Агнесса. Том 1 - Бекитт Лора. Страница 22

А Агнесса едва ли не впервые чувствовала, что любовь может приносить не только радость, но разочарование и боль.

— Джек, скажи, а раньше там, в твоей комнате, бывали другие женщины? — Вопрос сорвался неожиданно, и Агнесса тут же пожалела о нем.

Джек сперва не ответил, а потом чуть заметно кивнул головой.

В глазах у Агнессы потемнело. Она вспомнила письма Аманды, эти грязные письма. Но Джек!.. Значит, и тут то же самое!

Она бросилась, сама не зная куда, задыхаясь от щемящей душевной боли.

— Постой же, Агнес! — Он пытался удержать ее. — Да что тут такого? В том, что я в моем возрасте… Неужели ты не подозревала об этом? — В глазах его было искреннее удивление. Потом он подумал, что догадался, чего она боится, и воскликнул: — Клянусь, никого у меня сейчас нет, с тех пор, как познакомился с тобой! — и, сделав большую уступку, добавил:— если бы я знал, что ты существуешь на свете, и раньше бы ни до кого не дотронулся!.. То, что было раньше, — чепуха! Я тебя люблю, только тебя, Агнес! Не уходи!

— Что они подумали обо мне, все эти люди? Даже твой сосед…— тихо прошептала она.

— Орвил? Да я же все ему объяснил еще при тебе! А остальные — плюнь ты на них! — Джек и тут же осекся под ее пронзительным взглядом — такая боль была в нем, что Джек сразу понял: придуманный им план вряд ли удастся осуществить. Не так-то легко будет убедить ее уехать! Агнесса же увидела в его глазах такой неподдельный страх и растерянность, что все-таки остановилась и выслушала его. Джек слишком сильно ей нравился, и она не нашла в себе сил проститься с ним холодно, зная, что потом станет об этом жалеть, но первая невольно нанесенная ей рана пробудила подозрения: всегда ли они поймут друг друга, на все ли посмотрят одинаково? Ведь счастье, как она считала, достигается лишь тогда, когда реальность удается сравнять с мечтой или хотя бы сблизить… насколько это возможно…

А что если образ настоящего Джека не совсем или даже далеко не совсем совпадает с тем, который она выдумала себе? Вот он сейчас стоит и явно не представляет всей глубины ее боли, если вообще понимает ее чувства!

— Ты хотя бы понимаешь меня? — произнесла она тихо и без всякой надежды.

— Да, — сказал он, — конечно, Агнес. — Он не стал ничего объяснять, но Агнесса услышала в его словах столько искренней печали и сочувствия, что ей сразу стало легче на душе.

Вечером того же дня Агнесса, сидя в своей комнате, размышляла о будущем. Утром, по возвращении домой, она ждала упреков, расспросов, слез, но Терри была суха и сдержанна как никогда. Служанка спокойно, если не сказать равнодушно, выслушала объяснения Агнессы и молча отправилась на кухню.

Когда Агнесса спустилась вниз, служанка сидела за длинным обеденным столом, подперев руками голову, и неподвижно глядела куда-то вдаль.

— Садитесь, ешьте, мисс, — произнесла она ровным тоном, не отрываясь от своих мыслей.

Несколько минут молчали. Потом Терри, подняв на Агнессу большие строгие глаза, сказала вдруг:

— Что ж вы губите себя, барышня!..

Возможно, она не хотела так начинать разговор, но не выдержала: слишком много было передумано ею в эту бессонную ночь. Агнесса ниже склонилась над тарелкой, ее смуглые от загара щеки порозовели.

— Я вчера о чем только не думала, — вновь заговорила Терри, — хотела бежать к миссис Райт, а Мери мне сказала, что вы их дочерей отослать велели, обмануть… мол, уехали с миссис Митчелл. Ну, я и туда, и сюда, не знаю, что и делать, а ливень такой, ветер, все сносит… Господи! Себя бы пожалели, что ли… И где были, с кем… Вот мать приедет, что я ей скажу?..

— Перестаньте, Терри, — проговорила Агнесса, поднимаясь с места. — Виновата, понимаю, и расскажу вам все. Поверьте, ничего страшного не случилось.

— Да что теперь! — в сердцах произнесла служанка. — Можете не говорить! Живы — и ладно!

