Песок, оазис, два верблюда (СИ) - Шульгина Анна. Страница 3

   - К вам, Виктор Павлович, к вам. А то время уже десять, а вы свой благой лик нам, темным и убогим, так ещё и не показали, - счастливо журчала Ева ровно до того момента, как дверь захлопнулась, оставляя Лидочку, мгновенно оторвавшуюся от игры, терзаться неизвестностью.

   Такая ласковость из уст Агеевой, способной буквально одним предложением вогнать в краску прораба на соседней стройке, откровенно настораживала. Шеф нервно дернул глазом и приготовился внимать:

   - А что же за нужда заставила моего лучшего адвоката искать этой встречи? - продолжал паясничать он, уже зная, ЧТО ему скажет Ева.

   - Ой, да нужда малая, но крайне занимательная, - разулыбалась девушка. Дождавшись, когда шеф неуверенно раздвинет губы в ответ, она сделала морду кирпичом и зашипела разъяренной гадюкой:

   - Это что у меня в кабинете только что было?! Как сказала бы наша уборщица теть Зина: "Шо цэ за диво в ляпердовых колготах?" - она подошла к начальничьему столу, чеканя шаг, отчего набойки на её десятисантиметровых шпильках почти насквозь пробивали ковролин, нанося дополнительный моральный урон Виктору Павловичу. - Вить, давай нервы друг другу политесом не мотать, скажи честно - нафига ты вообще с этой блажной связался? Там же дело - тухляк полный! Только не говори, что это твоя новая любовница - никогда не поверю, что у тебя такой плохой вкус!

   - Хуже, - мрачно ответил Виктор. - Это моя племянница...

   Ева застыла с открытым ртом, пытаясь найти хоть какие-то общие черты между дядюшкой и племянницей. Не совпадало ничего, зато сердце её мгновенно наполнилось пониманием и состраданием.

   - Сочувствую, - тихо изрекла она, поддерживающее похлопав шефа по плечу. - Родная?

   - Да.

   - Тогда не просто сочувствую, а соболезную. Только объясни, пожалуйста, почему ты сам её делом не займешься?

   - Да потому что эта овц... Виолетта сказала, что хочет попробовать решить это дело без участия семьи. Вроде как, реабилитироваться за неудачный брак! А к тебе её послал на консультацию, потому что одна женщина лучше поймет другую, чем... - он осекся, встретившись взглядом с Евой.

   - Её-то я поняла. У меня один вопрос - ты её брачный контракт видел?

   - А они его заключали?! - аж привстал от удивления Виктор. - Вот дура! Да не ты, а она! - пояснил он вскинувшей бровь девушке. - Ведь не сказала ничего, поганка такая!

   - Тогда все понятно, - заключила Агеева. - Готовьтесь к торжественному въезду в родные пенаты вернувшейся кровиночки. Там составлено все так, что ей, в лучшем случае, достанутся только официально врученные подарки, и то, если почти бывший муж не конченый жлоб. А племяшке своей скажи, чтобы в следующий раз, перед тем, как что-нибудь подписывать, пусть не только сама читает, но и дядюшке показывает.

   Девушка приготовилась покидать кабинет начальственной инстанции, когда Виктор схватил её за руку.

   - Извини, но объяснять ей будешь сама. Потому что дело ведешь ты, - окончательно припечатал он.

   - Вить, я на тебя не первый год работаю, и ты меня знаешь. Если я сказала, что ей ничего не светит...

   - Я тебя прекрасно понимаю, но, увы и ах. Ты знаешь правила.

   Ева чертыхнулась про себя. Неписаный закон их конторы гласил, что каждый адвокат - а трудилось их здесь пятеро - может заниматься чем угодно, лишь бы вовремя оточислял соответствующий процент руководству, но в любой момент Виктор мог попросить их взять ещё одного клиента. И "попросить" в данном случае было лишь красивой метафорой.

   - Сердце моё, - продолжал уговаривать её шеф, - я твоему чутью верю, но, если мы откажемся, меня сестра, мать Виолетты, просто сожрет. А если и проиграем, зато с боем, пусть мои куры потом ругают продажных судей, лишь бы меня не трогали. Я тебя сейчас, как друга, прошу. С Вилкой пока видеться не буду, чтобы не удавить под горячую руку, так что разберись сама, немаленькая уже.

