Рок-идолы (СИ) - Колесникова Юлия Анатольевна. Страница 31

- Давно пора, - пробурчал Лэкс когда я прошла внутрь комнаты и устроилась на стульчик рядом с ним. Лэкс сидел за синтезатором и сегодня он как никогда был в образе звезды – на ногах штаны-галифе, полосатая светлая кофта, и серый пиджак с военными атрибутами, и босые ноги. Впрочем он часто ходил по дому босой. Волосы были убраны с глаз с помощью обруча, но хотя бы он не накрасил глаза. И не могло не злить то, что даже одетый в таком стиле Лэкс был красивым. Просто и без слов.

- Ты не сказал точное время, только то, что после обеда. – отозвалась я, уже не боясь так как раньше отвечать ему прямо и даже возмущенно. Да, за эту неделю я немного обнаглела.

Сузив глаза, Лэкс несколько мгновений изучал меня, а потом продолжил недовольным голосом.

- В воскресенье будет вечеринка, и нас пригласили сыграть на ней, и я согласился, так как это благотворительность. Потому мы будем репетировать сегодня и завтра старые наши песни, мы собираемся спеть три, но стоит иметь еще и про запас. Так что ты сегодня на клавишах, я на гитаре. Завтра к нам присоединяться остальные, кроме Макса конечно.

- Поняла, какие песни будут.

- «Дайте снега», думаю эту ты знаешь хорошо. «Слепая красота» тебе известна? – я кивнула, и он продолжил, - «Живи и страдай»? - кивок, - «Вещи которые делает она – я ненавижу»?

- Это четыре, может еще одну?

- Тогда пусть будет «Стеклянное небо», она ведь тоже наш хит.

- Да, я ко всем песням знаю слова, но я давно не играла, и не пела…я соскучилась за всем этим, - сказала я мечтательно и провела пальцами по клавишам, они отдавались пружинами в пальцах.

Часа два ушло на то, чтобы я просто успевала за Лэксом, и постоянно слышала лишь его жалобы, что я отстаю. Но по поводу пения он ни разу ничего не сказал – не злился, но и не хвалил.

Когда мне казалось, что спина переломится от усталости, он решил что на сегодня хватит. Я с облегчением выдохнула, а потом сползла на пол и улеглась, чтобы растянуть затекшие мышцы. Лэкс поставил гитару и держась за гриф руками оперся на нее, смотря при этом на меня.

- Что с твоими пальцами? – спросила я, потому что уже давно хотела знать. Я заметила, что его 2 пальца на левой руке не такие подвижные как остальные. – Ты потому перестал быть клавишником и перешел на гитару?

- Да, - с затруднением в дыхании ответил он, и все так же смотрел на меня.

- Что случилось?

- Неудачный момент в жизни, - он даже усмехнулся, говоря об этом, но улыбка была не слишком-то убедительная. И я поняла, что бесполезно расспрашивать дальше, потому что он не собирался отвечать.

- Тебе все так же тяжело? – внезапно спросил он, прервав мои мысли об его скрытности.

- Уже нет…стало намного легче, но мне иногда все еще не верится что я здесь с вами. Наверное дело в том, что я ожидала чего-то блестящего и помпезного, а у меня иногда складывается ощущение, что родители сослали нас на летние каникулы чтобы мы не крутились под ногами.

- Цени это, то как мы отдыхаем сейчас будет тебе не хватать. Ты быстро устанешь от той быстрой жизни, которую мы ведем, когда живем сценой. Каждый день, какое-то мероприятие – ты или на концерте, или же пиаришь себя, а еще это может быть недельная съемка клипа, или фотосесия с назойливым вредным фотографом. Ты помнишь только утро и вечер, когда встаешь и ложишься в кровать. А если ночью приглашение на вечеринку, то и ночи не помнишь, все как в тумане, и я часто ненавижу этот туман. И такая девушка как ты тоже быстро возненавидишь.

- Такая как я? Глупая что ли?

- Добрая и наивная.

- Ты ведь будешь только рад, когда я перестану быть наивной и невинной, твои ведь слова.

Лэкс улыбнулся мне и ничего не ответил, а мне хотелось бы хоть что-нибудь услышать в ответ на мои слова. Он оставил гитару и пошел прочь, спрятав руки в карманах. В последнее время он слишком меланхолично отзывался о сцене и выступлениях.

