Записки средневековой домохозяйки - Ковалевская Елена. Страница 27

Не знаю отчего, но неожиданно меня начало распирать от хохота. Я старалась сдержать его, однако некоторые всхлипы прорывались наружу, а плечи вздрагивали.

– Ну-ну, миледи… – Я почувствовала на спине успокаивающую руку доктора.

Но тут как разъяренная фурия подлетела Меган и оторвала от меня мужчину. Слава богу, тот счел, что я рыдаю.

– Посмотрите, что вы наделали! Мы только кое-как успокоили ее! А вы?! Миледи, миледи, – тут же заворковала она возле меня, обежав кровать и подойдя с другой стороны, но, увидев мои смеющиеся глаза, еще больше покрасневшее лицо и закушенную от хохота губу, все мгновенно поняла. – Миледи, успокойтесь, – продолжила уговаривать она, не спеша отрывать меня от подушки, и просто гладила по плечу. – Все будет хорошо… Все замечательно… Мы с вами лишь съездим туда, посмотрим, что там происходит, а потом сразу-сразу вернемся обратно. Вот увидите, как только мы приедем, ваш супруг все поймет и пошлет за вами… И любить вас будет пуще прежнего… – И тут же зло бросила доктору: – Вы что, не видите, что у миледи нервы?! Спросили бы все у меня. Я ее камеристка.

Я наконец-то справилась со смехом и смогла оторваться от подушки. Сделав вид, что более или менее успокоилась и выбилась из сил, я безвольно перекатилась на бок, чтобы из-под полуопущенных ресниц наблюдать за доктором.

Лицо у того, надо сказать, было растерянным, похоже, до этого ему не попадались пациенты такого высокого полета и такие дерзкие камеристки.

А тем временем Меган вновь как пуля обежала кровать и, ухватив доктора за руку, потащила к окну. Я проследила за ними взглядом, как вдруг заметила, что на подоконнике… О боже! Там, на подоконнике, мы забыли половину луковицы! Если доктор ее сейчас заметит… А Меган, как назло, тянет его именно к этому из двух окон в комнате.

«Надо что-то сделать!» – мелькнула мысль, и я начала изображать, что задыхаюсь.

Взгляды всех присутствующих тут же обратились ко мне. Ближе всех ко мне была Агна. Она добежала первой и уже склонилась, как я поднялась к ней и, будто бы стремясь распахнуть себе ворот ночнушки, прошипела:

– Лук на подоконнике! – а потом громче, со стоном, добавила для всех: – Окно… Окно…

Началась некоторая сумятица. Доктор, не врубившись, что происходит, ринулся назад, Меган за ним, а Агна как раз устремилась на их место. Они на пару секунд застряли в узком проходе у изножия кровати, но тут Агна проскочила и, незаметно захватив лук одной рукой, другой распахнула настежь неплотно затворенные рамы.

Я с облегченным вздохом откинулась на подушки – вроде как успокоилась. А доктор наконец-то добрался до меня, потрогал вспотевший от испуга лоб, пощупал лихорадочный пульс. Едва он закончил, его в сторону вновь оттащила Меган, теперь уже предусмотрительно к двери, и начала что-то тихо втолковывать, периодически указывая на меня и строя при этом скорбные рожицы.

Минут пять они о чем-то поговорили. Вернее, говорила одна девушка, а доктор задавал ей какие-то короткие вопросы. Я же все это время старалась лежать с безучастным видом. А потом доктор направился ко мне.

Достав стетоскоп, он в распахнутый ворот принялся прослушивать меня вовсе без всяких указаний, то есть не говоря, дышать мне или, наоборот, не дышать. Потом еще раз пощупал мой лоб, проверил пульс, посмотрел в глаза…

– Я пропишу миледи лауданум. Давайте ей в указанной дозировке два раза в день. Он ей поможет.

И тут подал голос наш конвоир, до этого молчаливо стоящий столбом в стороне:

– А когда мы сможем продолжить путь?

– Думаю, денька через два-три. Миледи полегчает, и тогда без вреда для ее здоровья сможете смело ехать, – ответил доктор.

– А если с вредом для здоровья? – угрюмо уточнил гвардеец.

Доктор вскинул на него поверх пенсне удивленные глаза:

– Тогда я вам не гарантирую, что нервические припадки у миледи прекратятся. Боюсь, они даже усилятся.

