Поспорить с судьбой - Панкеева Оксана Петровна. Страница 53

– Помилуйте, а кого же мне еще выбирать? Элмару нельзя туда соваться, драконы могут быть на него в обиде за его прежние подвиги. Мафей очень хотел, но я не спросил, как они относятся к эльфам, вдруг они их не любят. А мэтр так некстати заболел.

– А Ольга?

– Ольга девушка слишком эмоциональная, она непременно начнет шумно восхищаться, а то и визжать от восторга, а драконы шума не любят. И кроме того, ее кабальеро почему-то просто с ума сходит от ревности, когда я с ней общаюсь. К тому же Урр и его сородичи сами натерпелись от Скорма и будут рады познакомиться с воительницей, которая избавила мир от этого извращенца.

Доводы, которые привел его величество, не показались Кире особо убедительными. Весьма сомнительно, чтобы драконы питали какую-либо неприязнь к эльфам, а уж рассуждения о непригодности Ольги к общению с драконами были и вовсе смешны. Как будто нельзя ее предупредить, чтобы не визжала, и так уж обязательно рассказывать мистралийцу, что она была на прогулке в обществе короля. А что касается драконов, им и подавно все равно, кого король притащит с собой. Крутит что-то его величество, но разве ж его заставишь признаться… Да и пусть. Что бы у него ни было на уме, все к лучшему. Кто бы еще когда-либо предложил ей прогулку в сказку? Много ли на свете людей, которые видели живого дракона?

– А вот и мэтр Силантий, – обрадовано возгласил король, указывая на серое облачко, возникающее в кабинете. – Сейчас я вас представлю.

«Ведущий драконист континента» сначала слегка оторопел, будучи представлен даме, и с большим сомнением спросил, уверен ли его величество, что на такую прогулку стоит приглашать женщину.

– Драконы не любят женщин? – тут же уточнил король, нахально делая вид, что не понял намека.

Маг, в свою очередь, пристально посмотрел на Киру, задержав взгляд на ее повязке, усмехнулся в усы и ответил:

– Обычно бывает наоборот, но, как я понял, это не тот случай?

– Вы совершенно верно поняли, – заверил его король. – Эта дама драконов… любит. Хороших. А драконы-извращенцы встречи с ней не переживают.

– Урру понравится, – оценил мэтр Силантий. – Он неоднократно интересовался, как у вас дела и был очень рад, узнав чем все закончилось. Их стая по этому поводу даже устроила праздник.

Как оказалось, дракон Урр тоже явился на встречу не один. Киру чуть на сдуло ветром, когда два дракона стали приземляться, и если бы король ее не подхватил, она бы самым некрасивым образом растянулась на снегу.

– Вы как сговорились, – заметил Силантий. – Урр тоже приволок даму.

– А драконьи дамы не боятся людей? – поддел его король.

– Эти дамы никакого демона не боятся, – усмехнулся маг. – Чего им бояться? Они вон какие…

Золотистый красавец дракон и его зеленая подруга смотрелись потрясающе на фоне белого снега и синего неба, и Кира впервые в жизни пожалела, что не умеет рисовать.

– Ну как? – тихонько спросил король, так и не отпуская ее плечо.

– Красиво, – только и смогла сказать Кира, пожалев на этот раз, что она не поэт, поскольку одним словом невозможно было передать то ощущение прекрасного, которое завладело ею при виде этих волшебных существ, а других слов у нее не нашлось. – Они совсем не такие, как… тот.

– Урр вас приветствует, – перевел мэтр Силантий фырканье дракона. – Он извиняется, что привел с собой даму, не предупредив. Это Сиарран, его жена. Она очень хотела посмотреть на людей. Может, ее любопытство покажется невежливым, но женщины, когда высиживают яйца, становятся невыносимо капризными, вы же понимаете.

– Понимаю, – засмеялся король. – Очень рад познакомиться. Представьте им, пожалуйста, баронессу Арманди.

Маг принялся что-то объяснять дракону на его фыркающем языке, а зеленая дама, с интересом уставясь на Киру, наклонила голову почти до самой земли и осторожно высунула язык.

– Не бойся, – шепнул король. – Они так знакомятся. Она тебя языком пощупает. А еще можно ее по морде погладить.

