Хрустальное озеро (СИ) - Зелиева Рина. Страница 16

  - Есть хочешь? - вопрос, заданный хриплым, напряженным голосом достиг ее сознания, и Мари вышла из своего отрешенного состояния.

  - Куда ты меня везешь? - это волновало ее сейчас гораздо больше элементарных физических потребностей.

  - А тебе не все равно? Помнишь, однажды ты просила меня бросить все и уехать вместе с тобой куда-нибудь далеко. Где нас не смогут достать те, кому я поперек горла встал. Ты говорила, что тебя не интересуют ни деньги, ни комфорт, ни положение в обществе. Что изменилось сейчас?

  Марисса печально шмыгнул носом. Ядовитая тоска проникла внутрь, отравляя сознание, угнетая волю.

  - А сейчас, слишком поздно, Рен, - Мари прикусила губу, чтобы удержать всхлип. Глаза защипало.

  - Почему?

  Ринар припарковал машину у придорожного кафе и повернулся к ней, впиваясь взглядом так, точно намеревался проникнуть в душу, в сердце, в мозг. И этот взгляд не позволял лгать. Марисса поняла это. В этот момент он был способен прочувствовать любую ее ложь, малейшую неискренность.

  Что она могла ему ответить? Что в данный момент ей было абсолютно наплевать и на него и на Алана? Глубоко параллельны все их разборки и притязания? Ее сердце находилось там - далеко в маленьком домике на берегу озера рядом с ее сыном, оставленным на попечение Светы и Галины. Вспомнит ли Никольский про него? Или же он озабочен только тем, чтобы вернуть ее?

  Там на заброшенном заводе Ник сказал, что это не он организовывал покушения на ее жизнь и жизнь Рена. Значит, где-то еще затаился враг, более могущественный и хитрый, чем амбициозный выскочка-блондинчик. Она уповала лишь на то, что про Даника знает только ограниченное количество самых верных надежных людей. Она старалась нигде не светиться с сыном, даже не гуляла с ним дальше ворот палисадника. И Галине со Светланой дала четкие инструкции выгуливать ребенка только в саду под охраной, предоставленной Аланом.

  Стоит ли рассказывать Рену про их ребенка? От одной этой мысли все внутри нее сжалось и похолодело. Она боялась. Боялась безумно, до колик в боку. Она чувствовала, что Ринар придет в ярость, когда узнает, что уже несколько месяцев является отцом. А в ярости он совершенно неуправляем. Она ему ничего не сказала, да еще за его друга замуж собралась. Он все не так поймет. Она была уверена в этом. Он опять поймет все не так.

  Чтобы избежать прямого ответа и избавиться от его проникновенного пристального взора, Мари беспечно запела:

  - В жизни всё мгновенно,

  И всё проходящее.

  А ты был, наверное,

  И не настоящий.

  И до неприличия

  Ты был мне не верный.

  Ты был не обычный -

  Ты был обыкновенный.

  Золотая рыбка, золотая

  Её тебе на память, подарю я,

  А меня мой милый променяет

  На другую рыбку, золотую.

  Ринар некоторое время смотрел на нее темнеющим взглядом, затем выскочил из машины, хлопнув дверью.

  Тайгер гнал и гнал автомобиль, останавливаясь лишь для коротких часов сна. Он покупал еду в попадающихся по пути магазинчиках и кафетериях. В одном из маленьких городков, мимо которого они проезжали, он купил Мариссе одежду. Ее свадебное платье с накидкой из дорогого белоснежного меха вызывали живой интерес и недоумение у посетителей придорожных заведений, куда она заходила, чтобы посетить туалет, умыться и кое-как привести себя в порядок. Рен ни на секунду не спускал с нее глаз, и ее надежда ускользнуть от него постепенно угасала.

  - Рен, дай мне телефон. Я должна поговорить с Ланом.

  Свою сумочку, в которой лежал мобильный, она выронила у здания ЗАГСа. По крайней мере, ей так казалось. Тогда она была слишком напряжена, чтобы запоминать такие мелочи.

  - Зачем? Я уже поговорил с ним.

  - Рен, я прошу тебя. Мне надо.

  - Марусик, - Ринар как раз устраивался поудобней для того, чтобы подремать пару часиков. - Я думаю, ты от меня что-то скрываешь. Я очень хорошо тебя знаю. Я чувствую это. Но пока не могу понять что... Рассказать не хочешь?

  - Нет. - Мари насупилась.

  - Ну и ладненько. - Рен зевнул. - У нас еще будет много времени, чтобы выяснить это.

