Полтора элитных метра, или Получите бодрого Дракона! - Уласевич Светлана Александровна. Страница 77

Вопреки здравому смыслу нас кипящей смолой обливать не собирались. Повезло! Правда, ворота нам тоже не спешили открывать. Точнее, вообще проигнорировали стук. Братья переглянулись, о чем-то молча друг с другом договариваясь, а потом повернулись спиной к воротам и стали слаженно стучать в них ногами. Поднявшийся шум слегка встряхнул замок. Окошечко в воротах приоткрылось, и из него хмуро гаркнули:

— Кто там?!

— Сто грамм! — не удержался от подколки Витька.

— Идите вы со своей самогонкой! — раздраженно отбрили нас нехарактерной для стражника фразой. — Не до выпивки сейчас! Нам бы драконов дождаться.

— Так мы пришли, — внесла свою лепту в переговоры я.

Из окошка высунулся сморщенный красный нос, а на стенах, как грибы после дождя, возникли лучники с взведенными арбалетами.

— Да, — вздохнул Вик. — Похоже, нас здесь действительно ждали.

— Гвин не могла нас предать, — не согласилась я. — Она бы не послала нас в ловушку.

— Смотря сколько ей заплатили, — хмыкнул прагматичный Вик.

— Или чем шантажировали, — поддержал брата Норри.

— Гвиневера? — вдруг оживился стражник по ту сторону врат. — Вы говорите о королеве Луары?

— Ну да, — вдруг подала голос Лада. — И почему вы на нас наставили арбалеты?

— Это Ладиина, позор нашего барона, — послышался еще один голос из глубины двора. — Никто с ней добровольно путешествовать не будет. Значит, это действительно драконы.

— Идите к калитке с северной стороны замка, — буркнул стражник и закрыл окошко.

Мы последовали инструкциям. Я обернулась к Ладиине. Почему-то мне резанули слух произнесенные слова и стало жалко красавицу, пусть она нас порядком и достала. Девушка шла, понурив голову. Щеки ее предательски горели.

— Не обращай внимания, — решила утешить ее я. — В жизни много случается несправедливости.

Лада удивленно взглянула на меня, захотела что-то сказать, но в последний момент сдержалась и лишь молча кивнула.

Мы вошли в фамильное прибежище Каракуртов. Внутренний двор походил на стоянку цыганского табора. То тут, то там среди наспех собранных телег сновали чумазые дети. Женщины развешивали белье. К нам кинулась почти вся деревня.

— Дракон! Дракон! — закричали они.

Последний раз они встречали меня так, когда хотели попросить благословить урожай. Кто-то ушлый пустил слух, что благословленное драконом поле цветет и пахнет. Полагаю, корни данной сплетни растут с тех времен, как я отбатрачила на Лерри, выращивая коноплю.

— Доченька! — кинулся нам навстречу хозяин замка. — Зятек! — Он раскрыл мне объятия.

Так, опыт подсказывает, что барону от нас что-то позарез надо, иначе он наше родство не признал бы и под пытками. А лезть обниматься ко мне после того, как мы с Витькой утащили у него ожерелье Прозрения… Видно, Каракурт в большой беде.

— Что случилось? — Мы решили сразу взять быка за рога.

На секунду нам показалось, что взорвалась бомба. Крестьян просто прорвало, и все они причитали, кричали и молили одновременно. Норри даже уши поджал и руками их на всякий случай закрыл.

— По очереди! — гаркнул Вик. — Говорит только один.

Крестьяне снова вспомнили, как попросили меня благословить их поля.

— Никакой мочи нет! — жаловались они тогда. И даром что не мои подданные. — Ничего не растет, а что проклюнется, то насекомыми уничтожается!

Проникшись сочувствием к бедным крестьянам, я решила тогда им помочь. Что бы там ни думали и ни считали жители Геи, но в одном они оказались правы: магия является неотъемлемой сутью дракона. Нам не обязательно читать заклинания или делать пассы руками, достаточно лишь пожелать. И так как с каждым мгновением я взрослею и взрослею, то все могло получиться. А потому я щедро и от всей души благословляла каждое поле.

