Нарушители - Белецкая Екатерина. Страница 56

Жертан всё говорила и говорила. Лин кивал в такт ее словам, саркастически улыбаясь. Тон сидела с каменным лицом, Пятый, который, по идее, должен был спать, проснулся, приподнялся на локте и тоже слушал. Выражение его лица было не разобрать — то ли раздражение, то ли крайняя степень досады.

— А чего ты улыбаешься-то, Лин? По-моему, человек все верно говорит... Конечно, это — ассимиляция, вовлечение в чужую культуру, но разве невозможно приобщиться к чужой культуре без утраты своей собственной? Если вести процесс с умом — негативные последствия можно свести к минимуму.

— Конечно, — ехидно заметил Пятый. — Всё очень красиво. Только уважаемая Жертан забыла упомянуть, что потом ждет эту цивилизацию. И это относится не только к таким мирам. Сат-онвэе ожидает та же судьба. Впрочем, Жертан, кажется, не верит в Сэфес…

— Да, конечно, если ваш прогноз верен — будет очень большой и красивый бум... Или ты имеешь в виду что-то другое, Пятый?

— В данном случае — другое, — Пятый с трудом сел, набросил себе на плечи одеяло. — Холодно, черт… Другое, Рауль. Хотя бы то, что эти цивилизации конечны. После них в их мирах уже ничего не будет. Никакой жизни. Ни разумной, ни…

— Это недоказуемо! — резко ответила Жертан. — Это всё бредни, которыми вы и подобные вам пичкают…

— Не надо орать, — поморщился Пятый. — И врать не надо. Или вы хотите сказать, что за конклавами, подобными вашему, не следят? Сэфес, как система, существует очень долго, она старше этой вселенной. И, уж простите, отслеживать таких однодневок…

— Кто однодневки?!

— Вы. Сат-онвэе. И не надо смотреть на меня с таким возмущением.

— Да погодите вы друг на друга орать, — вмешался Рауль. — Я вам вот что скажу. А хоть бы даже и так, как ты, Пятый, говоришь. Так что же, вечно тлеть — это лучше? По мне, так лучше пусть конечная, но зато яркая жизнь, чем вечное сидение в тихом болоте. Вот ты против экспансии «синих». Так что же, по-твоему, лучше, чтобы неисчислимое множество людей страдали еще многие века от войн, болезней, голода, насилия — пока их цивилизация своим ходом дотопает до развитого уровня? Ты готов сказать тем, кто гибнет и страдает здесь ежечасно — терпите, ребята, так надо, чтобы ваша цивилизация жила вечно? Я лично — не готов.

— Всё не так, Рауль. Жертан, вам бы очень хотелось, чтобы это всё было именно так, но… — Пятый развел руками, — увы. Вот тебе и ответ, для чего нужны Сэфес. Чтобы мир жил. Жил по тем законам, которые предопределены для него, а не навязаны ему против воли. Этот подход… прости, Рауль, забеги вперед лет этак на тысячу. Просто попробуй. Как ты сам думаешь, хорошо ли эту цивилизацию примут другие миры, те, кого за руку не вели? Принцип «они вас экспансировали, вот вы с ними и торгуйте» никуда не делся. Цивилизация изначально окажется в сложном положении — доверия со стороны соседей ей не будет никакого.

— Ага, а лучше, чтобы всю эту тысячу лет здесь постоянно лилась кровь, да? Пятый, для людей, для живых людей, которым бывает больно, страшно и холодно — проблемы с торговыми партнерами — это ноль по сравнению с морем боли и крови, в котором будет купаться эта планета всю твою тысячу лет по своему развитию. Мне все равно, Пятый, в Мадженто или в Индиго войдет этот мир. Но я знаю одно — люди имеют право жить, а не мучаться.

— Торговые партнеры — ерунда, — отмахнулся Пятый. — Не совсем удачный пример. Остановка цикла — это мириады жизней. Которых просто не будет вообще. Жить и не мучаться? Да, Рауль, ты, наверное, хороший политик... А мы — нет. В этом-то всё и дело. Любая жизнь — это испытание. С рождения и до смерти. Впрочем, мы понапрасну сейчас теряем время. Сейчас переубеждать тебя у меня нет сил, но когда-нибудь потом, при первой же возможности, я покажу тебе, во что превращаются со временем такие миры. И тот голый кусок базальта, о котором ты рассказал, покажется тебе раем.

Рауль закусил губу и нервно взглянул на Пятого.

— Ты говоришь об абстракциях будущего, Пятый, а я вижу реальность настоящего. Да, я не Сэфес, я не умею, и главное, не хочу взвешивать на весах вечности миллиарды жизней настоящего и будущего... как это делаете вы. Я просто стремлюсь, чтобы вокруг было меньше боли. На сколько лет вперед умею заглянуть — с тем и сообразуюсь. И пока ничего сверхстрашного впереди не увидел. А жертвовать миллионами во имя грядущих через множество эпох десятков миллионов... По мне — это просто бессовестность, вот и все.

Жертан беззвучно зааплодировала. Пятый кивнул.

— Да, меньше боли, — это ты прав. Ее бы просто не было, если бы мы сейчас сидели в мире Маджента-сети. Создавать инферно такого рода только Индиго и способны. А потом делать благородные поступки — спасать свою правую руку от своей левой ноги. Сначала создать калечащую ситуацию — а потом из нее вылезать. Глупо, но зато как смотрится со стороны!..

— Ну, знаешь, Пятый, это, конечно, звучит хорошо — вот только разве Сат-онвэе устроило на этой планете рабство и прочие прелести?

— Вот я и пытаюсь узнать, кто автор этого безобразия, — Пятый утомленно прикрыл глаза. — Потому что происходящее тут мало того, что не имеет отношение к уважаемому Сат-онвэе, а взялось вообще непонятно откуда…

Пятый вдруг начал медленно заваливаться на бок. Рауль еле успел его поймать и уложить на подушку.

— Все, — резюмировал он. — Хватит споров на сегодня. Мы философствуем, а он, того и гляди, совсем концы отдаст...

— Не должен, — с сомнением сказал Лин. — Теоретически. А практически... Рауль, мы просто пока плохо понимаем друг друга. Может быть, позже ты сумеешь если не понять нас, то хотя бы осознать часть того, о чем мы говорим. Это сложно, но, поверь мне, вполне возможно — если снять с глаз шоры. Если не зацикливаться на добре и зле, собственных амбициях и на той морали, которую ты создал себе сам.

Как быстро уходит время... Уже в который раз — вечер. Красивое здесь закатное небо, красноватое, почти как дома, на Амои... Жаль только, за горами не видно, как солнце садится за горизонт. Сколько дней я уже здесь? — подумал Рауль. — А ничего еще толком не сделано. Все словно в каком-то бреду, непродуманно, не отлажено, бегаем, носимся — как будто в заднице шило... Сэфес хорошие ребята, но ей-богу, лучше бы они вообще не появлялись. Ведь посмотреть в глаза правде, все идет к чертям насмарку. Рассчитывал переправить эльфов на Терру — нельзя. Рассчитывал им все объяснить, адаптировав, конечно, к их пониманию — нет, снова нельзя. Хоть бы, черти, заранее свое «нельзя» сказали! Так нет же: вначале совершим необратимый шаг, как с этой покупкой, потом огорошим: опаньки, Нарелин, а дальше-то — нельзя! А это их — «они не в состоянии решить за себя!»? Конечно, эльфы — сплошь быдло, в рабстве взращенное. Господи, как знакомо... Держать людей в невежестве, не давать им понять, что происходит — и через это повторять: они неспособны! не доросли! серая масса! А как быть с тем, что я видел в глазах этих... «рабов»?

Да брось ты, Нарелин, это тебе показалось. Желаемое за действительное выдаешь. Лучше верь нам, мудрым Сэфес, ведь у нас в нашей зоне триста тысяч миров, а потому мы лучше знаем, что кому нужно.

Только вот вправду ли так безмерно мудры и могучи Сэфес? Их диковинный катер — не гарантия правды, и свет ниоткуда в черном пространстве «тренировочного режима» — не гарантия тоже. Может, я скептик, но не верится в этот их апокалипсис, в сотни тысяч миров, в этих полубогов, вершащих судьбы между заплывами в ванной...

А даже если мудры и могучи — разве дает это право решать за разумных существ их судьбу, пусть оправдав ее будущим благом?

До чего же хочется послать их к черту. И послал бы, если бы...

Если бы — что? Что ты скажешь себе самому, Рауль-Нарелин? Если бы не лежал Пятый у тебя на руках после Сети, верно? Если бы не кровь на его виске, и не этот его полумертво-страдальческий вид? Если бы на дне странных вертикальных зрачков не пряталась боль? Ну, признайся же — дело именно в этом! Тьфу, черт, до чего же не к месту лезет сентиментальность... и жалость, будь она проклята. Жалость.