Библиотекарша - Белл Логан. Страница 25

— Раздвинь ноги.

Когда Реджина подчинилась, Себастьян — вместо того, чтобы сразу извлечь пробку, — принялся теребить ей клитор. И только потом, другой рукой, он вынул странный предмет. Смена ощущений поразила Реджину, а собственное тело отозвалось сладостной судорогой.

Пока она лежала, отходя, Себастьян встал и куда-то исчез.

— Реджина, — позвал он, вернувшись. — Поднимайся.

На дрожащих ногах Реджина встала. Пришлось Себастьяну протянуть ей руку. Когда же Реджина выпрямилась, он расстегнул на ней ремешки туфлей, и она с облегчением ступила на пол босыми ступнями. Себастьян расшнуровал корсет и подал сарафан. Стоило надеть его, как возникло ощущение, будто Реджину запеленали в одеяло из очень нежной ткани.

Обняв Реджину, Себастьян проводил ее обратно к дивану и сел рядом.

— У меня для тебя кое-что есть, — сказал он, протягивая Реджине голубую, как яйцо малиновки, коробочку, обвязанную белой лентой, с ярлычком «Tiffani».

Аккуратно распустив бантик на ленте, Реджина подняла крышку. Внутри лежала золотая цепочка с золотым же висячим замком, на котором было выгравировано «Т и К°» и дата — 1837 г. Классная вещица, Реджина может запросто носить ее, и в то же время этот кулон разительно отличается от всего, что она прежде для себя выбирала.

— Очень красиво, — произнесла Реджина, боясь даже прикоснуться к цепочке.

Тогда Себастьян достал украшение из коробочки и сам надел его Реджине на шею.

— Идем, полюбуешься на себя, — сказал он, поднимаясь и отводя Реджину за руку к зеркалу.

Он встал позади нее, положил ладони ей на плечи. В отражении Реджина встретилась глазами с Себастьяном и поразилась, какой огонь в них горит.

— Понимаешь, что значит этот подарок? — спросил он.

Реджина готова была признать, дескать, нет, не понимает, а потом вдруг вспомнила рассказ Карли о знакомой с ошейником: «…Ошейник — это символ рабства в ее сообществе. Она была чьей-то собственностью».

— Понимаю, — выдохнула она.

— Ну так говори.

— Я теперь принадлежу тебе.

— Правильно, — низким голосом произнес Себастьян. — Твоя киска, зад и груди — все это принадлежит мне. Я волен делать с ними все, что угодно и где мне угодно.

В подтверждение своих слов он стиснул в руке ее грудь, затем провел ладонью вниз, к животу, и Реджина замлела.

— Отныне у меня больше прав на твое тело, чем у тебя самой. Понимаешь?

Не отрывая глаз от кулона в отражении, Реджина кивнула.

Нежно развернув ее к себе лицом, Себастьян поцеловал ее в лоб.

— Я приготовил для тебя еще кое-что. Жди здесь.

Выйдя в коридор, он возвратился с новой, на сей раз черной — и перевязанной лентой того же оттенка — коробочкой. Без лишних слов он вручил ее Реджине, и та приподняла крышку.

Внутри лежал предмет из нержавеющей стали, похожий на крупную слезу, на тоненькой ножке с плоским основанием. Реджина смущенно взглянула на Себастьяна.

— Это пробка, для твоей попы.

Залившись краской, Реджина закрыла коробку.

— Всегда и всюду носи ее с собой, — проинструктировал ее Себастьян. — Время от времени я буду присылать эсэмэс с приказом вставить ее. Кстати, на каждое совещание в библиотеке ты вставляешь в себя пробку в обязательном порядке. Я буду проверять. Если ослушаешься меня — накажу очень жестоко.

Улыбнувшись, он пригладил ей волосы. — Внизу тебя ждет машина. На ней поедешь домой.

Глава 24

Наутро первым делом Реджина вспомнила о кулоне. Рука сама собой метнулась к шее — проверить, не сон ли это был? Не бредовая ли эротическая фантазия?

Золотой замочек маленьким грузом лежал на ключице. Ощутив его крохотный вес, Реджина успокоилась, вернулась в реальность сексуального рабства, принадлежности Себастьяну. Кулон — символ ее желания и того, что вожделеют ее саму. Это, казалось, чувствует и окружающий мир. Впервые мужчины на улице начали заглядываться на Реджину. Внешне она не изменилась, просто они улавливали ее тонкий аромат не угасающей ни на мгновение страсти.

