Глупышка - Чиркова Вера Андреевна. Страница 13

– Спасибо за комплимент, – съязвил он.

– В вашем случае это далеко не комплимент. Вы довольно известная личность и ехали, не прикрывая лица. Да и в харчевню вошли открыто.

– Ну, неужели вы считаете, будто подавальщик в харчевне меня тоже узнал? – начал злиться Змей, отлично понимая: монашка в чем-то права.

– Я вам уже два раза говорила, сестры Тишины не строят догадок и ничего не предполагают? А говорят только то, о чем знают точно? Так вот, я знаю точно, в этом году заявок на девушек, владеющих необычными ремеслами, было больше, чем уходящих из монастыря сестер Тишины. А поскольку все господа, приехавшие к воротам монастыря в надежде заключить контракт, ночевали в одной харчевне с вами, Змей, можно не сомневаться: вас они и заметили, и узнали. А позже некоторые из них обедали в одном трактире с нами и не могли не понять, что вы везете глупышку. Вот кто из них работает на господина, которому контракта с монастырем не досталось, я знать не могу, но это уже и не важно. Если бы госпожа Ритола не явилась сегодня на обед, я могла бы надеяться, что пославший ее оставил надежду и успокоился. Но вы сами могли убедиться в обратном.

– Вы его знаете? – уставился на Эсту герцог.

– Нет. Не знаю. А предположений никогда не высказываю.

Глава 8

Некоторое время они ехали молча, и тишину в карете нарушало только довольное урчание дремлющего Хара, которому монашка задумчиво почесывала лоб.

– Значит, это действительно я своими действиями выдал тайну людям неизвестного нам господина, – мрачно изрек через полчаса Змей, никогда не отказывавшийся от признания своих оплошностей, как бы тяжелы и неприятны они ни были. – И как нам теперь поступить?

Эста удовлетворенно усмехнулась про себя, вот это уже была победа. И то, что граф, наконец, хотя и под нажимом обстоятельств, решился признать себя пусть пока и не соратником глупышки, но зато не врагом. И особенно важно его признание ее права на предложение способов решения проблем. Однако вслух она этого говорить никогда бы не стала: никого так сильно не желают придушить мужчины, как торжествующе празднующих свою правоту женщин.

– А мы уже делаем, – мягко отозвалась девушка, – едем в замок. Мне известно о том, что Адер – неприступная крепость и в ней хорошо обученная, хотя и немногочисленная охрана. А с нашим приездом она станет на семь человек больше. Или даже на восемь.

– Надеюсь, – не выдержал угрюмый граф, – это вы не себя считаете за двоих сразу?!

– Себя я считаю только за одного, – также приветливо сообщила девушка, – хотя и не умею махать мечом. Да и тяжелый арбалет мне не по руке, но кое-что все же могу. Нет, восьмым я считаю Хара, эти звери издавна воспитывались в северных крепостях Анхары как сторожевые. Никто не сравнится с ним в чуткости… и преданности, нужно лишь немного его натренировать.

И она снова почесала лоб счастливо мурлыкнувшего ирбиса.

– Но ведь он совершенно миролюбивый. – Герту явно не понравилось предложение сделать бойцом его огромную живую игрушку.

Да и идея на несколько дней или недель застрять в Адере тоже не нравилась. Герцог не очень любил доставшийся ему в наследство замок и старался никогда не вспоминать обстоятельств, этому способствовавших.

– Надеюсь, таким и останется… – загадочно вздохнула девушка, и в карете снова надолго поселилось молчание.

– Подъезжаем к Баргейну, – стукнув в окошко, сообщил кучер, когда на улице уже стемнело, – куда прикажете ехать на ночлег, ваша светлость?

– Езжай пока прямо, мы сейчас решим, – отозвался герцог, успевший за это время обдумать все происходящее и осознать, что в том давнем споре, когда решалось, нужно ли тратить бешеные деньги на какую-то монашку, прав был он, а не более решительный и опытный друг.

Однако Герт ни на секунду не возгордился своей победой, наоборот, начал тревожиться, как бы это обстоятельство не слишком задело самолюбивого графа. Он и так в последнее время получил два ощутимых удара, и герцог считал своим долгом поддержать друга, как тот поддержал его четыре года назад. Да и последние неприятности связали их прочными узами сообщничества, и если глупышка не сможет помочь им найти объяснения происходящему и способ спасения, то надеяться они смогут только друг на друга.