   - Вот вечно ты мне что-нибудь эдакое, ароматное, подкинешь, - пожаловалась Ева, уже внутренне смиряясь с необходимость видеть дивное создание на постоянной основе. Главное, не забыть заехать в аптеку - валерьянки купить.

   Мелкий нудный дождь моросил без конца и края, превращая проезжую часть в речушки, а тротуары - в болото. Глядя через лобовое стекло автомобиля, Ева подумала, что город сейчас похож на карандашный набросок, который автор со зла немного потер ластиком. Даже прохожие были какие-то унылые: темные цвета в одежде, постные лица...

   Покосившись на пассажирское сиденье, она в очередной раз отругала себя за то, что согласилась на эту авантюру. Ведь ей потом Стас устроит такуууую дружескую разборку! С Линки взять нечего - глубоко беременная девушка, которой гормоны на мозги давят.

   В настоящий момент, эта самая, которая с продавленным мозгом, сидела рядом и рылась в своей необъятной сумке с энтузиазмом Бобика, точно знающего, что зарывал во дворе кость, но забывшего где именно. Действо сопровождалось сопением и приглушенными невнятными ругательствами. Наконец, Ева не выдержала:

   - Солнце, ты или прожуй перчатку, или выплюнь эту каку!

   - Ыы ига не онимаю, фыла фдесь! Тьфу! - она последовала совету сестры, и обслюнявленная перчатка полетела куда-то под ноги. - Мистика какая-то! Я же точно знаю, что вчера положила карточку в сумку, а теперь не могу найти!

   - Может, в другой?

   - Нет, я к врачу только с этой езжу. У меня тут полный набор - от полотенец и одноразовых простыней до нашатыря, - пояснила Лина, продолжая поисковые работы.

   - Тогда понятно, почему я её еле доволокла... Стоп, а нашатырь зачем? Ты в обмороки падаешь? - испугалась старшая. Одно дело промолчать, что голова кружится, а совсем другое - что теряешь сознание.

   - Он не для меня, - хихикнула младшая. - Я тебе сейчас прикол расскажу, только чисто между нами, хорошо?

   - Идет.

   - Пару месяцев назад Стасу пришла "светлая" мысль. Он решил, что рожать мы будет вместе.

   - Подожди. Это в смысле, что сам у тебя роды принимать будет?! - охнула Ева. Благо, они сейчас стояли в пробке, а то её новенькой "Ситроен С4" могла бы постигнуть судьба ныне присного "Пежо" - у того благополучно издох двигатель, не выдержав столь темпераментной манеры вождения.

   - Нет! Кто ж его на место акушерки пустит?! В том смысле, что рядом со мной стоять, а потом пуповину перерезать.

   - Ты в курсе, что у твоего мужа очень странные желания? - поделилась наблюдением старшая. - Так, а нашатырь причем?

   - Я к тому и веду. Короче, я ему начала объяснять, что присутствие на родах для неподготовленного мужчины - это просто кошмарный сон, что я буду отвлекаться, и так далее. А он уперся рогом: "Хочу, и все!" Даже начал со мной ходить на йогу для беременных. Ну, мой врач, видя такое дело, предложила ему просмотреть запись чьих-то родов, чтобы он морально подготовился. Сначала все нормально было. Я-то все это вживую видела, поэтому ответственно заявляю - фильм это так, милая сказка, по сравнению с реальностью. А минут через пятнадцать, когда роженица от запипиканного мата перешла уже просто на крик, до него, видимо, дошло, что мне предстоит то же самое. В общем, посмотрел он на меня квадратными от ужаса глазами, на лице выражение: "Твою мать, что ж я наделал-то?!", а потом побледнел и... Вот с тех пор нашатырь с собой и вожу.

   - Он... Он что, в обморок упал?!

   - Скажешь кому-нибудь - прибью, - пригрозила Лина. Несколько секунд в салоне висела тишина, которую затем разорвал дружный женский хохот. - Зато, о своем присутствии больше не заикается, - вытирая слезы, срывающимся голосом, добавила она. - Только теперь на меня смотрит виновато-виновато...

   От рассказанной истории настроение у Евы существенно улучшилось, поэтому она даже ничего не сказала в адрес обогнавшей их маршрутки, которая обдала лобовое стекло грязью, вполне пригодной для замазки щелей в оконных рамах.