Черный, без сахара (СИ) - Горовая Ольга Вадимовна. Страница 37

Надя, которая ни разу его не обманула за все это время.

Понимание того, что он, пусть изначально и неумышленно, утаил от нее часть информации о себе - давило на разум Тараса.

Да, тогда он не должен был в принципе ничего говорить. Ну, или, во всяком случае, никто бы особо его не упрекнул, в случае одного-двух свиданий.

Но теперь, то, что Тарас продолжал молчать - уже не могла быть воспринято ничем иным, кроме обмана. И что главное - ведь были моменты, когда он мог признаться. Только тогда Тарас всегда находил повод, чтобы отложить "исповедь".

Проводя достаточно много времени с Надей, он уже успел ее немного изучить. И мог бы поспорить, что она не из тех женщин, которые охотно идут на отношения с женатым мужчиной.

Можно ли было назвать его женатым? Спорный вопрос.

Но, не перед законом, однако. Да и потом, попробуй вот так, с ходу объяснить, доказать, что именно собой представляет его жена…

Вот так, раз за разом он находил повод отсрочить разговор.

Но недавно его посетила иная мысль - а что, если Надя узнает это от кого-то другого? В конце концов, вокруг нее имелось достаточно людей, которые знали о нем достаточно…

И вот испытав от этой мысли страх, выраженность которого оказалась удивительно сильной, Тарас осознал, что боится не обвинения в обмане, а того, что может из-за этой тайны потерять Надю.

Подобно цепной реакции, за этой мыслью потянулись другие.

Он начал думать над тем, отчего вообще, до сих пор не отпускает ту часть своей жизни, которая причиняет боль, вызывает отвращение в нем самом? И с удивлением Тарас осознал, что нет иной причины помимо банального желание "забыть" о прошлом, детским способом игнорирования проблемы. Да еще, пожалуй, наличия лени - не хотелось вновь влезать в это все.

Не хотелось до того, как он сознал, что прошлое не отпустит его, пока Тарас сам не порвет все связи с ним.

Именно тогда, наверное, наконец-то созрев для того, чтобы двинуться вперед, прекратив игнорировать собственные ошибки, он поехал на квартиру и, собрав все документы, обратился к адвокату. Сегодня же, узнав, что тот уже подал от его имени на развод и, обсудив с юристом то, чего можно ожидать от этого процесса, Тарас ощутил какое-то странное облегчение.

Наверное, что-то подобное ощущает человек, который долгое время провел в коме, а потом очнулся и новыми глазами посмотрел на мир.

Тарас не мог описать собственные чувства точнее, даже если бы и решился это с кем-то обсудить. Но вот так он себя чувствовал, словно впервые за последние четыре года открыл глаза и осознал - он живет. Не просто плывет по течению, подчиняясь обстоятельствам, а сам что-то опять решает в своей жизни.

Даже жара ощущалась сегодня им по-другому. Солнце, мучающее город второй месяц - не раздражало, а радовало. А примесь пыли в воздухе казалась сладкой, а не удушающей, как в предыдущие дни.

И первым, что захотелось Тарасу, после разговора с адвокатом - увидеть Надю.

Даже не думая сопротивляться такому порыву, он пошел к ней.

Сейчас, ведя Надю в кафе по улицам, залитым солнцем, он пытался разобраться, стоит ли рассказать все немедленно, или уже дождаться развода, сообщив это Наде потом, просто как один из фактов своего прошлого?

И не совсем знал, как поступить. С одной стороны, признание, казалось, крутилось на языке Тараса, рвалось с губ. Ему хотелось поделиться, сообщить, объяснить. Разделить с ней то невероятное облегчение, которое Тарас испытывал теперь.

Но, с другой стороны, опасение, что этим признанием, своим номинальным статусом женатого мужчины, тем, что не был изначально честен с ней - Тарас оттолкнет и обидит Надю - останавливало его.

Однажды утаив что-то, изменив правду, умолчав о чем-то, начинаешь понемногу все сильнее путаться и вязнуть в паутине этих уверток.