– Как ты считаешь, Дагорд, – спросил его светлость у друга, – где нам лучше переночевать?

– Думаю, этот вопрос тебе следует задать не мне, – не купился на дружеский тон Змей, – а госпоже Эсталис. Она лучше меня разбирается в шпионских играх.

– Откуда я могу знать, – кротко изумилась Эста, – кого из своих знакомых, имеющих возможность принять толпу незваных гостей, вы рады навестить больше всех?

– А разве нам не нужно скрывать, куда мы едем, и останавливаться на самых затрапезных постоялых дворах под чужим именем? – Герт, никогда до этого не бывавший в подобной ситуации, явно имел слабое представление о шпионской скрытности.

– Для этого нам нужно замазать грязью гербы на карете, – нехотя просветил друга Змей, – переодеться и снять с рук все перстни, надеть шляпы с огромными полями или маски и, главное, усыпить и упаковать в покрывала Хара.

– Я никогда не делаю предположений, – нарочито вздохнула глупышка, – но если бы оказалась на месте господина, желающего получить сестру Тишины, то прежде, чем посылать в ваш дом госпожу Ритолу, непременно оставила бы на улице несколько соглядатаев.

– Вы полагаете… – начал Змей и досадливо стиснул зубы, вот сколько раз проклятая монашка уже повторила свою фразу про догадки и предположения?! – Хорошо, это легко проверить. Хирин, – дернув шнурок звонка, приказал граф заглянувшему в оконце кучеру, – как увидишь переулок, где побольше кустов, гаси фонарь и сворачивай туда. Да не забудь дать знать Итеру, чтобы молчали.

– Понял, – сообразительно кивнул кучер и прикрыл окно.

– Вы не против, Эсталис, если мы погасим светильник? – суховато осведомился Дагорд, стараясь не думать о том, что волноваться в этом случае должна вовсе не девушка, а, наоборот, они с герцогом. А вдруг, вновь засветив дорожную лампу, друзья обнаружат напротив не так дорого оплаченную и нелегко доставшуюся глупышку, а всего лишь пустое место.

– Разумеется, гасите, – ровно произнесла монашка, и губы потянувшегося к лампе графа невольно исказила ехидная усмешка. Как верно он предположил, что ее таким предложением не смутишь.

Едва лампа, мигнув, погасла, Змей приоткрыл дверцу и выглянул наружу. Герцог последовал его примеру и высунулся со своей стороны, а Эста, наоборот, закрыла глаза, вслушиваясь в происходящее на улице.

Вокруг жил своей жизнью маленький, но довольно бойкий городок, стоящий на берегу судоходной речки. Кроме того, в нем пересекалось несколько дорог, столичный тракт, ведущая с предгорий тропа и южная дорога, по которой гнали в столицу на продажу скот и везли шерсть.

Именно поэтому он не засыпал с наступлением темноты, как похожие по размеру тихие провинциальные городки, а продолжал суетиться и шуметь. Где-то дальше, с южной окраины, доносились блеяние овец и ржание лошадей, лаяли собаки и изредка слышались гортанные крики погонщиков, в соседних домах звучали музыка и смех, в стороне раздавалось шарканье оселка по металлу.

Эста сортировала в сознании эти звуки, как разноцветные бусины, отбрасывая в сторону не интересовавшие ее сейчас. И вскоре остались только дыхание спутников и насторожившегося Хара да хруст какой-то веточки, до которой дотянулась одна из лошадей. Кучер и охранники герцога сидели молча и недвижно, как статуи, в вопросах выучки своих подчиненных дисциплине и бою Змей был одним из лучших в королевстве.

Не прекращая своего занятия, девушка вскользь отметила, что это еще одна причина наладить с графом если не приятельские, то хотя бы лояльные отношения, насколько ей известно, в замке герцога охрана – это большая часть обитателей.

Топот подкованных лошадей она разобрала издали и даже определила: всадников не один и не два. Но вовсе не сразу шепнула спутникам короткое слово – «едут», и то лишь для того, чтоб они не упустили ни одной детали, какую смогут рассмотреть, раз уж не оставили ей места у оконца.