Ваша до рассвета - Медейрос Тереза. Страница 48

– Так он утверждал. И если бы я не была такой наивной идиоткой, я бы ему поверила. Но вместо этого я бросила ему вызов, а он сбежал и присоединился к королевскому флоту, поскольку только так мог доказать самому себе, что достоин моей любви. – Она покачала головой, с отвращением думая о наивной и эгоистичной девчонке, которой была. – Если бы я сбежала с ним в Грента–Грин, как он тогда просил, то он никогда бы не оказался ранен и не потерял бы зрение.

– И ты бы не поехала в Ферчайлд–Парк.

– Когда до меня дошел слух, что он живет в этом доме в полном одиночестве, словно раненый зверь, я подумала, что смогу ему помочь, – тихо сказала Сесиль, наблюдая за парой павлинов, важно вышагивающих по холмистой зеленой лужайке.

– И ты помогла?

Ее спас от ответа резкий звук открывающейся входной двери. Нахмурившись, она посмотрела на Эстель.

– Твои родители кого–то ждали?

– Никого, кроме тебя. Эстель моргнула от предзакатного солнца. – Странное время дня для неожиданного визита гостей, правда?

Они повернули головы к гостиной как раз вовремя, чтобы услышать, как дворецкий объявляет

– Граф Шеффилд.

Сесиль почувствовала, что кровь отлила от ее лица. И хотя первым ее инстинктом было спрятаться под стол, на самом деле она, вероятно, так бы и оставалась застывшей от шока на месте, если бы не Эстель, которая схватила ее за запястье и дернула за пышный куст рододендрона, который пробивался через трещину в каменных плитах около одного из окон.

– Какого черта он здесь делает? – прошипела Эстель.

Сесиль яростно затрясла головой, чувствуя, что ее сердце готово вырваться из груди.

– Я не знаю!

Они присели на корточки за кустом, едва осмеливаясь дышать, пока звучали вступительные слова приветствий.

– Я надеюсь, вы простите меня за вторжение. – Глубокий, хрипловатый голос Габриэля выплыл из окна, и Сесиль кожей ощутила дрожь желания. Ей достаточно было закрыть глаза, и он оказывался рядом с ней, за ее спиной, сверху нее, внутри нее.

– Не глупите! – возмутилась мать Эстель. – Мы почтем за честь приветствовать знаменитого героя. Весь Лондон гудит новостями о вашем удивительном выздоровлении. Это правда, что к вам полностью вернулось зрение?

– Я все еще испытываю проблемы, когда начинает смеркаться, но с каждым днем мне все легче с этим справляться. Мой врач, вроде бы, думает, что моему мозгу нужно некоторое время, чтобы догнать те успехи, которые сделали мои глаза.

Сесиль зажмурилась, и, не в силах удержаться, произнесла краткую, но горячую молитву благодарности небесам.

– Я приехал к вам сегодня не для того, чтобы говорить о себе, – произнес Габриэль. – Я надеюсь, что вы сможете мне помочь с одним личным вопросом. Я ищу женщину, которая когда–то работала на вас, а совсем недавно на меня – мисс Саманту Викершем.

– Он ищет тебя! – прошептала Эстель и с такой силой толкнула Сесиль локтем под ребра, что та охнула.

– Нет, не меня, – ответила она мрачно. – Он ищет ее. Разве ты не помнишь? Это была твоя идея дать ему рекомендательные письма от твоих родителей. И ты подделала подпись своего отца.

– Но мы предполагали, что, если он попытается связаться с ними, они все еще будут находиться в Риме.

– И представляешь, что произошло? Они совсем не в Италии.

– Саманта Викершем? – переспросил лорд Карстейрс. – Не припоминаю такого имени. Она работала прислугой в доме?

– Не совсем, – ответил Габриэль. – Согласно ее рекомендательному письму от вас, она была гувернанткой у ваших детей. В течение двух лет.

Леди Карстейрс, казалось, была озадачена еще сильнее, чем ее муж.

– Я не могу вспомнить ни ее саму, ни такое письмо. С тех пор прошло уже несколько лет, но я уверена, что вспомнила бы имя.

– Она должна была работать достаточно недавно, – осторожно сказал Габриэль. – Мисс Викершем молодая женщина, вероятно, ей не больше двадцати пяти.

– Что ж, тогда это абсолютно невозможно! Наш сын Эдмунд сейчас в Кембридже, а наша дочь… Минутку. Эстель, дорогая, – позвала ее мать через открытые окна. – Ты еще там?

