Предлагается невеста с хорошей родословной (СИ) - Чуб Елена Петровна. Страница 42

— Сейчас заметишь, нетерпеливая какая, — порадовал меня мелкий и крылатый. Потом что-то меня изнутри дернуло, я чуть на пятую точку не приземлилась. В ушах зашумело, в глазах потемнело. Состояние такое, только в обморок и падать, держусь из последних сил, так как имеются подозрения, что на руки меня в это раз никто подхватывать не будет. Арон с Бэртом возле Тайлиты хлопочут, так как та в себя никак прийти не может. Принц на меня как на главного врага своего народа смотрит. Такой, вместо того чтобы мне руки помощи протянуть, скорее всего, подальше в сторонку отойдет, чтобы, не дай Бог, не помешать моему возможному падению. Глазами, вон, так и сверкает гневно. Как же… Не слушаюсь я Его королевское Высочество, перечу, а они к этому абсолютно не привыкшие.

Вдруг взгляд принца Кэриэнталя, с моей скромно шатающейся персоны, куда-то за мою спину резко переместился, глаза его изумленно расширились и мои барабанные перепонки чуть не разорвал возмущенный рык:

— Это что еще за чудовище такое?! — и указательный палец королевского отпрыска, стоявшего с несколько шалым видом, на что-то над моей головой указал. Медленно оборачиваюсь. Боязно все-таки, в последний раз, в подобной ситуации за моей спиной самый настоящий дракон оказался. И кто его знает, что у них еще тут в лесах за живность, крупногабаритная, водится. Вон принц как побледнел, явно не зайчика безобидного увидел. Повернулась, и чуть в ужасе не завизжала. Стоит прямо передо мной чудовище зеленомордое. Вместо глаз кругляши белесые, волосы в бигуди здоровенные закручены и гневно орет в мобильник к уху приставленный: — Серега! Ты что, вообще страх потерял? Меня чудовищем обзывать, расскажу папочке, он тебе мигом пару лишних звездочек с погон-то поубирает!

— Маринка! — радостно взвизгнув, кинулась к сестренке на шею. Она, как всегда в своем репертуаре. Новую маску для лица, должно быть, приобрела, теперь вот экспериментирует. Еще и огурцы эти кружочками, на глазах ее возлежащие… с прошлой маской, ярко бурачного оттенка, смотрелись вообще убийственно. Дядя Миша, папа Маринкин, как дочурку свою в таком виде из ванной выплывающую однажды увидел, еще долго в себя прийти не мог. А он мужчина, отличающийся крепкими нервами, полковник милиции, как никак… Да и за двадцать два года жизни под одной крышей, привыкнуть уже должен был быть к выкрутасам единственной кровинушки.

А Маринка, пока все мои спутники ее с ошарашенным видом рассматривали, огурчики с глаз своих медленно так, одной рукой стянула, а второй, мобильник, от уха отодвинутый, легонечко так встряхнула. Не иначе как проверяя на предмет поломки. Ведь откуда тогда, мог голос неведомого мне Сереги, на мой голос, вдруг, резко преобразоваться. И вот тут она, наконец, соизволила распахнуть свои посвежевшие от огурчика глазки… Недоверчиво на меня уставилась, даже головой нервно встряхнула (видимо для того, чтобы избавиться от галлюцинации в моем лице). Но увидев, что испаряться я, по крайней мере, в ближайшее время, не собираюсь, нерешительно произнесла:

— Ленчик?

Глава 11. Знай наших

— Ты, что здесь делаешь? Ты где была? У тебя совесть вообще имеется? — Окончательно промаргавшись и уверовав в то, что не являюсь плодом ее больного воображения, налетело на меня с вопросами это чудо зеленого цвета.

Да ты хоть представляешь, что натворила? Папа всех своих подчиненных на уши поставил и те уже всю Москву и пригороды перерыли. Твои родители с ума от беспокойства сходят. А ты? Неизвестно где, столько времени пропадала, а теперь спокойно, как ни в чем не бывало, сюда заявляешься…

— Куда это «сюда заявляюсь»? — Вежливо интересуюсь, при этом стараясь уклониться, от поднятой над моей головой карающей длани. Сестричка у меня хоть и выглядит изящной и хрупкой девицей, но если подзатыльник захочет отвесить, то мало не покажется. А голова у меня всего лишь одна, запасной не имеется. А, поскольку, ей в последнее время и так доставалось изрядно, то ее от лишних измывательств беречь нужно было с особой тщательностью.

