#Сталкер (СИ) - Килина Диана. Страница 2

– А мужики, – Марфа Васильевна прожевала золотыми зубами помадную конфету и сморщилась, – Какие мужики раньше были. Ухаживали, обхаживали, цветы–мармелад–лимонад. А теперь что?

– Да–да. Мужик нынче обмельчал, – поддакнула я.

– Тебе ли не знать, деточка. Твой вон, – она махнула морщинистой рукой, – Сколько лет вместе, и верная, и дом содержишь, и работаешь, как пчёлка. А всё туда же.

Я неопределённо пожала плечами, не желая развивать эту тему дальше, и отпила глоток бергамотового чая из фарфоровой чашки.

Конечно, Марфа Васильевна права, но… Так бывает. Ну изменил мне муж, нашёл другую. Не смертельно. Конечно, за восемь месяцев к статусу свободной женщины я так и не привыкла – всё–таки с пятнадцати лет вместе были, не разлей вода. И всё же, жизнь продолжается.

Даже, когда ты одинока.

Даже, когда тебе стукнуло тридцать.

Даже, когда у тебя нет детей, а муж сбежал к молодой шлюшке, которая принесла ему приплод.

Даже, когда жизнь рушится, она всё равно продолжается.

Пронзительный звонок в дверь прозвучал так неожиданно, что я чуть не разбила чашку о блюдце. Переглянувшись с соседкой, я подскочила с места:

– Наверное мастер. Сидите, Марфа Васильевна, я сама. Спасибо за чай и за телефон, я ваша должница.

– Ты заходи, хоть изредка. Я старая, одна живу, а с тобой поговорить приятно, – прозвучало в спину.

Я открыла старенькую деревянную дверь, обитую кожей и удивлённо моргнула. Подняла глаза выше и уставилась на щетинистый подбородок. Ещё выше – удалось найти карие глаза, которые с любопытством изучали мою фигуру, которая в общем–то была, как на ладони. В халате–то, едва прикрывающем задницу.

– Мастера вызывали? – просипел низкий, грубый мужской голос.

– Ага, – только и смогла ответить я, – Вон там, – ткнув пальцем на свою входную дверь, я снова запрокинула голову и посмотрела на «мастера».

Ему бы стриптизёром работать, а не отвёрткой в замках ковыряться.

– Понял, – он медленно моргнул, уставившись цепкими глазами в моё лицо и развернулся спиной. Поставив чемоданчик, который держал в руке, на бетонный пол, он присел на корточки и принялся изучать мой замок, – Автоматика?

– Да, – выйдя на площадку ответила я, – Ключи дома остались, а я вот, – он обернулся через плечо и насмешливо посмотрел на меня, – Тут стою.

Мастер фыркнул, оглядев мой наряд внимательным взглядом. Неодобрительно качнул головой, выпрямился. И начал снимать кожаную куртку.

Я моргала, как дура, глядя как бицепсы, плечи, трицепсы и вся эта мужская прелесть, перекатывается под тканью тугой чёрной футболки, и судорожно сглотнула. Он протянул мне свою куртку и вздёрнул брови.

– Накиньте. На площадке прохладно, а тут полчаса возиться придётся.

Почему–то в его словах был скрытый подтекст, который я быстро поняла. Он сказал: «Накиньте», а я чётко услышала: «Прикройся, отвлекаешь». Взяв куртку в руки, я набросила её на плечи и запахнула полы халата посильнее, чтобы не давать простора для воображения.

Неловко–то как…

Мастер снова вернулся к замку, достал инструменты и начал работу. Я прислонилась спиной к стене возле двери соседки, и разглядывала его короткостриженый затылок, с колючими на взгляд тёмными волосками.

– Можете у соседки подождать, – пробормотал он, даже не взглянув в мою сторону.

– Вот ещё, – фыркнула я, – А вдруг вы вор. Сейчас откроете по–быстрому, вынесете полквартиры за полчаса, а потом ищи–свищи вас.

Громкий, заливистый смех раскатился по подъезду и эхом отразился от стен. Я вздрогнула и нахмурилась. Он, потряхивая плечами, продолжал посмеиваться и ковыряться в замке.

– Вы так боитесь, что украдут ваши вещи? – насмешливо спросил он.

– Ну… – промямлила я, не найдя достойного ответа.

– Я думаю, – перебил он задумчиво, – Что у женщины можно взять кое–что более ценное, чем технику или побрякушки.

