Твоя далекая звезда (Отпуск в тридевятом царстве) (СИ) - Бахмайер Галина Владимировна. Страница 66

Новость оглушила Бенвора. Краем сознания он понимал, что ему стоило бы порадоваться за Джелайну. Она наконец получила возможность вернуться домой. Ей больше не придется долгие годы томиться ожиданием в скучном средневековье. Она снова в своем далеком мире, и рядом с ней верные друзья.

Но это было так несправедливо… Всю осень напролет он отчаянно ждал этого дня, а ее забрали именно сегодня!

Конечно, Олквин знал, что такое когда-нибудь все-таки случится. Но это не приносило утешения. Как будто он вытерпел четыре нудных месяца только благодаря тому, что пребывал в постоянном ожидании чего-то необыкновенного. Теперь казалось, что его обманули, лишили заслуженной награды. Осталось только острое чувство потери. Его удивительная тайна больше не принадлежала ему. И еще одна непрошенная мысль неприятно кольнула вслед, оставив осадок смутной зависти: Джелайна вернулась к его несравненному двойнику…

Больше не было смысла торчать в Сентине половину зимы. Можно хоть сейчас возвращаться в Олквинау. Или дать отдохнуть лошадям и вернуться завтра. Или подождать пару дней, пока уляжется разочарование, чтобы родные не заметили подавленного состояния. Все равно.

— Милорд? — голос управляющего казался испуганным. Каково же было старым слугам наблюдать невероятное исчезновение гостьи? «Характерное возмущение в пространстве» — так, кажется, она говорила? К черту. Все равно.

— Не только сегодня, милорд, — робко выговорил Платусс. — Леди нарушила распоряжение уже на третий день после вашего отъезда. И с тех пор уходила каждый день.

Бенвор медленно обернулся к нему, с трудом воспринимая, о чем тот говорит.

— Каждый день? — растерянно повторил он. — Какое распоряжение?

— Вы запретили ей покидать Сентин, — запинаясь, напомнил управляющий. — Велели нам не выпускать ее за ворота. Но она все равно ушла — попросту перелезла через стену, как мальчишка. Больше ворота перед ней не запирали, да и зачем, если они ее не останавливают? Простите нас, милорд.

— Леди каждое утро в лес уходит, — подхватила Даина. — Крестьяне видели ее в разных местах, говорят, она подолгу бегает, лазает по деревьям, плавает в реке в любую погоду…

Джелайна здесь, она никуда не исчезала! Это известие ослепительной вспышкой затмило все сразу — и горечь предполагаемой утраты, и виноватые лица слуг, не сумевших выполнить господский приказ.

— Ее предупредили, чтобы не подходила близко к границе, — торопливо добавил Платусс, и недоуменно умолк, когда капитан со счастливым видом рухнул на кресло у камина.

— Господи, да пусть делает, что хочет! — с облегчением хохотнул Бенвор. — Главное, что она здесь.

Слуги переглянулись, и тут отворилась дверь, раздались торопливые шаги и радостный возглас:

— Даина!

В зал влетела запыхавшаяся Джелайна — в широком плаще с капюшоном и маленькой котомкой на плече. Олквин вскочил и шагнул ей навстречу. Ахнув, женщина бросилась к нему, протягивая руки. Бенвор машинально поймал ее и оторвал от пола, смеясь, как ненормальный. Шок от недавних переживаний еще не прошел.

— Я увидела конный отряд, — пискнула Джелайна в его крепких объятиях, — и сразу поняла, что это вы.

— А вы меня напугали, — бормотал Олквин, не отпуская ее. — Я думал, вы исчезли, бросили меня…

Он почувствовал на щеке что-то мокрое и удивленно отстранился. Оказалось, у женщины свалился капюшон, открыв слипшиеся ледяными сосульками волосы. Она провела по ним рукой, стряхивая тающие льдинки, и смущенно рассмеялась.

— Не представляете, как я рада вас видеть!

— Нет! — возразил Бенвор. — Это вы не представляете!

Даина подскочила к ним с полотенцем.

— Миледи, вы опять ходили с мокрой головой! — запричитала она.

— Я услышала стук копыт, — оправдывалась Джелайна. — Некогда было вытираться как следует. Хватит, Даина, я не заболею.

— Вы плавали? — изумленно спросил капитан. — Но ведь мороз!

