Путь шамана. Все только начинается (СИ) - Маханенко Василий Михайлович. Страница 76

— Вот теперь двигаем вниз, — принял решение Плинто, когда Гераника поднял глаза и обратил свой взор на игроков.

— Махан — какого хрена?!!!! — рейдовый чат разрывался от не очень позитивных сообщений, поэтому я задвинул его подальше от взора и расслабился. Плинто уверенно нес меня по лестнице вниз, дебаф должен был длиться еще пару минут, так что времени обдумать свое поведение было достаточно. Непонятно, почему так распаляется Безпоники? Он говорил, что брать чужое нельзя? Нет! Пускай гуляет.

Фреймы Безпоники, Мириды и Хелфаера посерели, показывая, что Гераника не стал с ними церемониться. Остался вопрос в том, как он их уничтожил — с каким-либо дебафом после смерти, или без него? Если после возрождения у этой троицы останется какой-либо негативный эффект, меня съедят. Со всеми потрохами.

— Растяпа-то у нас живчик! — усмехнулся Плинто, когда оцепенение Гераники спало, и я смог самостоятельно ходить. — Три минуты сорок секунд, а он все еще живой! Красавец! Нужно будет с ним позаниматься плотнее — достойная смена растет. Махан, скажи, на кой тебе эта палка?

— Трофей, — пробурчал я. Признаваться Плинто, что из-за меня план операции трещит по швам, не хотелось. Он вообще не должен знать о плане, ибо Анастарии этого знать не… Да пошли все!

— Плинто, ты можешь ответить на вопрос? Только честно и максимально полно?

— Если ты не попросишь номер счета и пароль на цифровую подпись — давай, жги. Когда ты так начинаешь разговор, обязательно спрашиваешь какую-нибудь глупость. Если хочешь спросить по поводу способности передвигаться под дебафом Гераники — у меня есть зуб Патриарха. Меня нельзя заморозить.

— Какая разница, как ты избежал дебафа. Мне интересно другое. До меня дошли слухи, что ты — человек Анастарии. Что она — крестная твоего сына. Что ты работал в Темном Легионе сугубо по ее заданию. Что ты пришел ко мне в клан из-за того, что Анастария тебя об этом попросила. Что ты безбожно сливал информацию о моем клане в Феникс. Что ты…

— Понятно. Что я — цепной пес Анастарии. Ты это хотел сказать? — усмехнулся Плинто, однако в его интонации не было ни грамма смеха. Таким серьезным я Разбойника не видел с… да никогда я его не видел таким собранным и серьезным.

— В точку. Именно так тебя назвали.

— Причем назвали Хелфаер и Безпоники. Два человека, на которых Анастария опиралась последние пять лет. Ничего странного не находишь?

— …

— Не буду ходить вокруг да около. Все, что ты перечислил — чистая правда. Настя действительно крестная моего сына. Я действительно был, есть и буду ее человеком, так как именно Настя притащила меня в игру. Я действительно пришел к тебе в клан, потому что она это попросила…

— Я же сам тебя взял, — заикнулся я, однако Плинто парировал:

— Тебя просчитали, как ребенка. Анастария разыграла небольшую сцену с уздечкой Феникса, которую давным-давно собиралась мне передать, но никак не находила способа. Появился ты и просто-напросто ее выкупил. Неужели ты думаешь, что у меня не было пяти миллионов? Махан, никогда не думал, что ты такой наивный. Настя попросила меня присмотреть за тобой и огородить от лишних неприятностей, чтобы ничто не мешало тебе творить.

— Творить?!

— Тише! Не забывай, где мы находимся. Перед тобой была поставлена конкретная цель — создать Шахматы и открыть проход в гробницу. Ради этого меня и попросили войти в твой клан. По сути, из-за этого я и не отправился в Картос.

— Значит, и ты туда же, — гробовым голосом произнес я, вычеркивая Плинто из списка людей, которым можно доверять. Что-то в последнее время этот список основательно усох — в нем осталось всего три имени: мое, Дракоши и Флейти. Если еще и ученица меня предаст, то...

— Давай я повторю свой вопрос — два человека, на которых Анастария опиралась последние пять лет, сливают меня со всеми потрохами. Как тайного агента Анастарии, если я все правильно понял. Ничего странного не находишь? Причем сделано это было в такой своеобразной форме, что мне не остается ничего другого, как признать правоту их слов. Безпоники всегда умел формулировать мысли таким образом, чтобы крайне тяжело было вычленить правду. Анастария считает тебя умным человеком, подумай, зачем им это надо?