Реджина вылезла из кровати. По телу приятно растекалась непроходящая нега. И тут Реджина вспомнила: сегодня ее день рождения! Мать обещала приехать!

Ближе к обеду, когда Реджина уже несколько часов расставляла возвращенные книги в алфавитном порядке, к ней пришла Маргарет.

— Я хотела навестить тебя в столе выдачи книг, и там сказали, что тебя перевели. — Maргарет сегодня надела очки с толстыми стеклами; глаза у нее казались выпученными, как у загипнотизированной. — Чем ты заслужила эту ссылку?

Реджина улыбнулась.

— Чем-то прогневала Слоан.

— Она — тиран, — вздохнула Маргарет. — Ты обед принесла? Предлагаю перекусить снаружи, сегодня не так жарко.

И то правда, природа преподнесла подарочек на день рождения: вернулась весенняя свежесть и безоблачное небо.

— Я с радостью. — Снова улыбнувшись, Реджина нагнулась достать из-под стола бумажный пакет с сэндвичем. При этом кулон сам собой вынырнул из-под блузки и ударился о столешницу. Реджина и думать о нем забыла.

Они заняли местечко у самой верхней ступени. Подставив лицо летнему солнцу, Реджина вспомнила, как первый раз вышла сюда пообедать, как повстречала здесь Себастьяна. Если бы не ужин с матерью, она бы почувствовала себя счастливой. Интересно, меню хоть удастся просмотреть, прежде чем мать начнет распекать Реджину?

— Надолго тебя определили в стол возврата? — спросила Маргарет.

— Не знаю, — ответила Реджина, разворачивая сэндвич. Утром она переборщила с желе, и оно теперь капало с хлеба. Маргарет покачала головой.

— Жаль, ты попала к нам в не самое удачное время. Крепись.

— Да просто Слоан упивается властью. Я не больно-то и расстроена, перетерплю как-нибудь.

Покачав головой, Маргарет выловила виноградину из фруктового салата у себя в контейнере.

— Дело не только в Слоан Колдвел… хотя во времена моей молодости такую женщину ни за что бы не допустили к рулю. Сегодня все зациклились на деньгах, система катится в тартарары. Из-за необдуманных действий политиков библиотеки теряют финансирование. В Луизиане финансирование прекратилось полностью. Библиотеки закрываются, всюду сокращают штат, урезают часы. Не думала, что доживу до такого.

— В каком смысле Слоан не допустили бы к рулю?

— Свою должность она не заслужила. Ее родители когда-то состояли в совете попечителей и теперь неплохо нас финансируют. Купили дочке место.

Занятно…

— Если она здесь только по блату, то, может, надолго и не задержится? Сейчас ее больше волнует предстоящая свадьба. Подождем, вдруг она покинет библиотеку, заполучив муженька?

— Говорю же, люди вроде Слоан Колдвел — только часть беды. Само будущее библиотек в нашей стране под угрозой.

— Вы ведь не серьезно?

Грустно кивнув головой, Маргарет возразила:

— Еще как серьезно, поверь.

Завибрировал айфон, и Реджина достала его из сумочки. Прочла сообщение:

Реджина убрала айфон обратно в сумку. Почему Слоан не предупредила о собрании? Или просто новость вылетела у Реджины из головы? Неудивительно, если учесть, что она в последнее время витает в облаках. Если прийти на собрание и ее там не ждут — начальница разозлится. Но еще хуже, если Реджина не придет, а ее ждут.

— Мне пора идти, — сказала Реджина, бросив недоеденный сэндвич в пакет и отряхивая руки.

— Я не хотела напугать тебя, Реджина.

— Нет-нет, дело не в этом. У нас, оказывается, собрание. Слоан меня не предупредила. Черт-те что творится…

Маргарет покачала головой, как бы говоря: что и требовалось доказать.

Поднимаясь по ступеням, Реджина вспомнила, что эсэмэс от Себастьяна не просто предупреждало о собрании — в нем напоминалось, в каком виде следует явиться на встречу. Реджина остановилась и запустила в сумочку руку. Она была полностью уверена, что черная коробочка у нее при себе, однако на один краткий — и жуткий — миг она вдруг усомнилась в этом. Уф, порядок, не забыла.