Девушка приблизилась к служанке и, опустившись перед ней на корточки, взяла руку Терри, большую, огрубевшую, в свою, маленькую и нежную.

— Не сердитесь, Терри, — сказала она, заглядывая в глаза женщины, — послушайте меня…

Спустя полчаса Терри знала почти все, и ей даже показалось странным, как это она до сих пор ни о чем не догадалась.

— Вы не сердитесь, Терри? — спросила Агнесса так, словно только это и имело сейчас наиважнейшее значение.

Терри думала иначе.

— Нет, — ответила она, — не сержусь.

Поразмыслив, она почти успокоилась: все оказалось в самом деле не так уж страшно, собственно говоря, ничего непоправимого, к счастью, не произошло, следовало только мягко и тактично объяснить Агнессе, в чем она заблуждается.

Терри взглянула на девушку: Агнесса показалась служанке хорошенькой. Она была одета в закрытое серо-зеленое платье в тонкую темно-зеленую полоску, отделанное по вороту такого же цвета кружевами; несколько тонких прядей волос прихватила от висков к макушке узкой ленточкой, а остальные свободной массой падали на спину; ей шел загар и этот цвет; сознание того, что она кому-то нужна и любима, придавало девушке уверенности, она держалась теперь куда свободнее, лучше двигалась, научилась наряжаться, а главное — на все смотреть по-своему.

— А что вы намерены делать дальше, мисс?

— Не знаю. — Агнесса подумала о том, что между нею и Джеком не было разговора о будущем. — Сейчас пока ничего, а потом…

— Видите ли, мисс, — сказала Терри, решив действовать напрямую, — одно дело, если у вас серьезные планы, и совсем другое, если все это просто баловство. Понимаете ли вы, что делаете сейчас? Напрасно губите свою репутацию. Вчера вы не явились домой ночевать, а сегодня пришли: платье перепачкано, волосы в беспорядке! Люди не станут разбираться в том, как там на самом деле было, да и потом… ваш поступок и впрямь неслыханный. А миссис Митчелл?

— Вы ей расскажете?

— Расскажу я или нет, не имеет значения. Она и так узнает.

Агнесса вздрогнула: она впервые по-настоящему испугалась последствий. Конечно, Аманда узнает. Терри права! Откуда? Да вот хотя бы встретится с Деборой Райт и с ее дочерьми, заговорит о поездке… Мария-Кристина и Эйлин тут же уличат ее, Агнессу, во лжи! И тогда… Кто знает, какова будет реакция Аманды?

Агнесса в растерянности водила пальцем по белоснежной в тонкий рубчик скатерти и думала: зачем стелить такую, ведь если она испачкается в одном месте, стирать придется всю, а она такая огромная! Тем не менее Терри и Мери как-то решили эту проблему.

— А если у меня серьезные планы? — спросила она.

— Этот молодой человек сделал вам предложение?

— Нет, хотя мы не так давно познакомились… Но он говорил, что мы не расстанемся!

Терри не удовлетворил подобный ответ. Она прожила па свете больше своей барышни, немало повидала и о многом рассуждала не так, как девочка из пансиона. Прикидывая, как бы избежать скандала, она думала: надо бы Агнессе сейчас же прекратить эти встречи, потом что поделаешь! — во всем сознаться матери (хотя бы для того, чтобы Аманда не попала впросак с Деборой, — в этом случае последствия просто непредсказуемы), а после делать, что она велит. Ну и, разумеется, попросить прощения. Придется девочке через все это пройти, только вот как бы ее убедить…

Терри с жалостью смотрела на девушку: надо ж случиться такому! И если бы она понимала… Агнесса недурна собою, богата — поклонников появится много, а то, что произошло этим летом, — лишь милая девичья влюбленность, обычная болезнь юности, не вечная и не смертельная. Даже если этот Джек сделает барышне предложение, то Аманда своего благословения на брак не даст, нечего и надеяться! Молодой человек без положения в обществе, без денег — о такой партии не может быть и речи! А вдруг этот парень и вовсе не собирается жениться? Вдруг он просто соблазнит девушку? Нельзя допустить ни того, ни другого!

А Агнесса думала о том, что ей лучше, пожалуй, будет при возможности и в самом деле выйти замуж за Джека, иначе она не вынесет того, что будет потом, ничего не вынесет, включая и разлуку…