Уродливая Любовь (ЛП) - Гувер Колин. Страница 9

Диллон полностью сосредотачивается на мне, но я отворачиваюсь и иду на кухню, чтобы перекусить. 

Хотя особо ничего и нет, учитывая, что я всю неделю не готовила, я беру все, что есть из холодильника, чтобы сделать бутерброд. Когда я разворачиваюсь, Диллон все еще смотрит на меня. 

Только теперь он пялится на расстоянии пары футов от меня, а не на расстоянии гостиной. 

Он улыбается, затем идет в мою сторону и подходит к холодильнику, стоя всего лишь в нескольких дюймах от меня. - Так ты младшая сестра Корбина?  

Мне кажется, я солидарна с Майлзом. Мне тоже не особо нравится Диллон. 

Глаза Диллона совсем не похожи на глаза Майлза, и сейчас они определенно раздевают меня. 

- Да, - отвечаю я непринужденно, когда обхожу его. Я подхожу к буфету и открываю его, чтобы найти хлеб. Найдя, я кладу его на барную стойку и начинаю делать бутерброд. Я нарезаю достаточно хлеба, чтобы сделать бутерброд и Кэпу. Я как бы привязалась к нему за столь короткое время, что живу здесь. Я узнала, что иногда он работает по четырнадцать часов в день, но только лишь потому, что живет в здании один и ему нечем заняться. Кажется, ему нравится моя компания и особенно моим подарки в качестве еды, поэтому пока у меня не появится больше друзей, я, наверное, буду проводить свое свободное время с восьмидесятилетним. 

Диллон небрежно опирается на прилавок. - Ты что-то типа медсестры? - Он открывает бутылку пива и подносит ко рту, но медлит перед тем, как сделать глоток. Он хочет, чтобы я сначала ответила. 

- Да, - отвечаю я монотонно. 

Он улыбается и делает глоток пива. Я продолжаю делать бутерброд, намеренно стараясь закрыться от него, но Диллон походу не понимает намека. Он просто продолжает пялиться на меня, пока я не заканчиваю с бутербродами. 

Я не собираюсь предлагать ему чертов бутерброд, если это то, из-за чего он до сих пор здесь.  

- Я пилот, - говорит он. Он не говорит это с чопорным видом, но когда тебя никто не спрашивает, чем ты занимаешься, а ты все равно об этом говоришь, разговор сам по себе уже можно назвать чопорным. - Я работаю на той же авиалинии, что и Корбин. 

Он пялится на меня, ожидая, когда я буду поражена тем фактом, что он пилот. Он не осознает того, что все мужчины в моей семье пилоты. Мой дедушка был пилотом. Мой отец был пилотом, пока не вышел на пенсию несколько месяцев назад. Мой брат пилот. 

- Диллон, если ты пытаешься поразить меня, то ты делаешь это неправильно. Я больше предпочитаю парней более скромных и менее женатых.  - Мои глаза падают на его обручальное кольцо, на левой руке. 

- Игра только что началась, - говорит Майлз, заходя на кухню и обращаясь к Диллону. Его слова может быть и безобидные, но его взгляд определенно говорит Диллону, что ему надо вернуться в гостиную. 

 Диллон вздыхает, будто Майлз напрочь лишил его веселья. - Рад тебя снова увидеть, Тейт, - говорит он, демонстрируя, будто разговор итак подошел к концу независимо от того, решил ли Майлз прийти или нет. - Ты должна присоединиться к нам в гостиной. - Он смотрит на Майлза, хотя говорит мне. - По-видимому, игра только что началась. - Диллон выпрямляется и, направляясь в гостиную, толкает Майлза плечом. 

Майлз игнорирует проявление досады на лице Диллона и засовывает руку в задний карман, доставая ключи. Он отдает их мне. - Иди заниматься ко мне в квартиру. 

Это не просьба. 

Это приказ. 

- Я могу и здесь заниматься. - Я кладу ключи на стол и закрываю упаковку майонеза, отказываясь быть выставленной из собственной квартиры тремя парнями. Я заворачиваю бутерброды бумажным полотенцем. - Вы не так уж и шумите. 

Он делает шаг вперед пока не находится на достаточном расстоянии, чтобы прошептать. Я уверена, что делаю вмятины на хлебе, учитывая, что каждая частичка меня с ног до головы напряжена. 

- Ты не можешь здесь заниматься. До тех пор пока все не уйдут. Иди. И возьми с собой бутерброды. 

Я смотрю вниз на свои бутерброды. Я не знаю почему, но я чувствую, будто он только что надругался над ними. - Они не для меня, - говорю я, оправдываясь. - Я отнесу один Кэпу. 

