Золушка (СИ) - Куно Ольга. Страница 23

Глава 6

С моего выходного прошло уже пять дней, а я так за всё это время ни разу и не возвратилась домой. Одну ночь я уже пропустила, неумолимо приближалась вторая, но я по-прежнему не могла себе представить, как появлюсь там после всего, что произошло. Да, я отдавала себе отчёт в том, что чем больше буду тянуть, тем труднее будет оказаться дома впоследствии, но ничего с собой поделать не могла. Возвращаться было и противно, и унизительно, и страшно одновременно и, по-видимому, я просто не собиралась этого делать, хоть и не решалась окончательно себе в этом признаться. Нелегко раз и навсегда сжигать за собой мосты, даже если они ведут в самый центр трясины.

Помимо подобных размышлений, не слишком способствовавших хорошему настроению, мне не давало покоя кое-что ещё. Никак не удавалось отделаться от крайне неприятного осадка, который оставили у меня в душе события пятидневной давности. Дело было не в предательстве сестры, от которой и так мало чего хорошего можно было ожидать, не в грубости мачехи и не в необходимости попрыгать через заборы (я даже рада была убедиться, что до сих пор на это способна). Разговор с принцем в закоулке мира слуг полностью сгладил впечатление от этих событий. Как ни глупо это звучит, меня скорее смущало то, что белоснежный наряд, мысль о котором раньше поднимала настроение и придавала сил, теперь словно утратил свою белизну, связываясь в моём воображении не с прекрасным, хоть и коротким, балом, а с образом Стелы, ворвавшейся в распахнувший перед ней двери дворец. А самое худшее заключалось в том, что между её обманом и моим не было такой уж большой разницы. Незаметно застыв возле самой стены, я хорошо видела, как удивление на лицах придворных сменилось брезгливостью после того, как шикарное платье самозванки обернулось совсем иным нарядом. Разве не то же самое случилось бы, если бы вместо коричневого сарафана и алого платка недавняя гостья оказалась облачена в поношенную одежду кухарки? Скорее всего, это было бы ещё хуже.

Я рассеянно помешивала суп, в очередной раз пытаясь воспроизвести в памяти подаренное феей платье — такое, каким оно виделось мне раньше, до того, как Стела украла моё кольцо. Ничего не получалось. Как будто тонкая ниточка, связывавшая меня со сказочным балом, навеки ушла в небытие. Я отгоняла эту мысль, словно назойливую муху, объявив её глупой и несостоятельной, но, подобно всё той же назойливой мухе, она всякий раз возвращалась назад, проявляя редкостное упорство.

Наконец, я, казалось, нашла средство избавиться от переживаний хотя бы по данному поводу и, как только мне выдалась передышка в четверть часа, покинула здание дворца и поспешила в парк. Убедившись в том, что вокруг никого нет, я всё же в качестве дополнительной меры предосторожности свернула на одну из узеньких тропинок и сделала ещё около дюжины шагов. Теперь меня нельзя было увидеть с главной дорожки из-за густой листвы посаженных вдоль неё деревьев. Прикрыв глаза, я повернула кольцо змейкой внутрь.

Платье было столь же прекрасно, сколь и всегда. Я не позаботилась о том, чтобы прихватить с собой зеркало, но это было и не нужно; достаточно того, что у меня вновь появилась возможность услышать мягкое шуршание ткани, пройти по парку, глядя на скользящий по траве подол. В тот вечер, покинув шумный дворец, мы разговаривали совсем недалеко отсюда. Прикрыв глаза, мне почти удавалось представить себе, что бал по-прежнему в самом разгаре, а рядом стоит принц, который смотрит на меня так, как он никогда не посмотрел бы на кухарку. В памяти стали неожиданно всплывать взгляды и жесты, которые, казалось, давно уже были забыты. Вот принц стоит напротив скамьи, на которой я сижу, держа в руке бокал, наполовину наполненный вином; вот он усмехнулся, услышав из моих уст очередную колкость; вот нахмурился, отдавая дань каким-то своим мыслям. Я медленно шла мимо цветущих кустов и раскидистых деревьев, оставив тропинку в стороне, полностью погружённая в воспоминания и совершенно забыв обо всём остальном. Но тот уютный мир, который мне удалось ненадолго для себя выстроить, разрушился, как карточный домик, с первыми звуками вторгнувшегося в него голоса.

