Когда снег падает вверх… (СИ) - Круглова Полина. Страница 9

Ряна улыбнулась:

— Да, пельмени он действительно любит.

— Но нужно же есть еще что-то кроме этого теста с мясом, хотя какое там мясо в покупных пельменях, — она снова махнула рукой, сверкнув массивным перстнем на среднем пальце. — Ниночка, угостите меня чаем!

— С удовольствием! — радостно откликнулась Ряна. — Только… вы позволите, я переоденусь. Извините, не ждала гостей.

— Конечно, конечно, деточка, я пока поставлю чайник.

По сравнению с интеллигентной женщиной, одетой просто, но достаточно элегантно, Ряна вдруг почувствовала себя замарашкой в рубашке и толстых черных трусах Дмитрия, которые она приспособила под домашнюю одежду. А так как она практически никуда не выходила, то это и была ее постоянная одежда. Быстро натянув новенькие джинсы и гольф, она вышла на кухню, где маленькая женщина уже разложила на столе пирожки, печенье, порезанный сыр и хлеб. Даже откуда-то взялась хрустальная вазочка, и в ней зазывно переливалось темно красным цветом малиновое варенье.

Где-то внутри появилось мягкое теплое чувство чего-то родного, далекого и знакомого одновременно. Рянка улыбнулась и присела за стол.

Пить чай с Еленой Павловной было одно удовольствие. Она рассказала про себя, как муж заставил ее уйти на пенсию, и теперь она должна была бы наслаждаться спокойной жизнью, но разрывается между мужем и двумя сыновьями. Ряна с удивлением узнала, что у Дмитрия есть старший брат, который живет в Питере, счастливо женат и время от времени навещает их в этой глуши с двумя внуками.

Забывшись, Елена Павловна задала вопрос, есть ли у нее брат или сестра, но увидев округлившиеся испуганные глаза Ряны, тут же начала щебетать о своей «горькой судьбе», живет среди мужиков уже который год, и внуки — тоже мальчишки! А она так хотела девочку, а потом мечтала о внучке!

— Все бы хорошо, если бы не Димка, — Елена Павловна укоризненно посмотрела на огромное количество пустых бутылок, любовно выставленных напоказ. — Все ему говорю убрать это безобразие, а он мне — не лезь.

— Он пил? — понимающе кивнула Ряна.

— Ой, сильно пил, — горько сказала Елена Павловна. — У нас в семье никогда такого не было. А тут такое! Ведь он полгода почти из квартиры не выходил, — прошептала она, как будто Дмитрий мог ее услышать и оборвать.

— А как бросил, ведь сейчас он не пьет?

— В аварию попал. Несильную. Так, как он говорит: «теранулись друг об друга» со встречной машиной. Отделался синяками, но, видимо, он сильно тогда испугался, потому что с того момента больше не пьет, но машину не ремонтирует и бутылки вот эти… — она снова кивнула на озеро бутылок. — … не заставишь выбросить. Но все что ни делается — все к лучшему. На работу устроился. Теперь вот на работе вечно пропадает.

— Это точно. У него такой график — не понятно, когда он будет дома! — поддакнула Рянка и покраснела от того, что назвала его квартиру домом. Как заправская жена. Жена?!

Елена Павловна ничего не заметила. А через некоторое время засобиралась домой, как она выразилась, к некормленому мужу.

Следующие несколько дней она практически не видела Дмитрия. Он был либо на работе, либо отсыпался, потом что-то жевал на ходу на кухне и снова уходил на работу. Рянка снова оставалась одна со своими мыслями и страхами. Он, правда, регулярно звонил ей и официальным тоном спрашивал о состоянии ее здоровья. Иногда забегала на чай Елена Павловна, приносила свежеиспеченные пирожки и кулебяки. Ряна каждый день по нескольку часов переключала каналы, это стало уже ритуалом, как будто только от этого зависело, вспомнит ли она хоть что-нибудь.

— О! Дмитрий Александрович! А вы что задерживаетесь? У вас же смена часа два назад закончилась! — все-то они знают, эти медсестры, все-то они видят, до всего им есть дело, а уж посплетничать — хлебом не корми!

— Скоро пойду, — буркнул он в ответ.