Смотреть на нее было теперь не так прост как раньше. Все в ней изменилось – внешность, уверенность, вызов, больше она не боялась меня. Теперь она меня иногда смущала, когда перехватывала мои взгляды устремленные на нее, и никак не реагировала. Она больше не избегала нас, когда мы стояли близко к ней, спокойно относилась к тому, когда кто-то брал ее за руку, и так же реагировала, если Шон или Эйтан приобнимали ее за плечи. Видимо только меня раздражала такая фамильярность в отношении ее, потому что сам я не мог позволить себе поступить подобным образом. Я боялся, что она отшатнется от меня, если я поставлю руку ей на плечо.

Сейчас я наблюдал за ней, когда мы ужинали, и ее смех был громче других, она стала такой раскованной в нашей компании, и ничто не могло выбить ее из колеи. И если раньше я считал ее слабой, то теперь понял, как ошибался. Она никогда не ныла и не стонала по поводу того что ей тяжело, она просто пыталась и делала то, что ей скажут.

И когда я в тайне следил за ней, во мне жили странные чувства – тревога, какое-то раздражение, иногда даже огорчение если она слишком фамильярничает с Шоном, но еще тепло. Когда она улыбалась, мне хотелось тоже смеяться. Какой же она человек? Сначала была тихой и скромной, но и теперь оставаясь такой, приобрела какой-то свет и энергию, которой заражала всех. Она не любила занятия с утра, но часто именно она заставляла нас веселиться, не без помощи Эйтана.

Когда она спала, а я возвращался в свою комнату, то испытывал слишком сильное желание, чтобы зайти и проверить, все ли  с ней в порядке. Она была таким человеком, который даже во сне может доставлять неприятности, хотя в последнее время с ней ничего такого не случалось. Неужели ее карма выровнялась? Хотелось надеяться.

Я почти не ел, а только слушал беседу между ней и Эдвардом, Шон и Эйтан только вставляли пошлые шуточки в их разговор о каком-то романтичном фильме. Словно две подружки, покачал головой я. В этом время на телефон пришло сообщение, и открыв его я был поражен. Сообщение от Райли гласило: Выйди на улицу.

Какого черта она приехала! Я был зол, понимая, что она решила посмотреть на Эшли, не смотря на то что я был против. Для чего она так настойчива в этом вопросе?

Вскочив на ноги, едва не опрокинув стульчик, я поспешил к выходу, не думая как странно это должно было выглядеть со стороны. Босой я так и пошел на улицу, и пока шел к машине Райли к которой она стояла прислонившись, то сильно пожалел об этом – женщины, они вечно устраивают нам мозготряску, но оказывается еще и ноги калечат. Эдвард убьет меня за педикюр, который сделал вчера, точнее который заставил сделать мне.

- Что случилось? – злясь я подскочил к ней, но Райли видимо это не волновало, он нежно обвила меня за шею и притянув к себе поцеловала. Я терпеливо ждал когда она перестанет это делать, потому что поцелуй не вызывал во мне никаких ответных чувств, а только раздражение на нее. К чему этот театр?  Просто не мог поверить, что она соскучилась, потому что Райли была не такой.

- Я привезла вам несколько образцов для новых костюмов, и еще постеры с вами, ты должен выбрать какие лучше.

- Для этого есть FedEx, зачем было ехать аж сюда? – мы стояли по-прежнему в тесной близости друг к другу, и я не подумал отстраняться, так как возле нее было тепло, потому и не заметил, как остальные столпились на крыльце.

- О! Привет всем! – радостно помахала она рукой членам группы и Эдварду, а так же Эшли. Та стояла в своей тонкой рубашке и видимо быстро продрогла, но Шон тут же обнял ее и притянул к себе. Я едва устоял, чтобы не броситься и не отбросить эту руку. Ну почему Шон постоянно пытается обнимать ее – у него что, мантра такая новая?

Остальные не слишком то и радостно отозвались на ее приветствия, и я даже улыбнулся, увидев какую злость это вызвало у Райли. Как она не старалась, остальные никогда ее не любили, и дело было не в наших отношениях – они просто чувствовали, что не нравятся ей.