Кукла (СИ) - Павлова Александра Юрьевна. Страница 52

   - АНЯ!!! - кричал Руслан, взбегая наверх по лестнице.

   Он не слышал окриков охраны, что сначала они должны проверить безопасно ли в доме, не слышал ничего, кроме гулко бьющегося сердца в груди и имени Ани в горле. Ни в одной комнате наверху девушки не было.

   - Она здесь, - раздался приглушенный голос одного из охранников, когда Руслан пулей слетал по лестнице вниз.

   Одного взгляда на его лицо хватило Руслану, чтобы понять, что то, что он сейчас увидит, будет незабываемо. Страх застыл в горле, мешая дышать, когда он вошел в разгромленный кабинет, где на полу, в луже растекающейся крови лежала его Аня - обнаженная, избитая и изломанная.

   Мужчина тяжело рухнул на колени, не видя перед собой ничего кроме расплывчатого силуэта, из-за слез, застилающих глаза. Его руки дрожали, когда он протягивал их к ней, боясь прикоснуться.

  - Нет! Нет! - только и шептал Руслан, проводя рукой в миллиметре от ее кожи. - НЕТ!!!

   Его крик сотряс весь дом, когда он все же коснулся ледяной кожи. Он рыдал, скользя руками по крови на полу, когда склонялся над ней. Его слезы падали на белоснежное лицо, а руки крепко стискивали безжизненные ладони.

   - Она жива! - донесся до него резкий окрик начальника его охраны, который незаметно для него приблизился и коснулся пульса на шее Ани.

   Руслан посмотрел на него, как безумный.

   - Да! Жива! - скидывая с плеч пальто, сказал Игорь, укутывая тело девушки.

   Только тогда Руслан заметил, как едва поднимается и опускает грудная клетка Ани.

   Начальник СБ уже во всю выкрикивал приказы, а Руслан быстро снял свое пальто и так же укрыл жену.

   - Не трогайте ее! - предупредит его кто-то, когда он уже вознамерился взять Аню на руки. - Только хуже сделаете!

   Поэтому все, что осталось ему, это уткнуться в измазанные в крови волосы своей девочки и шептать слова прощения и мольбы к Богу, чтобы он сохранил ей жизнь. Он беспрестанно касался ее лица, едва заметно проводя по нему пальцами, боясь причинить вред. Его слезы стекали по лицу, капая ей на бледные губы и щеки.

   Руслана пришлось силой оттаскивать от Ани, когда приехала скорая. Он вырывался изо всех сил, пока кто-то умный не вырубил его, чтобы он не мешал медикам.

   Мужчина пришел в себя и резко сел. Он огляделся по сторонам, пытаясь понять, где находиться.

   - Мы в больнице, - сказал Игорь, ждавший пробуждения Султанова.

   - Что с Аней? - резко спросил Руслан, вскакивая с кровати.

   - Она в реанимации, - глухо сказал пожилой мужчина.

   Ему, так же как Руслану, было больно от того, что он увидел. У него была дочь такого же возраста, и он не представлял, что было бы с ним, поступи с его Женей кто-нибудь подобным образом.

   - Ее оперируют - пытаются спасти ребенка.

   Руслан обессилено сел на кровать и закрыл лицо ладонями. Перед глазами так и стоял его кабинет - разгромленный, с клочками одежды Ани и ее белым телом в луже крови. Он еще не знал, что и как случилось, но злость уже завладела им всецело.

   А еще отвращение к себе. Ведь в тот момент, когда насиловали его жену, он развлекался в своей городской квартире с очередной безымянной красавицей! Когда она стонала под ним от наслаждения, его собственная жена кричала от боли! Когда он ласкал другую, его Аню избивали! И он проклинал себя за то, что оставил ее! Оставил ради того, чтобы избавить собственное тело от сексуального напряжения! Оставил на растерзание тем, кто все это сотворил!

   - Вы просмотрели камеры?

   - Да. Все кроме тех, что в кабинете.

   Руслан только кивнул, благодаря начальника СБ за понимание. Он сам все просмотрит, не позволит кому-то другому видеть то, что творили с его женой. Не позволит разделить свою боль с кем-то еще. Он сам будет мучиться о того, что там увидит.