Женщина пожала плечами.

— Река еще не замерзла. Да ладно вам! Вода теплее воздуха. Скажите лучше — вы надолго?

— Надолго! — просияв, ответил Олквин. — На целых два месяца!

— Отлично! — воскликнула она. — Тогда я оставлю вас на минутку.

Она вернула полотенце Даине и побежала наверх, стаскивая на ходу котомку и плащ. Мелькнула черная рейдерская форма. Бенвор смотрел вслед, расплываясь в безудержной улыбке.

Возвращаться в Олквинау? Да ни за что на свете!

Глава 22

За четыре месяца Джелайна сильно изменилась. Куда только подевалась хрупкая, бледная, полупрозрачная фарфоровая статуэтка? Теперь ее лицо стало обветренным из-за постоянного пребывания на холоде, руки загрубели. Подсохшая царапина на скуле, потрескавшиеся губы, некогда безупречно белоснежные, а теперь ставшие самыми обычными зубы — все это вдребезги разбило прежнюю неприступную утонченность, но удивительным образом сделало женщину живой, реальной, земной. Узкие рукава платья то и дело обрисовывали рельеф тугих мускулов на тонких руках. Сейчас, без мешковатого плаща, перемены стали гораздо заметнее. Повадки всегда готовой к прыжку и осознающей свою ловкость рыси… Бенвор исподволь наблюдал за Джелайной весь вечер, не переставая удивляться тому, как органично эти перемены вписались в смутно запомнившийся тусклый образ — проявились, словно загар наутро, и придали ему законченность. Только теперь он убедился в эффективности, казалось бы, бессмысленного наслоения навыков у TS-проекций. Стоило лишь привести слабое исходное тело в нужное состояние — и оно автоматически превращалось в боевую машину.

Олквин вспомнил про Уокера — и ужаснулся, представив себе возможности шестисотлетнего совершенства, которому даже не требовалось постоянное восстановление формы. Оставалось только надеяться, чтобы его двойник и дальше не надумал появиться в этом мире.

— Вы меня напугали, — повторил Бенвор, выкладывая на стол привезенные из Олквинау книги. — Платусс сказал, что вас здесь нет, и я решил: все, забрали домой. А вы, оказывается, тренировались.

— Что поделаешь? — хмыкнула Джелайна. — Мне топтать землю этой утопии как минимум половину тысячелетия, так что нужно быть готовой ко всему.

— Вот как, — протянул Олквин. — Что же убедило вас окончательно?

— Климат, — ответила она. — В Англии последних столетий зимы мягкие, морозов почти не бывает. А тут, насколько я успела узнать, зима всегда долгая и часто снежная. В Европе такие были именно в позднем средневековье.

— Я сожалею, — тихо произнес капитан. — Но мое предложение остается в силе.

— Да я и не волновалась, что вы можете передумать, — лукаво улыбнулась Джелайна. Бенвор недоуменно вглядывался в ее лицо, пытаясь отыскать признаки печали, неизменно охватывавшей гостью раньше.

— Похоже, вы смирились, — без удивления констатировал он.

— Выбора нет, — пожала она плечами. — Зачем лишний раз нагонять на себя депрессию? Не можешь изменить ситуацию — измени свое отношение к ней. Я собираюсь обставить по отсчету всех рейдеров. Можно будет незаметно шагать из века в век под защитой ваших потомков. Можно жить, каждые лет десять переезжая с места на место, меняя имена и стараясь не привлекать внимания. А можно позволить взять верх авантюрной жилке и стать в этом мире легендой, войти в его историю, наследить по максимуму… Что бы выбрали вы, капитан?

— Ну, тут я вам не советчик, — рассмеялся Олквин, все еще чувствуя удивительное умиротворение от того, что все складывалось именно так, как ему и хотелось. — Может, вы все-таки напутали, и у нас тут не Англия?

— Все, довольно, — отрезала Джелайна. — Это у вас проблемы, а не у меня. У вас война, торговая блокада, запутанная политика и застой прогресса. Я заинтересовалась последним. Почему так вышло?

Бенвор уселся поудобнее, предвкушая новый рассказ.

— Я еще в первый день кое-что заподозрила, а потом порасспрашивала отца Паритэна, и докопалась до любопытных вещей. В вашем королевстве религиозному культу отведено поистине ничтожное место…