В оковах мрака (ЛП) - Коул Кресли. Страница 33

Наоми полагала, что если женщина настолько глупа, чтобы сидеть, сложа руки, и ждать, когда явится мужчина и спасет её, то не стоит быть переборчивой в вопросе, кто именно должен стать этим «спасителем». Жизнь Маргариты многому научила Наоми. Девушка поклялась, что никогда не позволит себе оказаться в подобной ситуации и никогда не будет зависеть от мужчины.

Наоми раздала карты. Ей выпало девятнадцать очков, а перед Конрадом лёг валет червей.

— Карту, — сказал Конрад. Она сдала ему карту. — Ещё. И ещё одну, — велел вампир и раскрылся — валет, двойка, тройка, шестёрка.

Наоми поджала губы. Эта игра пошла не так, как она планировала. Девушка надеялась узнать побольше о его прошлом и о том, как так вышло, что у него не было секса — а не сидеть тут, словно на допросе.

— В яблочко. Двадцать один — я снова выиграл. Если твоя мать так и не вышла замуж, то на что вы жили?

— Она работала.

— Это неполный ответ.

Она была танцовщицей бурлеска.

Я

выросла в комнатах, расположенных над заведением, в котором работала maman.

Брови Конрада поползли вверх.

— Это многое объясняет насчёт тебя. Особенно полное отсутствие стеснительности. Но при твоей внешности… — Его взгляд на мгновенье опустился на грудь Наоми. — Почему ты не пошла по её стопам?

— Кто сказал, что я этого не сделала? — вкрадчиво улыбнулась девушка.

— Но ты же была балериной! — опешил вампир.

— Не всегда, — промурлыкала она.

— Ну же, договаривай. Ты не можешь это так оставить.

— Выиграешь следующую раздачу, расскажу остальное, — отозвалась Наоми и сдала себе двадцать очков. У него оказалось семнадцать.

— Я выиграла, — наконец-то. И если уж он решил покопаться в её прошлом, тогда… — Почему ты не можешь быть лояльнее к своей семье?

— Ты хочешь обсудить мои родственные чувства?

— Oui ^[57] . Я, кажется, задала прямой вопрос.

— На протяжении восемнадцати лет я служил Капслиге. А потом орден обернулся против меня. И всё из-за моих братьев, с которыми я сражался плечом к плечу в непрерывной десятилетней войне, а они взяли и превратили меняв монстра.

— Почему ты считаешь себя чудовищем? Мне бы хотелось, чтобы ты посмотрел на вампиров с другой стороны. Ведь ты нравишься мне всё больше, —

«Боже, да я уже по

уши

влюблена».

— И я считаю, что твои братья достойные мужчины. Ну, а то, что вы вампиры, это несущественно.

— Несущественно. Все мои убеждения перечёркнуты одним словом, — невесело усмехнулся Конрад, теребя пальцами края карт. — Если бы ты увидела меня в момент нестерпимой жажды, ты бы тоже считала меня монстром. Раздавай. Я намерен получить ответы на свои вопросы.

Наоми подчинилась.

— Ха! Я выиграла. Почему твои братья так отличаются от тебя? Почему они никогда не пили прямо из вены?

— Себастьян сделался отшельником и держался подальше от любого соблазна. А два старших присоединились к армии вампиров, которые называют себя Обуздавшие жажду. Их главный закон запрещает им пить напрямую из источника. Хотя теперь я узнал, что им позволено пить кровь своих бессмертных Невест.

Обуздавшие жажду — это армия короля Кристофа, n'est-ce pas ^[58] ? — он кивнул, и тогда она поинтересовалась: — Почему же ты не присоединился к своим братьям?

— Кристоф — чёртов русский! — рявкнул Конрад. — Я сражался с этими ублюдками больше десяти лет почти каждый день напролёт и умер от русского клинка. А когда очнулся, мерзкая кровь одного из них уже текла в моих венах, а мои братья обещали ему мою, мать её, вечную верность. Русскому и вампиру! Нет никого, кого я мог бы презирать сильнее.

— Но если эти Обуздавшие жажду неустанно сражаются с плохими вампирами… — начала, было, Наоми.