  На границе их встречали Рахим, Саид и еще несколько мужчин из аула, в котором она когда-то провела несколько месяцев. Сердце девушки надрывалось все больше с каждым преодоленным ими километром, все больше отдалявшим ее от родного городка. Когда Мариса, уже находящаяся на грани нервного срыва от метаний между страхом за ребенка и страхом перед Реном, поняла, куда он ее везет, то с ней случилась истерика.

  Девушка колотила кулачками в стекло автомобиля, истошно кричала и захлебывалась рыданиями, перемежающимися короткими смешками. Ринар вытащил ее из машины и сгреб в объятия. Он был окончательно обескуражен ее поведением и зол за ее упорное молчание и упрямство. Ему хотелось защитить ее, оградить от любых неприятностей, но он не мог. Она никогда его не слушалась, всегда поступала по-своему, так, как считала правильным. И ее поступки было невозможно предугадать.

  А теперь еще это странное поведение. Однозначно, она что-то пыталась утаить. И Лан это знал. Вот это больше всего его бесило. Она рассказала Алану, а ему - нет. И этот их внезапный брак... Ринар догадывался, что его самый близкий друг давно питает нежные чувства к Мариссе. Но не ожидал, что тот хоть как-то рискнет их проявить.

  Никольский всегда относился к Ринару как к старшему брату с некоторой долей почтения и боязни. Он не любил нарываться и лезть на рожон. Вести холодную войну для него было предпочтительнее открытых конфликтов, которых он неизменно пытался избегать, выискивая обходные пути и лазейки. Рассудительный и спокойный, он любил вести хитрую мудреную игру со своими врагами, выстраивая запутанные сложные лабиринты интриг, подвохов и ловушек. Взрывной характер Рена обычно разбивался о глухую стену хладнокровия и невозмутимости Никольского. Не желая сориться, Лан уступал или же отступал на пару шагов, давая возможность Ринару успокоиться и поразмыслить. Друзья были словно два полюса земного шара, одинаковые, но, в тоже время, совершенно разные. Но стабильно уже на протяжении многих лет им удавалось приходить к взаимопониманию и сохранять дружбу, зародившуюся еще со времен их трудного печального детства. Идти плечом к плечу по жизни, поддерживая и выручая друг друга.

  На какое-то время Лан упустил Мариссу из виду, занятый разводом с Сандрой, которая проявила себя, как того и следовало ожидать, алчной стервой. Она не довольствовалась внушительными откупными взамен акций своего отца. Ей всегда и всего было мало. Она вымогала у Алана все больше и больше денег, в открытую шаталась по мужикам, меняя одного любовника за другим, серьезно подрывая его репутацию. Скандальный судебный процесс отнимал у Лана много времени и сил. Сандра сдаваться не собиралась даже тогда, когда всем уже было ясно, что ее адвокат проиграл по всем фронтам. Ден, друг и финансовый директор компании Никольского, был в своем деле профессионалом экстра класса. На пару с Алексом они разгромили оппонентов, оставив ненасытной жене Никольского лишь небольшой капиталец.

  Вот где и когда Алан снова умудрился перехлестнуться с Мариссой, Рен не предполагал. Тем более, не понимал, когда их отношения успели так развиться, чтобы дело дошло до брака. Лан не собирался пускаться с ним в откровения. Сколько раз Ринар не заводил с ним об этом разговор, ничего не выходило. Впрочем, Алан всегда был несколько скрытным и себе на уме. И почему Мари, всегда стремящаяся к свободе и независимости, так быстро согласилась связать свою судьбу с Никольским, было тоже совсем не понятно. В ее внезапно вспыхнувшую любовь к Алану Рен не верил.

  Ринар и сам был слишком занят выслеживанием и преследованием их таинственного неприятеля, чтобы обращать внимание на личную жизнь Лана. К тому же еще и Виктория изрядно трепала нервы со своей психопатической ревностью, порой доходящей до абсурда. Она не обращала внимания на других женщин, с которыми время от времени встречался Ринар, но вот Марисса прочно засела у нее в голове. Каким-то внутренним чутьем, которое присутствует у женщин, она понимала, что Мари - единственная угроза ее вроде наладившейся мирной жизни с Реном. Прочно вжившись в роль жены обеспеченного и влиятельного человека, она не собиралась менять устраивавшее ее положение вещей, вцепившись в мужа мертвой хваткой и не желая упускать шанс, так внезапно и невероятным образом предоставленный ей судьбой.