— Это вы?!

Он шёл прямо на меня, а я умудрилась даже этого не заметить. Иан Торвуд, молодой герцог, ближайший друг принца, остановился посреди парка, как вкопанный, глядя на меня круглыми от удивления глазами. Пару секунд я смотрела на него примерно так же; затем, спохватившись пусть не вовремя, но всё-таки быстро, подхватила юбки и побежала наутёк.

Бегать в громоздком и не дающем как следует дышать платье — развлечение не из лёгких, но мне было не привыкать. Зато мои башмаки подходили для этого занятия много больше элегантных туфелек. Вот забавно было бы потерять ещё и башмак, мельком подумала я, оставляя позади очередной розовый куст, усыпанный ярко-алыми цветами. Тогда у принца собралась бы целая коллекция. Но главное, опознать меня стало бы совсем легко, поскольку другой обуви у меня не было, а, значит, достаточно было бы приказать найти девушку, ходящую по дворцу босиком. Не думаю, что таких нашлось бы много.

Иан выбежал на посыпанную гравием дорожку следом за мной; я же поспешила вновь свернуть вглубь парка. Шутки шутками, но в моём нынешнем положении весёлого было мало. Надо же было во второй раз наступить на те же самые грабли! Откуда-то из-за кустов послышался голос:

— Закрыть все ворота! Немедленно!

— Да, господин! Будет исполнено!

— Чтобы ни одна мышь не проскочила!

Оказавшись на время в безопасности, то есть вне поля чьего бы то ни было зрения, я повернула кольцо, вернув себе обычный вид. Но неприятности на этом не заканчивались. Что же теперь будет? На этот раз Иан точно знает, что незнакомка не успела покинуть дворец, и он не замедлит оповестить об этом принца. Я села прямо на траву и обхватила голову руками. Похоже, я приношу одни неприятности. И, как всегда, неумышленно, но это отчего-то не слишком утешало. Неужели погоня за неизвестной гостьей, совсем недавно затихшая, пойдёт теперь по второму кругу? Может, лучше было бы просто рассказать обо всём принцу, и таким образом разом положить всему этому конец? Я вздрогнула от одной этой мысли. Нет, никогда. Под пыткой не признаюсь.

И всё же… Единожды солгав, пусть ненароком, пусть в мелочах, человек создаёт сеть лжи, из которой больше уже не может вырваться. С его ли участием или без оного, но за первой паутинкой возникает вторая, третья, четвёртая, сплетаясь в сложный замысловатый узор. И, сколько ни старайся, напрягая глаза и мозоля руки, эту прочную сеть уже никак невозможно распутать. Только разрубить.

Сидеть в парке до бесконечности не имело смысла. Да и с кухни у меня была возможность отлучиться лишь на короткое время. Поднявшись на ноги, я отряхнулась, извлекла из волос запутавшийся в них листок и потихоньку поплелась ко дворцу.

Как ответственный работник, не забывающий о долге службы ни при каких обстоятельствах, я честно собиралась отправиться прямиком на кухню. Я сказала "ни при каких обстоятельствах"? Ну, почти ни при каких. Войдя во дворец, я почти уже нажала на ручку двери, чтобы исчезнуть в мире стен, как вдруг до меня донеслись голоса с другого конца коридора. Голоса я сразу узнала, а содержание разговора заставило меня мгновенно позабыть обо всех благих намерениях.

— Я приказал стражникам закрыть все ворота и никого не выпускать.

— Молодец, — похвалил Иана принц; его голос звучал возбуждённо. — Значит, ты уверен, что она не покидала дворец?

— Абсолютно. Но что теперь? И дворец, и парк уже наспех обыскали. Пока никто не видел женщины в белом платье.

— Это не важно, — отозвался принц. — Дик?

— Я здесь, Ваше Высочество. — Кажется, это был голос пажа.

— Принеси сверху туфельку. Пусть её перемеряют все женщины старше четырнадцати и моложе сорока, которые находятся сейчас во дворце.

— Но туфелька может подойти очень многим из них, — заметил Иан.

— А я и не обещал жениться на первой, кому она подойдёт. Пусть тех, кому она придётся по ноге, отведут в отдельный зал. Думаю, тогда я сумею разобраться.