— Кристоф обратил уже тысячи человек. В мире Ллора баланс сил поддерживается сам собой, но это равновесие долго не протянет, если он и дальше будет создавать всё новых и новых вампиров, — оборвал её Конрад, явно прилагая немалые усилия, чтобы успокоиться. — Раздавай.

— Похоже, ветер переменился, — сообщила девушка, когда снова собрала «двадцать одно». — Расскажи мне о своей семье.

— Мои родители поженились по любви, — ответил явно недовольный подобным раскладом Конрад. — Мать умерла при родах последней из четырёх наших младших сестёр. Отец был намного старше матери, и он так и не смог оправиться от этой потери.

— Три брата и четыре сестры? Вас было восемь в семье? А я всегда мечтала хотя бы об одном брате или сестричке.

— Сёстры долго не прожили — умерли во время эпидемии. Старшей было всего тринадцать.

— Мне очень жаль, Конрад.

— Я не был с ними настолько близок, насколько хотелось бы. Или насколько следовало. К тому времени, как первая из девочек появилась на свет, я уже несколько лет сражался в рядах Капслиги. Сёстры были больше привязаны к Себастьяну.

— Почему из всех сыновей выбор Капслиги пал именно на тебя?

— Николай был наследником, Себастьян — учёным. Мёрдок — героем-любовником. Так как во мне ничего выдающегося не было, я стал убийцей.

— Почему ты не видишь себя защитником? Ведь ты спасал людям жизнь, уберегал их от ужасной участи.

— Чтобы позже самому обрекать этих же людей на неё. Раздавай карты.

— Merde

[59]

, — прошептала Наоми, когда ей не хватило всего одного очка. — Posez votre question

[60]

.

— Ты действительно раздевалась перед толпами посторонних мужчин?

— Да. Моя мать скоропостижно скончалась, и я оказалась перед выбором — либо танцевать по ночам в клубе, чтобы днём продолжать заниматься балетом, либо отправляться на бумажную фабрику и вкалывать там до конца своих дней.

На тот момент её ещё не осаждали перспективные женихи. В конце концов, Наоми тогда едва вышла из подросткового возраста.

Конрад прищурился.

— Ты же сказала, что твоя мать умерла, когда тебе было шестнадцать.

— И?

Губы мужчины удивлённо приоткрылись, обнажая клыки, которые с каждым днём казались Наоми всё более и более притягательными.

— Но… всего шестнадцать?

— Et alors

[61]

? Я не собираюсь оправдываться. Тогда были другие времена, и всё было не так уж плохо, мне даже нравилось. Я всегда скрывала подробности об этой части своей жизни лишь потому, что знала, что люди будут реагировать так же, как и ты, хотя я не стыжусь и никогда не стыдилась своего прошлого. Так что, подними челюсть, вампир.

— Стало быть, непорочной девой ты не была?

— Non, je suis Capricorne

[62]

, — выдала Наоми и подмигнула ему.

— И ты не была замужем? — продолжил Конрад, игнорируя комментарий девушки. Когда она покачала головой, Рос окинул её взглядом, в котором буквально читалось: «А, одна из этих женщин».

— Да, Конрад. Я одна из «этих» женщин, — улыбнулась Наоми, раздавая карты на следующий круг. — И за это мне тоже не стыдно.

Конрад не мешкал на этот раз, сыграл быстро и снова удачно. Когда вампир замялся, прежде чем задать свой следующий вопрос, она уже знала, о чём он собирался спросить. Рос, без сомнений, хотел знать, сколько у неё было мужчин — и Наоми сомневалась, что ему понравится её ответ…

Глава 17

— Со сколькими мужчинами ты была? — в конце концов, всё же решился спросить вампир.

— Ты действительно хочешь это знать?

Конрад кивнул, несмотря на то, что абсолютной уверенности у него не было. Он до сих пор невольно скрежетал зубами, возвращаясь к мыслям о том, что она раздевалась перед толпами мужчин в двадцатые годы.

— Их было не так много, чтобы начинать вести счёт, но больше одного, — ответила девушка.