   - Все охранники убиты. Домоправительницы в доме не было. Горничной тоже. Проникшие в дом не знали о внутреннем наблюдении, поэтому лица отчетливо видно.

   Мужчина снова кивнул и вышел из комнаты. Коридоры больницы были пусты и безлюдны. Он подошел к двери, что вела в реанимацию - заперто.

   - Туда нельзя, - сказал медсестра на посту, заметив, как он подергал ручку.

   - Долго идет операция?

   - Чуть меньше часа. Скоро должны закончить.

   Руслан ждал, не отходя от двери, и надеялся лишь на то, что с Аней все будет в порядке. Ему было стыдно за то, что он не переживал так за своего ребенка. Стыдно, что жена была для него в приоритете, даже не в одинаковой степени, а именно в приоритете. А в голове все время вспыхивали картинки его кабинета и того, что, он мог себе представить, делали с его Аней. Кулаки сжимались до хруста костей, а зубы до боли в деснах. Слезы уже не текли, и он понимал почему - его девочка была жива.

   Тогда, когда он думал, что сжимает ее мертвую руку, он понял, что любит. Так сильно и всем сердцем, что оно разрывалось от боли и понимания того, что не уберег. Именно предполагаемая смерть Ани довела до его разума то, что он так долго не мог или не хотел понимать. Что любит. Так сильно и так безумно, что в ту минуту готов был малодушно последовать за ней и своим ребенком. Готов был бросить все и остаться с ней. Именно от любви он бежал каждый раз к другой женщине - боялся понять, что это такое на себе. Боялся увидеть, что и ему не чуждо это чувство. Что и его черствая душа способна на подобное.

   Но сейчас он был готов принять это и даже бороться: за ее жизнь, за ее любовь и за свою месть! Он отомстит так жестоко и так страшно, как никогда не было больно и страшно его девочке!

   Руслану казалось, что прошла вечность, прежде чем дверь распахнулась, и из коридора реанимации вышел врач. Он не стал ждать вопросов по поводу своей пациентки, а сразу отчитался.

   - С ней все более или менее в порядке. Обширная кровопотеря. Малыша мы спасли. В реанимации она пробудет еще пару дней. Потом переведем в терапевтическое. Она спит. И я прослежу, чтобы проспала пару дней - ей это нужно.

   Врач сказал последние слова и отошел от Султанова. Мужчина даже не понял, что задержал дыхание, ожидая ответа о состоянии Ани. И камень с души упал, когда понял, что с ней все будет в порядке. Он тут же резко развернулся и пошел на выход из больницы. За ним молчаливой тенью шел Игорь.

   Руслан думал, что самое трудное было в том, что он увидел, когда вошел к себе в кабинет. Но сейчас, когда он сидел в одиночестве в маленькой комнате для видеонаблюдения, он понимал, как ошибался.

   Он смотрел запись без фонового шума. Для него было бы невыносимо слышать еще и звук: звук ударов по телу Ани, ее криков и болезненных стоном. А еще мольбы жены о том, чтобы ее отпустили и остановились. По щекам снова текли слезы, но он их не замечал, вглядываясь в лица на мониторе. Он узнал тех, кто сотворил это с его женой сразу, как только увидел лица. Но не выключил запись. Он хотел увидеть все, что сделали с Аней, чтобы обратить все это против них самих, но в гораздо большем объеме. Он с болью смотрел на то, как кривилось лицо девушки, как бежали по нему слезы, и как оно расслабилось, когда ее грубо спихнули на пол, оставив умирать. Смотрел как смеются ее насильники, раз за разом овладевая ее безвольным телом.

   А когда все это закончилось, он промотал на тот момент, когда вошел в кабинет. Он смотрел на себя и пытался запомнить то отчаяние, что испытал тогда. Запомнить на всю жизнь, чтобы жить с этим и не забывать той любви, что он питает к своей жене. Не забывать, как горько было ее потерять на те несколько минут, когда он думал, что она мертва.

   А когда запись закончилась, мужчина разгромил комнатку на атомы. Он сломал все диски и носители, уничтожил компьютеры и мониторы. Не оставил и следа от того, что заставило его испытать такое адское отчаяние, когда он все видел, а изменить ничего не мог.

   Это не успокоило его. И когда он вышел из комнаты, был по-прежнему в бешенстве.