженная подушками, и тихо хныкала от головной боли и жара. Простыла, с каким ребенком не бывало? Слишком много непослушания, слишком легкие платья и слишком затяжная весна для Арулты. Лекарства в меня уже все влили, ингаляции сделать заставили, заплели на ночь волосы и уложили спать, велев отдыхать. А как, простите, отдыхать, когда нос заложен, горло болит, а в голове будто маленькие молоточки стучат, методично и больно?

Дверь в спальню тихо приоткрылась. Сил поворачиваться и смотреть, кто там пришел, не было.

– Привет, – раздался голос.

Я моментально вскочила, но тут же поморщилась.

– Карнатар! Вы приехали!

Я не видела его больше месяца. Какая-то деловая поездка.

– Привет, принцесска! – Советник улыбнулся устало. – Ты чего это разболелась?

– Простыла, – вздохнула я.

– Лечишься? – строго спросил он.

– Куда же я денусь. Рита заставляет пить кучу настоек, маги вокруг бегают. Даже папа заходил разок.

– Вот оно что, – удивился Карнатар. – А я тебе привез вот что…

Он достал из-под кровати большого игрушечного дракона. Я от удивления и радости даже рот открыла и закрыть не могла. Драконы… они безумно дорогие. С тех пор как погиб последний, такие игрушки было не найти – слишком мало народу помнило, как выглядят драконы, слишком мало изображений осталось. Где Карнатар добыл ее?

Дракон был красивым, белым, ростом в половину меня. Я зарылась в мягкие крылья игрушки и тихо, радостно засмеялась.

– Спасибо!

– Пожалуйста. А теперь – спать. Повидались, и хватит. Завтра проверю, как тебя лечат. Ложись, Дейнатара.

– Не могу, – надулась я. – Голова болит.

– Тебе от головной боли что-нибудь дали? – Карнатар нахмурился.

– Что-то дали. Не знаю что. Их зелья не помогают.

– Помогают, просто медленно. Ты ребенок, тебя нельзя магией лечить. У тебя еще своя не проснулась.

– А когда проснется?

– Спи, Дейнатара. – Советник встал и потрогал мой лоб. – Скоро температура спадет.

– Дракона дайте. – Я протянула руки к новой игрушке и, получив желаемое, улеглась с ней в обнимку.

– Спокойной ночи, принцесска.

– Спокойной ночи, – вздохнула я.

Дверь тихо закрылась, оставив меня одну. На смену непрекращающейся тоске пришло ощущение безопасности. Дракон лежал рядом, то ли охраняя, то ли подбадривая, а завтра меня ждал отчет о моем обучении, который я с таким нетерпением готовила для Карнатара…

– Вы – идиоты, – именно с этих слов начал лекцию Райэн Криц.

В восемь утра. На потоке магического туризма. И кто из нас идиот?

– Никто из вас не сможет назвать и пары признаков присутствия нечисти.

– Пауки, – хмуро отозвалась я.

– Что, простите? – подобрался Криц.

Он был действительно хорош собой и всячески это подчеркивал. Каштановые пушистые волосы спадали на глаза, полные чувственные (я действительно произнесла это слово?) губы то и дело кривились в усмешке, а уж рубашка, излишне обтягивающая тело, говорила сама за себя.

– Пауки, – повторила я. – Там, где есть нечисть, есть пауки.

– Ваша фамилия?

– Сормат.

– Двойка. Не пауки, а членистоногие.

– О, ну конечно, – пробормотала я.

Эри как-то странно на меня покосилась.

– Сейчас Сормат наглядно продемонстрировала всеобщую безграмотность, – продолжал тем временем Криц. – Вы не станете ползать по полу в поисках пауков.

Я вспомнила пауков в «Волчьем углу». Там впору было не по полу ползать, а по углам с топором ныкаться.

–  Изменение магического фона! – рявкнул вдруг профессор.

Все подскочили, сзади послышались крепкие выражения. Право, нельзя так пугать людей в восемь утра.

– Что? – не удержалась я.

Криц прищурился.

– Я не расслышала, – сами собой вырвались слова.

С задних парт послышался смех.

– Изменение магического фона – то, что поможет вам определить наличие нечисти. Если вы, конечно, умеете видеть магический фон.

На этот раз я подняла руку.

– Да, – смилостивился Криц.

– Насколько мне известно, магический фон меняет любая родовая магия. Абсолютно любая. Как отличить нечисть от старушки, умеющей выращивать кактусы и разговаривать с енотами, которая приехала на оздоровление?

–  Вам– никак, – ухмыльнулся Криц. – Тем же, кто еще не утратил способность думать, это будет подвластно. Для начала стоит очистить фон от вибраций при помощи клин-заклинания второго уровня. Потом поставить несколько блоков, закрепив нормаль, погасить посторонние помехи и выделить энергию темного уровня.

– Чего? – Я повернулась к Эри, чтобы удостовериться, что я не одна такая тупая.

Та сидела и во все глаза глядела на преподавателя, улыбаясь и кивая. Сомнение в моей душе разрослось еще сильнее. Но нет, осмотр остальной части потока показал, что слова Крица не только мне были непонятны.