Не говорить же одной из главных сплетниц больницы, что ему никак нельзя идти домой. Домой! Это слово приобрело совсем другое значение, после появления этой рыжей зеленоглазки. Теперь там всегда было чисто, убрано и вкусно пахло. А самое главное, там всегда была она со своими длинными ногами в его черных трусах. Господи, они же купили ей халат! Хотя нет, в халате будет еще хуже! От одной мысли, что под халатом у нее ничего не будет, он чуть не застонал. Она — пациент! Еще какой пациент! С потерей памяти! А вдруг у нее муж и куча детей? А тут он со своими желаниями!

Ну, допустим, детей нет, это гинеколог сказала точно. А вот по поводу мужа или любимого мужчины ни один врач точно сказать не может! Зачем же она смотрит на него своими завораживающими глазищами, так, что у него душа переворачивается и хочется перевернуть весь мир ради этой беспомощной девочки. Скоро! Скоро наконец закончатся эти бесконечные праздники, и можно будет поторопить в милиции с запросами о пропавших, можно будет связаться со специалистом по временной амнезии, можно будет хоть что-то делать, кроме того, что каждый день смотреть на это белокожее чудо у себя дома. Ну, подкинул главврач головную боль! Ну, спасибо большое ему! Хоть вообще домой не появляйся!

Демидов взъерошил короткие темные волосы, как будто это могло привести его мысли в порядок. Устоять против этой угрозы его только наладившемуся душевному равновесию — он не в силах. Значит надо продолжать ту же тактику: свести их общение к минимуму. Только как это сделать, если она просочилась повсюду! Она везде, эта зеленоглазая ноющая боль внизу живота. Вчера заехал к матери, так и она начала ему расписывать, какая Ниночка хорошая хозяйка! Мать упорно продолжала называть ее Ниной, хотя и он и спящая красавица говорили, что имени ее никто не знает. И на работе тоже разговоры про незнакомку, найденную на станции. Уууух!

А еще вчера эта спящая красавица просилась поехать с ним к его родителям, а он так рявкнул «Нет!», что до сих пор чувствовал себя последней сволочью. Нет, надо поехать домой, хоть как-то помягче с ней поговорить что ли, а то последнюю неделю он на нее только и делает, что рычит. Она же ни в чем не виновата! Ох, скорей бы закончились эти новогодние праздники, чтобы сбыть ее с рук!

Она вся засветилась, когда он появился на пороге.

— Привет! — улыбнулась она ему так, что казалось, вся квартира осветилась слепящим светом.

Чеееерт! Он отвернулся, снимая дубленку.

— Привет! — буркнул он в ответ. А собирался быть по крайней мере вежливым.

— Так Елена Павловна опять всякой вкуснотищи принесла. Разогревать? — столько энтузиазма в голосе, что если сейчас опять рявкнуть «нет!» — это же все равно, что забрать конфету у ребенка, который мечтал о ней весь день и который уже ее развернул. Уууу!

— Да, — снова буркнул он. Вот как быть помягче, когда она сверкает своими длинными ногами. Даже мешковато сидящие на ней его трусы и рубашка не скрывают ее фигуру. Нет, они, конечно, скрывают, но его глаза, как рентген, проникают под них, вернее хотят проникнуть и… Чееерт!

— Я в душ! — крикнул он в сторону кухни, прислушиваясь к тому, как она уже там чем-то гремит.

— Ага! — радостно послышалось в ответ.

Холодный душ оказался хорошей идеей. Возбуждение немного отступило, а влажные волосы охлаждали голову, заодно и мысли. Надо продержаться только ужин, а потом уйти в свою комнату и постараться заснуть. Выматывающие дежурства помогали отключиться. Все равно просто так заснуть, когда она была в соседней комнате — это просто пытка!

Несмотря на все его планы быстро покидать в рот и проглотить то, что она приготовила, все равно завязался разговор о том, как он провел день, какие были случаи. Ужин растянулся, тем более, что, как выяснилось, она не ела — ждала его. И теперь она сидела напротив, поджав одну ногу под себя, внимательно вглядываясь в его лицо, слушая его рассказ. Почему-то было так просто рассказывать ей то, что он обычно держал при себе. Она заражала его своим вниманием, подначивая на все новые и новые рассказы из его практики. И он был рад отвлечься от не оставляющих ни на секунду возбуждающих мыслей о ней.