Его голос стал приглушённым – почти шёпот, и таким томным, что я невольно сжала ноги и потёрла одной ступнёй голую лодыжку. По коже расползлись мурашки, крупные, как бусины, лежащие в кармане халата, от одного–единственного слова «взять».

– Что, например? – прохрипела я.

Он коротко усмехнулся и выпрямился, загородив своим телом почти весь дверной проём. Потом медленно повернул голову, прогулялся тёмными глазами вверх–вниз по мне, и с ленивой ухмылкой изрёк:

– Честь, например.

Я сглотнула, и прикрылась кожаной курткой, потому что в этот момент отчётливо почувствовала, что стою голая. В горле противно пересохло, пришлось сглотнуть ещё раз, и я приоткрыла рот, чтобы ответить, но он снова не дал мне сказать:

– Принимайте работу.

Щёлкнул замок, дверь моей квартиры приоткрылась. Мастер отошёл в сторону, и сделал пригласительный жест рукой. Я впрыгнула внутрь, игнорируя жар мужского тела, и заикаясь, выдавила из себя:

– Ско–ско–сколько я вам должна?

– Вашу честь, – насмешливо произнёс он.

Я уставилась на него и тряхнула головой, надеясь, что мне послышалось:

– Что вы сказали?

– Двадцать евро.

– Минуту, – сдавленно сказала я, направившись в спальню.

Сумочка висела на спинке стула, и я судорожно засунула в неё руку, вытаскивая кошелёк. Выхватив две десятки, я рывком оказалась в прихожей, где, подпирая косяк мощным плечом, стоял мастер.

– Держите, – слишком высоко произнёс мой голос, – Спасибо за оперативность.

– Некоторые вещи нужно делать быстро; некоторые долго и с чувством, смакуя на вкус, – снова скользнув по мне глазами, задумчиво произнёс он, – Всего доброго. Ключи так не оставляйте, – кивнув на связку, лежащую на комоде в прихожей, он развернулся, поднял с пола свой чемоданчик и скрылся вниз по лестнице.

Я стояла, взирая на открытую дверь ещё полчаса, наверное. До тех пор, пока не поняла, что сжимаю жёсткую чёрную кожу, пахнущую терпким ароматом мужских духов пальцами.

***

Как же я выгляжу?

Что на себе держу?

Двинуться не могу

С места.

Снова меня приземлило,

Было так мило, но изменилось.

А я так обратно хочу,

Честно.

Дима Монатик «Тише»

К вечеру я окончательно ушла в себя, и даже собрала несколько браслетов на упругую резинку. Лунные камни радужно переливались в электрическом свете. К ним я добавила три подвески со снежинками и кристаллами из хрусталя – готовила зимнюю коллекцию к декабрю.

По образованию я – дизайнер интерьеров, но несколько лет назад увлеклась изготовлением браслетов. Пробовала всякие – и плетение бисером, плетение из нитей, но больше всего полюбилось собирать бусины. Не могу сказать, что бизнес позволял держаться на плаву, но сезонно можно было неплохо заработать. Обычно к восьмому марта, Рождеству и Новому году. Сейчас на дворе середина сентября – бабье лето, но готовиться надо заранее.

На улице стемнело, и глаза стали уставать, поэтому я отложила браслеты в деревянную коробку, и потянулась на стуле. Шею начало покалывать от долгого сидения в скрюченной позе. Решив на сегодня закончить, я побрела в ванную, чтобы принять душ и готовиться ко сну.

Тёплая вода расслабила окончательно, и я поняла, что засыпаю на ходу. Обмотавшись полотенцем, я вышла из ванной и поморщилась от сквозняка, который прогулялся по голым ногам. Выключив свет, я пошлёпала босыми пятками по полу.

Сделала я всего несколько шагов. Из темноты моей спальни вышла высокая фигура и направилась в мою сторону.

Рот открылся для дикого вопля ужаса, но на него резко опустилась тёплая мужская ладонь, тонко пахнущая табаком, и меня прижали лицом к ближайшей стене. Я попыталась вырваться, но добилась только того, что полотенце упало, обнажив спину и грудь.

– Шшш, – прошипели в ухо, – Я не причиню тебе вреда.

Голос показался смутно знакомым, я заскулила и задёргалась ещё больше. Сильное тело вжимало в штукатурку, я пищала и царапала мужскую ладонь ногтями.

– Тихо, тихо, – пробормотал он, и в следующую секунду я замерла и застыла.