Когда я увидела, как после этих слов вздрогнул здоровяк, то едва не издала торжествующий крик. У нас все получилось! Меган и Агна едва заметно кивнули друг другу. Глаза их светились затаенной радостью.

А доктор тем временем отдал рецепт конвоиру и, подхватив чемоданчик, который он, заходя, поставил на комод у двери, покинул комнату. Гвардеец еще раз окинул нас угрюмым взглядом и тоже вышел, закрыв за собой дверь.

Когда мы остались втроем, то все же шепотом издали ликующий вопль. У нас вышло обмануть охрану и выиграть время на закупку нужных вещей для ссылки в усадьбу.

На следующее утро я, Меган и миссис Порриман отправились на базар. Агну оставили вместо меня в зависимости от ситуации изображать больную или следить за больной.

А получилось так. В тот же день через пару часов наш конвоир притащил из аптеки бутылочку темного стекла. Меган прямо перед ним демонстративно намешала мне лекарство, а потом пошла поить. Я вяло побрыкалась со словами: «Оставьте! Ах, оставьте!» – но потом вроде как выпила и быстренько заснула. Гвардейцы, не смея заходить в комнату к благородной леди, пронаблюдали от дверей и, довольные, ушли по своим делам. А мы, естественно, отправились по своим.

Первым делом мы прикупили женские мелочи. Я, наплевав на рекомендации герцога «тратить исключительно на себя», приобрела два свертка бельевого полотна, сверток шерстяной материи на платья и верхнюю одежду, сверток фланели, сверток немаркого серого сатина, полсвертка плотного драпа. Зачем я все это делала? А потому что, когда я спросила спутниц, где тут магазин или лавка, чтобы я смогла купить удобную одежду, чтобы жить и работать в усадьбе, они удивленно посмотрели на меня и сказали, что мы, мол, все шьем сами, а знатным леди – модистки!..

Да чего говорить – в этом мире только-только изобрели швейную машинку, она была весьма большой, неудобной и стоила исключительно дорого! Пришлось покупать также неслабый набор игл в придачу и прочих необходимых мелочей для рукоделия. А тот набор бальных платьев, которым меня наградил его светлость… У меня даже слов для них не было! В общем, пусть лежат себе в стороне, в коробках. Куда надевать в захолустье кружево и шелка, кринолин и утяжку в талии сантиметров на десять, я не представляла.

Потом мы пошли на рынок, где я придирчиво осмотрела все, что продается из овощей длительного хранения, особенно которые пригодны для посадки. Картофель в этом мире был, и я благополучно приобрела два мешка семенной картошки, ее мне пообещали принести в гостиницу. Я также прикупила полмешка мелкого лука, вроде семейного [3], он, в отличие от обычного, мог долго храниться, не портясь. Ох, как Меган кривилась, когда я брала его, головки все мелкие, не больше перепелиного яичка, а вот миз Кейт, наоборот, смотрела на все мои действа положительно.

Когда я узнала, сколько стоят деньги в этом мире и сколько дал мне герцог, то оценила его щедрость. Оказалось, на двадцать золотых марок вполне безбедно могла прожить семья лавочников средней руки или многодетная семья крестьян. И еще на следующий год осталось бы! Но я все равно решила экономить! Мало ли на что понадобятся деньги?! Да и на побег, экстренный или запланированный, неплохо бы отложить.

Еще я купила чеснок, горох, фасоль, бобов немного, еще кое-что по мелочи. И, наконец, я дотащила всех до сапожных рядов. Конечно, обувь там тачали на заказ, но я уговорила нескольких мастеров показать те заказы, которые так и не забрали, и подобрала себе по ноге удобные осенние и зимние ботинки. Правда, последние были на мальчика, но, во-первых, под длинным подолом кто увидит, а во-вторых… Да они гораздо удобнее в носке в деревне, чем модельные на каблучке, которые запихали мне в дорогу. Также я подобрала сапоги для Меган, для миз Кейт и еще договорилась, что завтра подойду с Агной и мальчишками, чтобы и тем подобрали что-нибудь по ноге.

Как мы пробирались обратно, груженные пакетами и свертками, это отдельный рассказ. Нас едва не поймали наши конвоиры. Одному из них срочно приспичило на двор, но все обошлось. Первой шла глазастая Меган, она-то и успела дать нам команду «не высовываться». А еще повезло, что все ткани мы сторговали в одной лавке и нам их за несколько дополнительных медных монет должны были доставить в гостиницу с черного хода где-то через час после заката.