Отомщенный любовник - Уорд Дж. Р.. Страница 17

Деревянные ящики. Четыре штуки. Все наглухо закрыты.

Из пистолетов, лежавших внутри, определенно стреляли, но давно, подумал он. А значит, товар, скорее всего, подержанный.

Интересно, кто владел им до лессеров?

Какая разница, он их тут не оставит. Враг использует эти запасы против его подданных и Братьев, поэтому он перевернет всю квартиру, прежде чем позволит этому оружию участвовать в войне.

Но если он привезет это в особняк Братства? Его секрет будет раскрыт. Проблема в том, что потребуется целый год на то, чтобы самому вынести отсюда все оружие. У него не было машины, и он никак не сможет дематериализоваться с подобным весом за спиной, даже если поделить его на несколько частей.

Роф отошел от шкафа и вновь осмотрел спальню, используя осязание вместо зрения. Так, хорошо. Слева есть окно.

Он, чертыхнувшись, вытащил телефон и открыл его…

Кто-то поднимался по лестнице.

Он замер, закрыв глаза для большей концентрации. Человек или лессер?

Лишь одно имело значение.

Роф наклонился в сторону и поставил на столик те два сосуда, найдя, естественно, еще и третий, вместе с флаконом «Олд Спайс». Нащупав оружие, он встал, твердо упершись ногами в пол и нацелив пистолет прямо на входную дверь квартиры.

Послышался звук доставаемых ключей, затем лязг, будто они выпали из рук.

Выругалась женщина.

Его тело расслабилось, он опустил пистолет. Как и Братство, Общество принимало в свои ряды только мужчин, поэтому ключи сейчас подбирает точно не убийца.

Он услышал, как закрылась дверь в квартиру напротив, а затем – звук резко заработавшего телевизора, достаточно громкий, чтобы донести до ушей Рофа повтор «Офиса».

Ему нравился этот эпизод [47]. В нем летучая мышь вырвалась…

Раздались крики, созданные ситкомом.

Точно. Теперь по офису летала летучая мышь.

Убедившись, что женщина благополучно занялась своими делами, он вновь сосредоточился, но остался на месте, молясь, чтобы врагу не приспичило вернуться домой. Однако то, что он прикидывался статуей и неглубоко дышал, не увеличило концентрацию лессеров в этом месте. Через пятнадцать, может, двадцать минут вокруг него все еще не было ни одного убийцы.

Но это не страшная потеря времени. Комедийная сцена в кухне «Офиса», где Дуайт пытается поймать летучую мышь, составляла ему приятную компанию.

Время выдвигаться.

Он связался с Бутчем, дал копу адрес и сказал ехать так, будто за ним черти гонятся. Да, Роф хотел вывезти отсюда пушки, пока никто не пришел. Но если они с братом смогут быстро убрать отсюда ящики, и Бутч увезет их, то у Рофа появиться возможность еще час-другой побродить вокруг этого дома.

Чтобы скоротать время, он прошелся по квартире, ощупывая ладонями поверхности, пытаясь найти компьютеры, дополнительные телефоны, больше чертовых пистолетов. Он только-только вернулся во вторую спальню, когда что-то отскочило от окна.

Роф снова вытащил пистолет и прижался спиной к стене рядом с рамой. Он открыл защелку и с глухим треском толкнул кусок стекла.

– Йоу, Рапунцель, скинешь мне свои гребаные волосы? – Бостонский акцент копа был почти таким же неслышным, как громкоговоритель.

– Потише ты, соседей разбудить захотел?

– Будто они кроме телевизора вообще что-то слышат. Эй, это же эпизод с летучей мышью…

Роф оставил Бутча говорить с самим собой, вернул свой пистолет на бедро, распахнул окно, а затем направился к шкафу. «Соберись, Эффи» [48] – единственное предупреждение, которое он дал копу, когда сбросил первый двухсот фунтовый ящик.

– Господи Бо… – ворчание оборвало ругань.

Роф вытянулся из окна и прошептал:

– Ты же вроде истинный католик. Это ли не богохульство?