— Чтобы обезопасить меня от постоянного слива информации, — процедил я, заглядывая в первую комнату. Горы золота, камней, сундуков. Если Слёзы здесь, то искать я их буду долго.

— Какие заботливые мамочки. Прямо сквозят заботой о тебе, любимом.

— Плинто, ты…, — я запнулся, так как говорить было очень тяжело. Мне до последнего момента казалось, что он со мной из-за того, что он со мной, как Портос, который дерется, потому что дерется. Правда оказалась куда банальней и неприятней, поэтому я не знал, о чем сейчас говорить. Что самое противное — разум понимал, что Плинто предатель, в то время как ощущения кричали о том, что Разбойнику можно верить. Что он никогда не предаст. Противное ощущение.

— Махан, давай еще раз — думай. Просто думай над тем, зачем это нужно Безпоники и Хелфаеру. Какая разница, почему я появился в твоем клане. Думай над тем, зачем тебе это сказали другие.

— Почему ты остался в клане после сцены у Гробницы? — спросил я Плинто, найдя в себе силы отодвинуть эмоции в сторону. Барлиона — это игра с реальными деньгами и здесь предательство является таким же естественным событием, как движение солнца по небосводу. Без него больших денег не сделаешь. Предают все, вопрос только в триггерах срабатывания. Для кого-то это звание, любовь, желание выделиться, деньги, предметы… Что угодно. И каждый сам для себя принимает критерии предательства, с которыми готов мириться. Мне нужно определиться с Плинто и своими ощущениями на его счет. Думать по поводу остальных буду позже.

— Почему остался? — ухмыльнулся Плинто, некоторое время смотрел в стену, словно ища в ней ответа и, наконец, произнес: — Потому что так было правильно. Потому что и тебя, и Анастарию нужно спасать. Тем же вечером я встретился с Настей и задал ей всего один вопрос: «Зачем?». Знаешь, что я получил в ответ? Учти, если об этом узнает Анастария, мне крышка. В ответ я получил истерику, из которой смог вычленить всего несколько вразумительных фраз: «я тварь», «я его предала», «мне плохо» и «я его люблю». Настя играла? Возможно. Но именно в тот момент я решил помочь тебе остаться в игре и заставить обдумать ситуацию. Не мне тебе говорить о наигранности и недостоверности событий у Гробницы, ты должен их видеть сам. Ты задавал себе вопрос — почему Настя поступила таким образом? Разве она не могла тебя предупредить? Могла. Но почему-то этого не сделала. Какой вопрос напрашивается? Правильно — почему? И тогда я вновь возвращаюсь к своему первому вопросу — почему именно сейчас Хелфаер и Безпоники слили информацию обо мне?

— Это ты слил координаты Альтамеды Фениксу?

— Нет, Махан — ты больной и это не лечится.

— Да, или нет?!

— Нет, не я. Да будет тебе известно, о великий конспиратор, что координаты главных клановых замков являются достоянием общественности. Не всей, конечно, но определенной его части. Именно поэтому главным замком, в основном, пользуются как перевалочной базой, но никак не хранилищем. Когда получишь доступ, загляни в библиотеку императорского дворца, книга «Замки», одна из последних страниц. Думаю, очень удивишься, прочитав там о своей Альтамеде. Причем координаты замка автоматически обновляются при прыжке. Во всяком случае, когда ты свалил в джунгли, я нашел замок именно таким образом.

— Почему ты раньше мне этого не говорил? — удивленно спросил я.

— Потому что ты раньше никогда об этом не спрашивал, — пожал плечами Разбойник. — Я играю намного дольше тебя и мне известна целая прорва фактов, о которых ты даже не догадываешься. Если я начну тебе рассказывать все, что знаю, потребуется пара лет. Они у тебя есть? О, тут заперто!

Плинто достал отмычки и принялся колдовать над замком. Я стоял над ним, и, раз появилась свободная минута, предался размышлению. Как ни крути, Плинто прав — нужно думать, зачем я Безпоники. Он мог прекрасно провернуть всю эту операцию и без меня. Однако меня не только ввели в курс дела, но еще и познакомили с основными участниками, продемонстрировав полное доверие. Словно Без знал, что я не побегу в полицию и буду с ними до финала всей этой истории. Но откуда такая уверенность? Возьмем самый плохой вариант — мою безопасность обеспечивает сам Безпоники, поэтому он так спокоен насчет полиции. Инцидент со звонком оператору Дельта этот момент подтверждает. Но тут же мне предлагают двигаться куда угодно, выводя на улицу. Я же мог закричать, попросить о помощи, меня могла снять какая-либо камера. Если за моей безопасностью стоит Безпоники, то я его совершенно не понимаю.