Эстель бросила на Сесиль испуганный взгляд.

– Иди! – Сесиль с силой пихнула ее. – Иди, а не то они придут сюда тебя искать.

Эстель на заплетающихся ногах вышла из–за куста. Она разгладила свою белую муслиновую юбку и, напоследок бросив на Сесиль еще один ошеломленный взгляд, бодро крикнула:

– Да, мама. Я здесь.

Когда Эстель скрылась в доме, Сесиль проползла через кустарник и прислонилась спиной к кирпичной стене под окном. Она зажмурилась, борясь с искушением бросить даже один взгляд на Габриэля. Для нее было пыткой находиться к нему так близко, и в тоже время так далеко.

– Это наша Эстель, – сказал лорд Карстейрс, и в его голосе безошибочно угадывалась гордость. – Как видите, ей уже несколько лет как не нужна гувернантка.

– Она как раз в подходящем возрасте, чтобы начать заполнение детской своими собственными малышами, – добавила его жена, нервно хихикая. – После того, как мы найдем ей идеального мужа, естественно.

Еле сдерживаясь, чтобы не застонать, Сесиль стукнулась затылком об кирпичную стену. Как только она подумала, что хуже быть уже не может, леди Карстейрс попыталась сосватать ее лучшую подругу за единственного мужчину, которого она любит и будет любить всегда.

Когда Габриэль пробормотал свое приветствие, она постаралась не представлять себе, как он склоняется над рукой Эстель, попыталась не представлять, как его опытные губы тянуться к белоснежной мягкости ее кожи. В отличие от Сесиль, Эстель редко отваживалась показаться на солнце без перчаток и шляпки.

– А где же твоя маленькая подружка? – спросила леди Карстейрс. – Разве вы не вдвоем пили чай?

Сесиль округлила глаза. Одно ее имя, произнесенное тихим шепотом, и ее раскроют, как лгунью и обманщицу, коей она, собственно, и была.

– Почему бы нам всем вместе не выпить чаю с лордом Шеффилдом, – загудел голос отца Эстель. – Почему бы тебе не сходить за мисс…

Эстель зашлась в приступе сильного кашля. Сесиль с облегчением прислонилась к стене, почти упала на нее. После обеспокоенного бормотания и хлопков по спине Эстель, наконец, удалось выдавить:

– Мне так жаль! Похоже, мне булочка попала не в то горло.

– Но у вас не было в руках булочки, – сказал Габриэль.

– Была чуть раньше, – ответила та, холодные нотки в ее голосе ясно показывали, что она недовольна, что ей смеют противоречить. – Боюсь, вам придется извинить мою подругу. Она очень застенчива. Она сбежала как перепуганный кролик, когда услышала звонок в передней.

– Все в порядке, – заверил ее Габриэль. – На самом деле, у меня нет времени для того, чтобы быть представленным ей. И как я ни ценю гостеприимство, боюсь, что мне придется отклонить ваше приглашение на чай.

– Жаль, что мы не смогли помочь вам больше, Шеффилд, – сказал лорд Карстейрс, его стул заскрипел, когда он стал вставать. – Похоже, вы стали жертвой какого–то бессовестного персонажа. Если у вас сохранилось то поддельное письмо, то я советовал бы вам немедленно передать его властям. Возможно, они смогут найти эту женщину и отдать ее под суд.

– Нет необходимости обращаться к властям. – От решительности в голосе Габриэля по спине Сесиль прошла волна дрожи. – Если она где–то существует, я найду ее.

* * * 

Когда Эстель появилась из дома вскоре после ухода Габриэля, она обнаружила, что Сесиль сидит на склоне холма и смотрит на маленький пруд для домашних уток. Утка–мама медленно плыла по тихой водной глади пруда, и семь крошечных пучков коричнево–зеленого пуха скользили за ней следом.

– Я даже представить себе не могла, что он раскусит мой блеф с рекомендательными письмами, – призналась она, когда Эстель опустилась в траву рядом с ней и расправила юбки, создав из них изящный колокол. – Он даже никогда их не видел. – Она повернула к Эстель лицо и посмотрела на нее мученическим взглядом. – Я не понимаю, почему он до сих пор ищет меня – то есть ее! Я думала, что как только к нему вернется зрение, он возвратится к той жизни, которую вел до того, как мы познакомились.