Научи меня (СИ) - Молчанова Людмила. Страница 43
- Да.
- Отлично. Прошу.
Миша внимательно наблюдал за тем, как Катя, занервничав, дернулась в сторону, когда он сделал шаг к ней, а потом, желая хоть как-то реабилитировать себя, выпрямилась и улыбнулась ему благодарной и едва подрагивающей улыбкой. Кивком головы поблагодарила и на спринтерской скорости рванула к выходу.
Против воли он улыбнулся. Удивительно забавная женщина. И открытая. Не легковерная дурочка, которая только что и умеет хлопать глазами, и не наивная идеалистка, которая своей восторженностью и верой в доброе и светлое раздражает всех вокруг, а просто обычный человек, которому лгать, притворяться и скрывать истинные мысли ни к чему. Такое дорогого стоит.
С такими, как Катя, Михаил в последнее время не сталкивался. Не попадались что-то. Не сказать, что его такие уж плохие и расчетливые люди окружали, совсем нет, просто те, с кем он общался и с которыми варился в одном котле, имели другие ценности, приоритеты и желания. Каждый носил определенные, вылепленные под него маски, практически сросшиеся с собой настоящим. И чтобы заглянуть под такую маску, нужно руки стереть в кровь, вывернуть себя и человека. Еще не факт, что и получится.
А Катя не такая. И эта необычность, непривычность его удивительным образом...притягивала, наверное. Заинтриговывала, возможно. Мишка сам не знал, почему так, но он старательно к ней приглядывался и так же старательно изучал, наблюдая за тем, как она волнуется и нервничает от его пристального внимания. Сам себя понимать перестал. Особенно после той злополучной случайной встречи и своего спонтанного решения извиниться.
Он двое суток себе места не находил тогда, все думал о чем-то, а поговорив - даже скорее уговорив, - успокоился. Действительно успокоился. Как будто все вернулось на свои места и стало правильным. Бред сумасшедшего, наверное, но ощущение от принятого решения было именно таким. Его смущали подобные мысли. И не потому что он собирался их отрицать или они каким-то образом были для него чужды, совсем нет. Для Михаила подобные эмоции, испытываемые по отношению к этой малознакомой девушке, были непонятными и необъяснимыми. Они заставляли его размышлять о чем-то неизвестном и сложном для себя. А ему не нравилось что-то не понимать. Но и отмахнуться не получилось. Поэтому...он решил отпустить поводья и...Пусть все идет как идет. Как бы то ни было.
В машину они сели молча, девушка старательно отводила глаза и всеми силами делала вид, что ее безумно заинтересовал рекламный плакат, на котором была изображена стиральная машина.
- Кирилл ваш племянник? - желая хоть как-то завязать разговор, через несколько минут поинтересовался Михаил.
- Да.
- А сколько ему?
Не поворачивая головы, Катя негромко ответила:
- Пять будет.
Все. Это единственный вежливый вопрос о ребенке, который он смог придумать. Он выдохся. Устал. И вообще, дети - это...ну это что-то такое далекое, маленькое, вечно ноющее и...Не его. Но, как бы невежливо снова замолчать, а ехать им еще достаточно долго, поэтому Миша решился задать давно интересующий его вопрос, впрочем, не особо надеясь на ответ.
- Катя, а он с вами живет?
Наконец, она повернулась к нему. Правда, не сказать, что выглядела довольной его вопросом. Скорее, наоборот.
- Да, а что?
- А его родители? - осторожно поинтересовался он.
На лице девушки промелькнула масса эмоций - слишком сильных и не самых приятных. Он себя последним козлом почувствовал, как будто своими грязными руками к ней в душу влез.
- А что родители?
- Они...есть?
- Есть. Мать.
Как все запущено.
- Вам неприятно об этом говорить?
Неожиданно она съязвила:
- Какой вы проницательный!
Ей было плохо, больно - это читалось в образовавшихся напряженных складках вокруг рта, в сузившихся голубых мятежных глазах, пронизывающих насквозь, в упрямо вздернутом подбородке. Даже в осанке проскальзывал стальной стержень, даже не так - стальные оковы, которыми она сама себя сковала, чтобы держаться.
- Я теб...вас чем-то сейчас задел?