Я вновь смотрю на него, и он опять также непроницаемо смотрит на меня. С его-то глазами, это должно быть запрещено. Я вопросительно поднимаю брови, потому что он заставляет меня чувствовать себя неловко. Я не какой-то экспонат, но чувствую себя именно так, когда он смотрит на меня. 

- Ты делаешь Кэпу бутерброд?  

Я киваю. - Еда делает его счастливым, - говорю я, пожимая плечами. 

Он изучает экспонат еще немного, перед тем как опять наклониться ко мне. Он хватает ключи со стола за мной и засовывает их в мой в карман. 

Я не уверена, что его пальцы коснулись моих джинсов, но я резко вдыхаю и смотрю на свой карман, когда он убирает свои руки, потому что, черт возьми, я этого не ожидала. 

Я застыла на месте, пока он небрежно идет обратно в гостиную, будто ничего не произошло. У меня такое чувство, будто мой карман горит. 

  Хоть я и заставляю свои ноги двигаться, мне необходимо время, чтобы переварить все это в голове.  

После того как я принесла Кэпу бутерброд, я делаю так, как сказал Майлз – иду заниматься в его квартиру. Я иду по собственной воле, а не потому, что он хочет, чтобы я там была, и не потому, что мне действительно надо заниматься, а потому, что лишь одна мысль о том, чтобы побывать в его квартире без его присутствия, убийственно захватывает меня. Такое ощущение, будто мне дали бесплатный билет к его тайнам. 

• • •

Мне надо было уже догадаться, что его квартира не даст мне хоть какого-либо намека на то, кем он является. Даже его глаза не могут этого рассказать. 

Конечно, здесь намного тише и да, я занималась целых два часа, но только потому, что здесь особо не на что отвлечься. 

Совсем. 

Ни картин на стерильно белых стенах. Ни декораций. Хоть какого-нибудь цвета. Даже массивный дубовый стол, который разделяет кухню от гостиной, ничем не украшен. Это так не похоже на дом, в котором я выросла, где центром внимания во всем доме моей матери был кухонный стол, украшенный салфеткой, тщательно продуманной люстрой над головой, и тарелками, которые подходят по цвету к данному времени года. 

У Майлза нет даже тарелки для фруктов. 

Единственная впечатляющая вещь в его доме, так это книжная полка в гостиной. На ней расположены десятки книг, что возбуждает меня больше, чем все остальное потенциально выстроенное в линии на стене. Я подхожу к книжной полке, чтобы узнать его вкус, надеясь узнать о нем хоть что-то по его подборке книг. 

Ряд книг на авиационную тематику – это все, что я нахожу. 

Я немного расстроена, что после свободного доступа к осмотру его квартиры, единственный вывод, к которому я прихожу, так это то, что он трудоголик, и у него либо полностью отсутствует либо вообще нет вкуса в интерьере. 

Я сдаюсь осматривать гостиную и иду на кухню. Я открываю холодильник, но там практически ничего нет. Несколько коробок на вынос. Приправы. Апельсиновый сок. Чем-то напоминает холодильник Корбина – пустой, печальный и такой холостяцкий. 

Я открываю шкаф, беру чашку и наливаю себе немного сока. Я выпиваю и мою чашку в раковине. С левой стороны валяется еще несколько тарелок, так что я и их начинаю мыть. Даже в его тарелках и чашках отсутствует хоть какая-либо индивидуальность – простые, белые, и печальные. 

У меня появляется сильное желание взять свою кредитку, пойти в магазин и купить ему шторы, новый набор яркой посуды, несколько картин и может быть даже растение или два. Это место нужно оживить. 

Мне интересно, что у него за история. Я не думаю, что у него есть девушка. Я пока еще не видела его ни с одной, и эта квартира, и отсутствие женской руки делают это более чем вероятным. Не думаю, что девушка может зайти в эту квартиру, не украсив хоть что-нибудь, перед тем как уйти, так что я предполагаю, что девушки сюда даже и не заходили. 

Это так же заставляет меня задуматься о Корбине. Все то время, что мы росли вместе, он никогда не говорил, с кем встречается, но я более чем уверена, что это потому, что он никогда ни с кем и не встречался. Каждый раз, когда я знакомлюсь с девушкой из его прошлого, такое ощущение, будто она не выдерживает с ним неделю. Я не знаю из-за чего это, либо ему не нравится быть постоянно с кем-то, либо это знак, что с ним трудно быть рядом. Уверена, что это первое, основываясь на количестве неизвестных звонков, которые он получает от женщин.