Маринка на меня как на душевнобольную посмотрела, и только что-то не слишком приятное мне ответить решилась, как обратила, наконец, внимание на окружающую нас обстановку. А обстановочка эта, от ее родной квартиры, крайне кардинально отличалась.

Окинув недоумевающим взглядом, растущие за моей спиной деревья, ошарашено рассматривающих нашу милую семейную перепалку парней, начавшую приходить в себя Тайлиту и парочку внимательно с каким-то жадным любопытством за ней наблюдающих, драконов, Маринка несколько приутихла. Последние, ее внимание привлекли дольше всего. Заинтригованно оценив взглядом немалый размер мамочки Калейя, и еще раз внимательно осмотрев всю нашу честную компанию, подруга, с тяжелым вздохом, повернулась обратно ко мне.

— Признавайся, куда ты на этот раз влипла? — Как ни странно, спокойным, но слегка раздраженным голосом поинтересовалась она у меня.

— Почему сразу «влипла»? — попыталась, было, возмутиться я, но демонстративный кивок в сторону Клиайтарэны, прервал все мои возмущения на самом корню. И тут в наши семейные разборки встрял, немного пришедший в себя, Бэрт. Заинтригованно уставившись на мою сестру парень, решил кое о чем поинтересоваться.

— Эйлена, а у вас, в вашем мире, что все женщины так странно одеваются? — и взглядом на Маринку указал.

Я тоже на нее более внимательно посмотрела, и не смогла сдержать истерический смешок. Сестрица оказалась одета, так же как и я, в момент своего появления на Эльтарии. Только полотенце, в которое она была завернута, дополнялось комплектом из пары тапок, сшитых в виде игрушечных мягких дракончиков, чем-то напоминающих моего мелкого напарничка. Да-а-а, это выглядело крайне символично. Калей тоже на необычную обувь во все глаза уставился, даже поближе придвинулся, чтобы получше рассмотреть. Еще чуть-чуть и обнюхивать бы начал. Маринка, рассмотрев у себя под ногами подозрительную зверушку, на малыша зло шикнула, отгоняя его прочь. Тот, испугавшись, в сторону резко отскочил, и на меня с оскорбленным видом уставился, транслируя негативные размышления на тему поголовной ущербности иномирных «Говорящих».

Досталось и принцу. Он, на свою беду, ближе всех к Маринке стоял и тоже с каким-то, чрезвычайно несчастным видом на тапочки, мной на День Рождения лучшей подруге подаренные, уставился.

— Ну и чего таращимся? Заняться больше нечем? — С вызовом поинтересовалась у Кэриэнталя подруга, пренебрежительно смотря на стоящего перед ней парня. — Так лучше бы ты мне из шмоток, что-нибудь нашел, а то я в одном лишь полотенце разгуливать у вас тут не собираюсь.

Я даже восхитилась. Вот это наглость! И выдержка, какая! Попала непонятно как, непонятно куда, и еще и хамит всем без разбора. И даже последствий для себя неприятных, совершенно не боится…

Только вот Его Высочество моего искреннего восхищения не разделил. От такой несусветной наглости, по отношению, к себе любимому, покраснел от ярости и пальцы в кулаки со всей силы сжал, так что даже костяшки пальцев побелели. А Маринка, как ни в чем не бывало, опять ко мне развернулась, соответственно, оставив принца, изумлено рассматривать выставленную ему на обозрение спину. Мне Кэриэнталя, как ни странно, даже жалко стало. Такого обращения с Его Высочеством, еще, должно быть, никто себе не позволял. А сестричка у меня комплексами по этому поводу никогда не страдала. Привыкла, что мужчины всегда каждое ее желание моментально исполнить стремились, так что и здесь решила ту же тактику использовать.

— Эйлена! — Принц, недолго посверливший тяжелым взглядом спину моей подруги, отчего-то на меня злобно уставился, как будто это я ему нагрубила. — Немедленно разъясни своей ненормальной родственнице, как именно положено обращаться к особам королевской крови и как себя вести в их присутствии.

Нет, ну и дает. Нашел, кому и что приказать… Можно подумать, что я с детства тонкости придворного этикета всех Эльтарийских дворов изучала. И теперь, готова поделиться всеми этими просто жизненно необходимыми мне знаниями с окружающими… Увидав недоуменное выражение моего лица, принц только обреченно рукой на нас махнул и еле слышно простонал: