Охотники на тъёрнов - Куно Ольга. Страница 33

Когда дыхание более или менее восстановилось, Винсент попробовал встать. Не сказать, чтобы легко, но это ему удалось. Он сделал несколько шагов, опираясь рукой о стену. Далеко от совершенства, но терпимо. Вполне сносно.

— Сможете дойти? — спросила Селина, внимательно следившая за его передвижениями. — До дворца где-то три четверти мили.

— Дойду, — кивнул Винсент.

На сей раз он действительно был в этом уверен.

Они двинулись в направлении дворца. Селина держала факел, Далия несла корзину. Идти приходилось медленно: как ни крути, а рана всё ещё давала о себе знать. Прошло примерно полчаса, а может, немного больше, прежде, чем они дошли до очередной запертой двери.

Передав служанке факел, Селина провернула в замке ещё один ключ, но распахивать дверь не спешила.

— Далия, проверь, что там творится, и дай нам знать, — мягко сказала она. — Не забудь выглянуть в коридор.

— Хорошо, госпожа.

Служанка вернула Селине факел и собиралась проскользнуть за дверь, но её остановил Винсент.

— Далия, я бесконечно благодарен вам за помощь, — сказал он, беря девушку за руку.

— Не стоит благодарности.

Улыбнувшись, она переступила порог. С той стороны в тоннель хлынул свет, но почти сразу же исчез за затворившейся дверью. Винсент с Селиной остались наедине.

— Я ещё не сказал, насколько признателен вам, — заметил Винсент. — Я был не вправе ожидать чего-либо подобного с вашей стороны.

— Не тратьте своё красноречие, господин посол, — усмехнулась она. — Вам не за что меня благодарить, поскольку ничего и не было. Вы просто ходили прогуляться на холм, а потом вернулись обычной дорогой. Разве не так?

— А разве могло быть как-то по-другому? — удивлённо отозвался он.

Селина одобрительно улыбнулась. Потом опустила факел в ведро с водой, стоявшее слева от двери специально для этой цели. Огонь с громким шипением потух. Тоннель погрузился в темноту.

Винсент бы, конечно же, сделал это и сам, и всё-таки он мог поклясться, что она была первой. Руки Селины легли ему на плечи, а губы приблизились к губам. От неё едва уловимо и в то же время пьяняще пахло летним лугом, полевыми цветами и молодой травой. Он обхватил её за талию и прижал к себе, не имея ни малейшего желания выпускать из объятий. Поцелуй вышел долгим, нежным и одновременно жадным. В нём сверкала, переливаясь всеми цветами радуги, страсть, какую трудно было ожидать от Селины, обычно такой холодной, сдержанной и спокойной.

Винсент с нежностью провёл рукой по её волосам, приблизил губы к самому её уху. Собирался что-то сказать, но не удержался, поцеловал её в висок, в щёку и снова приблизился к губам.

— Госпожа, всё в порядке, там никого нет, — послышалось снаружи.

Селина мгновенно отстранилась. Распахнула дверь и шагнула навстречу подоспевшей служанке. Мысленно проклиная всё на свете (что ей стоило прийти минутой позже? или несколькими часами…), Винсент последовал за ней.

Они сразу же оказались в просторной комнате. Было очевидно, что это женские покои, а конкретнее говоря, спальня. Широкая застеленная кровать с изысканной белой спинкой, другие предметы гарнитура — высокий четырёхстворчатый шкаф, комод с выдвижными ящиками, банкетка со светло-зелёным сиденьем, большое настенное зеркало. И тут Винсент понял, в чём дело. Ну, конечно. Селина уже сейчас живёт в покоях королевы. Непосредственно здесь и находится дверь, ведущая в подземный ход, — в качестве меры предосторожности. На случай восстания, войны, а вернее всего — банального дворцового переворота.

Следуя за Далией, Винсент пересёк комнату. Сделав ему знак подождать, девушка выглянула в коридор и покрутила головой из стороны в сторону.

— Всё чисто, — шепнула она затем. — Можете идти.

Винсент бросил прощальный взгляд на Селину. Она стояла в середине комнаты и взирала на него так же, как прежде — спокойно, хладнокровно, отстранённо. Ничто в её виде не свидетельствовало о произошедшем минуту назад в темноте тоннеля. Будто ему всё это примерещилось. Повернувшись к девушке спиной, Винсент шагнул в пустой коридор.

Глава 10. Первая четверть

В день перед сменой фазы луны Ирвин Торендо собрал всех девушек в холле сразу после завтрака, что вызвало в их компании немалый ажиотаж. Однако данная встреча не имела ничего общего ни с галантными ухаживаниями, ни со светской болтовнёй. Вместо этого начальник охраны прочёл нам короткую лекцию о бдительности и обеспечении безопасности. Лекция была довольно-таки скучной и в общих чертах сводилась к следующему. Хотя никто не ограничивает свободы конкурсанток, после заката им настоятельно рекомендуется не покидать своё крыло. Меняющаяся фаза луны — это сложный период, сопряжённый с определёнными опасностями. А королевский дворец ежедневно посещает огромное число людей, поэтому назвать его вполне безопасным местом нельзя, даже если со стороны людям кажется иначе.

Я чувствовала, что Ирвин говорит всё это и злится сам на себя, и, кажется, могла понять, почему. По-видимому, ему строго-настрого запретили упоминать при ком бы то ни было про тъёрна. Без этой маленькой, но существенной детали он не мог доходчиво объяснить своим подопечным, опасность какого рода им угрожает, и в результате вся его речь звучала как проявление беспочвенного паникёрства.

После этого эпизода мы разошлись по своим занятиям. Я обратила внимание на то, что в нашем крыле удвоена охрана. Это внушало оптимизм. Пусть даже девушки и оставались легкомысленными, начальник охраны отнёсся к вопросу безопасности серьёзно.

Затем, около четырёх часов дня, мы присоединились к придворным в одном из просторных залов, предназначавшихся для приёмов и развлечения гостей. Здесь состоялся небольшой концерт. Музыканты, сменяя друг друга, играли на арфе, флейте и прочих инструментах. Король на данном мероприятии не присутствовал. Селина Палейно тоже. Последнее обстоятельство явно нервировало Винсента. Воин успел рассказать мне о происшествии на лунном холме и о роли, которую сыграла королевская невеста в его спасении. Вот только меня не покидало ощущение, будто о чём-то он всё-таки умолчал.

Ясное дело, разговаривали мы на данную тему не в общем зале, в окружении многочисленных посторонних ушей, а у меня в комнате. Винсент зашёл ко мне с визитом в середине дня. За это пришлось расплатиться завистливыми взглядами пары девчонок, а также крайне недовольным взглядом одного начальника охраны. Смущали ли его при этом вопросы безопасности или нечто иное, мне было неизвестно.

Сейчас, в зале, я тоже успела поймать на себе взгляд Торендо, но, впрочем, надолго он здесь не задержался и вскоре ушёл — как я подозреваю, для того, чтобы тщательно проверить вверенную ему территорию перед наступлением вечера. Нам также предстояло подготовиться к этому времени суток. В половине шестого к нам с Винсентом приблизился Дилан и тихо сообщил, что отправляется за Джен. Мы договорились, что встретимся в покоях Винсента в начале седьмого, после чего станем действовать по обстоятельствам. Ориентиром должно было послужить чутьё Следопыта.

Когда Дилан покидал зал, я обратила внимание, что Этайна провожает его заинтересованным взглядом.

Полчаса спустя мы с Винсентом собрались потихоньку уходить, но к нам неожиданно приблизился неведомо откуда возникший Педро. Отведя нас в сторону, он тихо сообщил, что нас желает видеть пригласивший нас во дворец человек. Сложить два и два было несложно. Нас вызывал король, а это значило, что отказаться от разговора не удастся. Винсент предупредил Педро, что наши соратники должны в скором времени прийти во дворец и будут ожидать в отведённых им с Диланом покоях. Слуга пообещал проводить их к нам, едва они появятся. Успокоившись на сей счёт, мы отправились на встречу с королём.

Его величество принял нас не в своих покоях, а в небольшой комнате, расположенной в сравнительно уединённой части дворца. Нам пришлось прождать его около получаса. От такой заминки я нервничала, а Винсент и вовсе злился. Единственное, что примиряло нас с необходимостью столь бездарно тратить время, — это сознание того, что Дилан и Джен узнают, где нас искать, когда придут во дворец. Не вполне доверяя Педро, Винсент передал для Дилана записку с ещё одним королевским слугой, уже после того, как мы расположились в ожидании аудиенции. Однако пока ни о Дилане, ни о Джен ничего не было слышно.