Помню, у гряд с картофелем взыграли мои белорусские корни, Наверное, из славян больше всех любят картофель белорусы. Он у нас не просто излюбленный, но, можно даже сказать, национальный продукт. На лето нас с Виком родители отправляли к бабушке в Беларусь, где нас и откармливали драниками да колдунами. До сих пор как вспомню, аж слюнки текут! Мм! Вкуснятинка! В общем, будучи истинным любителем бульбы, я не могла не пожелать обожаемому продукту богатых урожаев, да еще таких, чтобы в конце сезона корнеплод сам убирался с полей и в мешки складывался!

«Угу! — язвительно хмыкнуло тогда левое полушарие. — Ты еще пожелай, чтобы он колорадского жука сам уничтожал!»

И я, конечно же, вспомнив, сколько в свое время потратила времени на дачных грядах, собирая несметные количества противных жуков, а потом их уничтожая, чтобы отстоять свое право на данное лакомство, просто физически не могла не пожелать родимой бульбе устойчивости ко всяким несанкционированным пожирателям. [20]

В этом году природа словно издевалась, и на хваленую магию драконов ей было наплевать. Зима выдалась суровой и холодной, весна с летом тоже ничем хорошим не порадовали. На долю полей выпали и потопы, и неожиданные заморозки, и засуха. Погибли пшеница, рожь, ячмень…

Но все злоключения были мелочью по сравнению с тем, когда бульба доела последнего колорадского жука и, будучи сильно голодной, вышла на промысел в деревню…

Дальше шел нецензурный пересказ первой встречи с моей оголодавшей картошкой, причем даже пробелы в повествовании удались матерными.

В замке Каракуртов объявили военное положение, а более крупное лесное зверье решило убраться куда подальше. Благо моя картошка катается по земле и не уходит далеко от полей. Хотя встречным крестьянам и этого хватает.

— Да быть того не может! — не выдержала я. — Где это видано, чтобы картошка питалась мясом? А перерабатывает она его как?

— Нормально переваривает, раз вечно голодная! — буркнул кто-то из задних рядов.

— Значит, так, княжна, — взял на себя роль лидера барон Каракурт. — Ты эту картошку породила, ты ее и убей.

— А не веришь, что это твое творчество, так, поди, на стену, посмотри, оно как раз к замку подкатилось! — пророкотал стражник.

Мы кинулись на стену. Интересно же все-таки! Благо мое детище не летает. А внизу творилось настоящее безобразие.

Клубни картофеля катались по земле и, по-моему, пытались рыть подкоп под замковую стену. Зубов у своего растительного шедевра я не обнаружила, но и увиденного мне хватило для качественных полноценных кошмаров.

— Офигеть! — оценил ситуацию Норри.

— М-да. — Вик задумчиво почесал макушку. — Народ в принципе кормить можно, вопрос только в том, будет ли он это есть.

— Издеваетесь, да? — обиделся стоящий рядом стражник. — Смотрите. — И он бросил вниз солидный кусок сала.

Картошка ринулась на подношение, как огромная стая пираний, и через секунду от сала не осталось ничего. Зато клубни устроили между собой склоку, по-видимому, за первенство в стае. Очаровательно! Теперь мне точно обеспечены кошмары!

— А если нам пробежаться по фамильному кладбищу Каракуртов, активировать его и натравить трупы на картошку? — предложил Норри. — Зомби ее съедят, а потом грамотный некромант положит их обратно.

— А если наша картошка схарчит мертвечину, как тогда ее есть? — надулась я.

— А ты что, решила из нее драники сделать?! — ужаснулся Вик.

— Ну не пропадать же продукту! — возмутилась я. — Все-таки его кормили, поливали, силы и время затрачивали!

Братья посмотрели на меня как на фашиста. Я же взглянула на клубни картошки, грызущие внизу полено, и задумалась. Как истинная хозяйка, я просто не могла позволить пропасть столь вкусному корнеплоду. С другой стороны, неизвестно, что еще, кроме сала и бревна, он сожрал в наше отсутствие.

— Хорошо, — вздохнула я. — Ваша взяла. И что вы предлагаете?

— А что вы можете сделать? — оживился стражник. — Мы его уже и спалить, и щелоком облить пытались — все без толку. Живет, зараза!

Мы снова покосились на картофель, который к этому времени уже пытался жевать замковые стены. Судя по тому, какие царапины в камне оставались после общения с моим детищем, зубы у корнеплода все-таки были. М-дя. И почему я привыкла все делать качественно? Даже пакости?