Вроде бы он не врал. Да и Надя, казалось, даже не задавалась вопросом, что Тарас может быть женат. Однако ему все чаще приходилось увиливать от некоторых ответов о своем прошлом, или внезапно умолкать, когда он понимал, что едва не сказал что-то, что выдало бы его с головой.

Это не нравилось Тарасу. Он не хотел что-то утаивать от Нади. Тем более что потребность в общении с ней становилась внутри него все сильнее.

Но он так и не смог решиться. Пока, во всяком случае.

Вариант с рассказом по факту - казался ему более привлекательным…

Так ничего и не решив, он только крепче сжал руку Нади, и пропустил ее внутрь Кофейни, открыв дверь. На них тут же пахнуло приятной прохладой, а над головой прозвенел уже привычный перезвон колокольчика.

Странно, Тарас никогда не считал себя особо сентиментальным или восприимчивым, однако он заметил, что уже успел привязаться к этому месту. И даже понимал, почему Надя так часто посещает его.

И дело было не только в близком знакомстве Надежды с хозяйкой Кофейни. Тарас не мог это описать или передать как-то свои не ясные ощущения. Просто сюда хотелось приходить опять и опять. Что-то странно притягательное имелось в атмосфере этого кафе. И не аромат кофе.

Скорее, странное ощущения того, что ты попал почти домой, к близким людям, которым всегда есть дело до тебя. И не играло роли, находились ли здесь в этот момент его или Надины друзья.

Тарас не скрывал, что ему комфортно здесь.

К тому же, это радовало Надю. Так что - довольными оказывались все.

Сняв солнцезащитные очки одной рукой, он повел свою спутницу к свободному столику, которых оказалось не так уж и много в этот полдень.

Ясное дело, в такую жару мало кому хотелось сидеть на улице. Заходя внутрь, Тарас заметил лишь единственную девушку, которая предпочла раскаленный воздух летней площадки, пусть и в тени тента, прохладе зала.

Но, все-таки, несколько пустых столиков имелось. Тарас направился к одному из них, когда Надя, вдруг, дернула его в другую сторону.

- Эта сумка Лены, и папки ее, - она махнула рукой на один из столиков, который был усыпан документами. На стуле, действительно висела какая-то сумка. Тарас не знал ни одного места еще, где вот так можно было оставить вещи, и действительно не бояться за их сохранность. И как с тем же ощущением, что возникало у него при посещении Кофейни, он просто не представлял, чем объяснить это. - Давай к ней присоединимся? Ты не против? - Надя вопросительно посмотрела на него

- Непротив, конечно, - Тарас улыбнулся ей уголками губ, и отодвинул свободный стул за этим столиком. - А Лена против не будет?

Надя рассмеялась и покачала головой.

- Уверена, что Лена только обрадуется, - отмахнулась она, кивнув Евгению, который уже подошел принять у них заказ. - Ты чего такой недовольный?

Тарас, севший рядом с Надей, и сам посмотрел на официанта. Правда, ему парень показался скорее раздраженным, чем грустным.

- Да так, - Евгений отмахнулся. - Эта новая официантка явно слишком много о себе воображает, - недовольно процедил он, а потом постарался вернуть себе профессиональный вид. - Что будете пить? Как обычно? - спросил он и, дождавшись кивка, пошел передавать заказ Сергею-бариста.

- Наташа ищет новую официантку, - наклонившись ближе к нему, объяснила Надя. - Самой ей все сложнее помогать ребятам по кафе. Раньше-то она много времени тут проводила, и за стойкой в том числе. Но теперь и Слава против, и тяжеловато, особенно из-за жары, - Тарас кивнул. - Вот она и пробует разных. Уже жаловалась, что сложно найти адекватных людей. Та, что сейчас Женьку довела - на пробном сроке, - Надя обвела глазами зал, наверно, выискивая предмет их разговора. - Но Ната уже уверена, что не отставит ее. Говорит, что девушка не умеет идти на контакт с людьми и имеет довольно странное представление о том, в чем состоит ее работа. Ната ждет, пока хоть кто-то новый отзовется на объявление, чтобы избавиться от нее, - Надя, не замечая этого, вертела в пальцах салфетку.