- Это не ваше дело, - как можно мягче попыталась сказать она, старательно пытаясь скрыть досаду из своего голоса. - И знаете, я вообще этого всего не понимаю.
- Чего всего?
Катя неопределенно взмахнула рукой. Светлая густая прядь упала ей на глаза, но девушка даже внимания не обратила.
- Всего этого. То вы останавливаетесь посреди улицы, то вы меня вечно начинаете куда-то возить...Вы что, со всеми себя так ведете? Я правда не понимаю.
Он тоже не понимает. И что сказать ей - не имеет ни малейшего понятия. Хотя сам себе задает такой же вопрос - зачем?
- А что в моем поведении плохого? - вопросительно протянул Миша. - И нет, я так себя веду не со всеми.
- Тогда зачем? Нет, спасибо большое, конечно. Но зачем такое повышенное внимание к моей скромной персоне? Куцова просила? - внезапно пришедшая глупая, если не сказать невозможная мысль, заставила Катю подозрительно прищуриться.
Он бы в жизни не стал действовать по чьей-то указке. Или просьбе - не суть. Миша себя любил, причем довольно сильно. И уважал. И уважая себя, он старался не опускаться до снисходительности в личных отношениях. Отношения должны строиться или на взаимовыгоде - как у них с Юлькой - или на взаимном равном уважении. И никак иначе. И глупое предположение Катерины его разозлило сильнее, чем могло показаться.
- Ты сейчас чушь несешь, - действительно разозлившись, Миша неосознанно перешел на ты. И повысил голос, отчего Катя вздрогнула, выпрямила и постаралась отодвинуться от него как можно дальше. - Ты со стороны себя слышишь?
- Прекрасно слышу.
- Я тебя чем-то обидел, оскорбил? Задел?
Он издевательски изогнул бровь, излишне сильно надавив на газ. Девушка рукой уперлась в дверцу.
- Нет.
- Я сделал что-то аморальное? Приставал? Или что?
Она судорожно сглотнула.
- Нет.
- В чем тогда проблема?
Катя справилась с собственным смущением, напрямую встретила его взгляд и не отвернулась. Ничего не говорила, только упрямо, как баран, молчала.
- Научись сначала спокойно реагировать и говорить спасибо, когда тебе пытаются помочь. А не кидайся на человека.
- А если мне не нужна ваша помощь? И ничья другая тоже не нужна?
Он не посчитал нужным отвечать, а Катя, казалось, совершенно не ждала ответа. Такое ощущение, что ей наплевать. Наплевать? Прекрасно! Ему тоже будет наплевать. С какого такого хрена он тут перед ней распинается, пытается что-то сделать? Пошло оно все!
Они резко затормозили у уже знакомого здания, и Катя, смущенно заерзала, не зная, как себя теперь вести и что говорить. Вроде бы и разругались, все выяснили, а точку так и не поставили. Что Миша теперь сделает? Будет сидеть и ждать? Или развернется и молча уедет? Бросила на него косой взгляд из-под челки. Мужчина выглядел достаточно злым и раздосадованным для того, чтобы уехать и никогда не говорить ей больше ни слова.
- Я пойду? - молчание. - В общем...хм...извините. И...да, спасибо.
- Постарайтесь не особо там задерживаться. Долго я ждать не буду, - с напряжением произнес Михаил, глядя куда угодно, только не на нее.
Катя застыла, совершенно не зная, что теперь предпринять или хотя бы выдавить из себя что-то подходящее в этой ситуации. На ум, к сожалению, не пришло ничего. Михаил достал из кармана пачку сигарет, зажигалку и приоткрыл окно со своей стороны. Катя еще несколько мгновений рассматривала его жилистую шею, выглядывающую из-под ворота белой рубашки, сильные руки, уверенно сжимающие белую пачку, а потом выскользнула из машины, переложив перед этим свою сумку на заднее сиденье.
Девушка чувствовала себя иррационально виноватой. Именно иррационально. Почему? Потому что то, что она ощутила после их разговора, не имеет никаких оснований. Михаил все так вывернул, перевернул с ног на голову, как будто это она все спровоцировала. Как будто это он такой правильный, весь из себя, а она его смертельно обижает. А в чем она не права? Сколько они знакомы? Неделю? А он...он к ней лезет.