Кира кивнула, но гладить все же поостереглась. Если драконихи во время высиживания яиц становятся капризными, как беременные женщины, то лучше их вообще не трогать. Золотистый дракон тем временем выслушал объяснения мэтра Силантия и сотряс воздух гулким уханьем, задрав шею вверх. Резкий громкий звук был столь неожиданным, что Кира даже вздрогнула. Сиарран легонько ткнулась в нее мордой, как бы успокаивая и давая понять, что ничего страшного не происходит.

– Это он смеется, – пояснил маг. – Ему показалось смешным, что Скорм пал от рук собственных игрушек. Урр говорит, он всегда предполагал, что Скорм когда-нибудь нарвется на неприятности, но чтобы так…

– Игрушек? – живо переспросил король. – А это как? Можно спросить, как именно он с ними играл?

Мэтр Силантий замялся.

– Я не уверен… Может быть и можно, но подозреваю, что такое любопытство будет сочтено нездоровым.

Король вздохнул с невыразимым разочарованием.

– Что ж, скажите тогда, что я благодарю его за совет, он нам очень помог. И поздравьте его от меня. Как я понял, у него скоро вылупятся… птенцы?

Сиарран снова ткнулась носом в Киру и что-то нежно фыркнула.

– Она спросила, зачем у вас повязка, – пояснил Силантий. – Ей интересно, это одежда или украшение. Я сам объясню.

Он снова зафыркал, одновременно объясняя Сиарран назначение «украшения» и поздравляя Урра с грядущими «птенцами». Затем обратился к королю.

– Сиарран спрашивает, есть ли у вас птенцы… тьфу ты, дети. Я сказал, что нет, и она спросила, почему.

– Потому, что… ну, пока не завел, – пожал плечами король. – Собираюсь… в будущем. Вы же сами знаете, что я не женат и не имею детей. Объясните им как-нибудь… доступно.

Видимо, мэтр объяснил недостаточно доступно, поскольку следующим вопросом чешуйчатая дама повергла его величество в неописуемое смятение.

– Она спросила, разве эта женщина – не ваша подруга? – сообщил переводчик. И вместо того, чтобы просто ответить «нет», король смутился, растерялся и даже слегка покраснел, а ответить так и не удосужился.

– Ох, простите, – улыбнулся «ведущий драконист». – Я не должен был и задавать этот вопрос. Сейчас я сам объясню…

– Ты не представляешь себе, какое у него сделалось лицо, – делилась впечатлениями Кира несколько дней спустя. – Можно подумать, у него что-то страшное спросили. Или настолько непонятное, что он ответить не может. Ну, ошиблась дракоша, приняла нас за пару, что тут такого? Можно подумать, они особо в людях разбираются. Люди сами-то часто ошибаются таким образом, и мне совершенно непонятно, что его так смутило.

Эльвира отвернулась от зеркала, отложила кисточку и шкатулочку с косметикой, и внимательно посмотрела на подругу.

– Кира, ты меня поражаешь. В школе тебя всегда считали самой умной в нашем классе. Да и король тебя, скажем так, за дуру не считает. Но ведешь ты себя именно как эта самая дура. Ты это всерьез или прикидываешься?

– Не поняла намека, – холодно произнесла Кира. – Объясни.

– Объяснить? Кира, сколько тебе лет? Ты что, сама не понимаешь? Приходишь тут с детскими вопросами, зачем это король тебя приглашает на балы, на ужины, на прогулки с драконами, в тир, на партию в шахматы, напрашивается к тебе в гости и все такое? Отчего это он вдруг так заботится о твоей карьере? А также отчего он не знает, что сказать, когда его спрашивают, являешься ли ты его подругой? Ты что, сегодня родилась и не знаешь, зачем мужчины приглашают дам на всяческие развлекательные мероприятия и вообще проводят время в их обществе?

– То есть, ты хочешь сказать, что он… – изумленно раскрыла глаза Кира. – Эльвира, ты сама когда родилась? Это же король! Это тебе не кавалер Лаврис!

– Разумеется, – согласилась Эльвира, возвращаясь к прерванному занятию. – Определенная разница есть. Лаврис делает все быстро и нахально. Вечером танцы, ночью постель, а утром его и след простыл. А его величество человек обстоятельный и терпеливый. Особенно если ему что-то нужно. И зря ты мне рожи корчила тогда в Сорелло, когда я тебе говорила о чувствительном месте Камиллы. Оно ее и на этот раз не обмануло.