– Ты только что скинул на меня полмашины, сопроводив бросок лишь цитатой из Миссис, блин, Даутфайр, – тон Бутча принадлежал человеку, которому мочой затушили загоревшуюся кровать.

– Полезай в штаны «я взрослая девочка» и примись за работу.

Пока коп, не сдерживая проклятий, шел к Эскалейду, который умудрился припарковать под соснами, Роф направился обратно к шкафу.

Когда Бутч вернулся, Роф опять бросил на него ящик:

– Еще два.

– Чтоб меня, – в ответ раздалось очередное ворчание и треск.

– Ни в жизни.

– Ладно. Чтоб тебя.

Когда Бутч отнес последний ящик, словно спящего малыша, Роф высунулся из окна:

– Пока-пока.

– До особняка не подвезти?

– Нет.

Наступила пауза, будто Бутч ждал полной информации о том, как Роф собирался провести оставшиеся ночные часы.

– Езжай домой, – сказал он копу.

– Что мне сказать остальным?

– Что ты чертов гений и нашел ящики с оружием, когда был на охоте.

– У тебя идет кровь.

– Меня уже бесит, когда люди говорят мне это.

– В таком случае прекрати быть задницей и сходи к Доку Джейн.

– Я же, вроде бы попрощался с тобой?

– Роф…

Он закрыл окно, подошел к столику и убрал в куртку три сосуда.

Обществу Лессенинг хотелось сохранить сердца своих умерших так же сильно, как и Братству, поэтому, как только убийцы узнают, что их человек сложил голову, то проведут разведку и направятся в квартирку лессера. Конечно же, один из тех ублюдков, которых Роф сегодня убил, в процессе вызвал подкрепление. Они должны знать.

Они должны вернуться сюда.

Роф выбрал наилучшую защитную позицию – в задней спальне, и нацелил свою пушку на переднюю дверь.

Он не уйдет, пока ему не придется это сделать.

Глава 9

На окраинах Колдвелла располагались либо лес, либо фермы, которых было две разновидности – кукурузные и молочные, с преобладанием последних, учитывая короткий посевной сезон. Леса также делились на два вида: сосновые, восходящие к склонам гор, и дубовые, ведущие в болота реки Гудзон.

Независимо от ландшафта, природного или промышленного, в распоряжении имелись почти заброшенные дороги, дома, стоящие в милях друг от друга, и стреляющие без разбору отшельники-соседи, каких только может пожелать такой же, всегда готовый схватиться за оружие отшельник.

Лэш, сын Омеги, сидел за потрескавшимся кухонным столом в однокомнатной охотничьей хижине, находившейся на одном из участков леса. Он разложил на видавшей виды сосновой столешнице каждый финансовый отчет Общества Лессенинг, который смог найти, распечатать или открыть на своем лэптопе.

Все это такой бред собачий.

Он взял в руки выписку из «Эвегрин Банк», которую читал дюжину раз. На самом крупном счете Общества лежало сто двадцать семь тысяч пятьсот сорок два доллара и пятнадцать центов. На других, открытых в шести различных банках, включая «Национальный Гленс Фоллс» и «Банк и Трастовый Фонд Фаррела», лежало от двадцати баксов до двадцати тысяч.

Если это весь капитал Общества, то они балансируют на обваливающемся уступе банкротства.

Летние рейды привнесли хорошее пополнение в виде награбленного антиквариата и серебра, но сбыть их оказалось сложно, поскольку это требовало тесного взаимодействия с людьми. Также они присвоили себе несколько финансовых счетов, но, опять же, слить деньги с человеческих банков – настоящий геморрой. Он познал это на горьком опыте.

– Еще кофе?

Лэш поднял взгляд на своего заместителя с мыслью, что было чудом, что Мистер Д все еще тут. Когда Лэш только вошел в этот мир, возрожденный своим настоящим отцом, Омегой, он был растерян, враги стали его семьей. Мистер Д был назначен его гидом, хотя Лэш предполагал, что ублюдок, как и все туристические карты, будет выставлять напоказ свою полезность, вводя приезжего в курс дела, словно водитель.

Но нет. Мелкий техасец, раньше проводник Лэша, теперь являлся его последователем.

– Да, – сказал Лэш, – и что насчет еды?