Игра не ради игры - Васильев Андрей. Страница 51

— А как же те три клана которые свалили императора? Они-то как обратно? Их вряд ли много оставалось?

— Так после смерти императора в числе бонусов за победу портал открывается. Входишь, называешь конечную точку, и лети куда душа пожелает. Ну в пределах изведанных земель, конечно.

— А зачем же такие сложности разработчики учудили?

— У-у-у. Ну и вопросы ты задаешь. Кто что говорит.

Я так думаю, что это локации про запас. Когда имеющийся мир станет слишком тесен, потихоньку делать их общедоступными, навтыкать туда городов, населить их, прописать квестов, добавить деяний, которых там сейчас нет. Нет мирных жителей — нет квестов, нет деяний. Народ туда сразу устремится. Принцип консервации, в общем.

— А Равенхольм? Он тогда зачем?

— А зачем люди придумали Эльдорадо? Это несбыточная мечта. Чтобы было куда стремиться, чтобы было что обсуждать, чтобы было о чем мечтать. Только вот он далеко — за океаном, а та сторона реки рядом. Ну по сравнению с Равенхольмом, конечно. О, Рух, здорово!

К нам подбежал здоровенный воин-варвар с приличным уровнем и габаритами, приятно напомнившими мне Толстого Вилли. Я думал почему-то, что он из нашего клана, но оказалось, что он принадлежит к клану "Дети равнины".

— Здорово, Лис. А это кто с тобой? — пробасил Рух.

— Хейген. Нормальный парень, из нашего клана.

— Здоров, Хейген! Как она?

— Путем, Рух. Живу помаленьку, небо копчу, монстру бью.

— За словом в карман не лезет. — Рух одобряюще подмигнул Рейнеке. — Наш человек! Ладно, ты готов?

— А то. Ну все, Хейген, бывай. Если что, пиши. И еще раз — обогни Снэйквилль стороной, не экспериментируй.

— Согласен, — поддержал Рух. — Гнилое место. У нас Зорень там побывал, смурной стал и вообще потом игру забросил. А он, между прочим, сто двадцать восьмой левел имел и еще почет и уважение в клане. Так что не ищи приключений на свою задницу. Открываю!

Сверкнул портал, и Рейнеке с Рухом нырнули в него.

Я снова остался один. Вот так всегда. То густо, то пусто.

У меня возникло стойкое ощущение, что это уже было. Причем недавно. И в прошлый раз я вышел из игры. "Будем соблюдать традицию", — решил я. И нажал "логаут".

Хорошей традицией стало обнаруживать, что, когда я выхожу из игры, у меня звонит телефон. Я выбрался из капсулы, потер слегка затекшую поясницу и снял трубку.

— Привет, чадо, — в трубке раздался голос отца.

— Привет, бать, — осторожно сказал я. Родитель относился к тому чудному сословию давших жизнь, которое считало, что чадо должно выживать само. По принципу — бросил в воду и пущай плывет. Ну а не выплыл… Его, чадины, в общем, проблемы.

— А что, отроче младо, чем занимаешься? — Запах опасности стал очень сильным. Явно папаше чего-то от меня надо.

— Ой, бать, да я в работе по самые-самые… Тебе по пояс будет!

— Ладно, хорош мне мозги компостировать. Я сначала тебе на службу позвонил, тебя к телефону просил. Сказали, что ты еще недели три на редакционном задании будешь.

— Ладно, говори, что хотел.

— На дачу надо съездить — крышу подлатать.

О нет? Только не это! Нашему семейству от деда досталась не только квартира, где я проживаю, но еще и двенадцать соток земли в Можайском районе. С домом, возведенным еще при коммунистах, по принципу: "Что упер — из того построил". Само собой, этот динозавр дачного строительства время от времени пытается избавиться от опостылевшей ему жизни и развалиться. Но отец с маниакальным упорством закупает материалы и его реанимирует. Дом еще с год стоит, скрипя и жалуясь всем ветрам на то, что люди ему не дают сдохнуть. Через год он снова пытается покончить с собой. Но отец всегда начеку. Судя по всему, пришло время очередной реанимации.

— Пап. Ну я правда не могу. У меня работа.

— Сына, это родовое гнездо (Ага. Родовое. Щитовое оно, а не родовое.). Надо. Понимаешь, надо. И потом, ты же знаешь, я не отстану. Ну в самом деле — быстрее будет. А как мать обрадуется, что ты приехал!

Я вздохнул, понимая, что он прав.

— Когда?

— Завтра с утра за тобой заеду, в семь у подъезда будь. Да чего ты? Поработаем, потом вечером мяса пожарим на мангале, наливочки дерябнем — ах, какая красота душевная. А?

— Ну да. До завтра, — уныло сказал я и повесил трубку.

Елки, теперь еще Эльке объяснять, что я на дачу рванул, а не к девкам. И все равно не поверит и будет нервы мотать. Она мне очень нравится, но в последнее время все чаще возникает мысль: "Бросить бы ее". Может, и бросил бы, да страшно очень. Не пришибла бы… Ладно, эсэмэс напишу, авось не пришибет. Все-таки маякнул, проявил любовь и внимание…

Дачные хлопоты заняли три дня, и только на четвертый я вернулся в Москву. Было на даче в целом неплохо, только родители жутко донимали. Батя затеял учить меня жизни, объясняя, что все они ворюги или гомосеки. На мой вопрос: "Кто все и кто они?" — он отвечал мне: "Да кто в телевизоре — все".

Матушка же кинулась в другую крайность. Она меня кормила. Кормила все время.

— Ну поешь. Ну это же вкусно. Ну что я, зря готовила? — и так все три дня.

Нет, я понимаю, что родители нас любят, особенно когда подолгу не видят. Но столько любви и без наркоза…

Приехал я утром и, войдя в квартиру, первым делом включил коммуникатор и стал читать эсэмэски. Уезжая, я его выключил, отлично понимая, что если к родителям добавить всех остальных звонящих, то это для одного человека будет уже перебор.

Элька, Элька, Элька, Элька. Ну-ка, наугад. "Ты где, я скучаю". Это точно она? Ну да. Я начал бояться. Ох не к добру это.

О, Мамонт. Ну что еще от него ожидать: "Как выйдешь из запоя — позвони. Не выйдешь к концу недели — уволю".

— Алло. Семен Ильич, это Никифоров.

— А, нашелся, пропащий. Где был?

— В игре был и на форумах. Чтобы вдохновение не сбегло — телефон отключал.

— Сегодня жду от тебя очередную статью.

— Чего это сегодня? Завтра вроде должен сдать.

— Сроки, Харитоша, сроки. И рейтинг. Нравится народу твоя тема. Коли народ желает, надо ему дать то, что он желает. Ты вообще на наш сайт заглядываешь?

— Эмм…

— Вот тебе и эмм…

— Я не успею написать.

— А ты успей. И через три дня шестую, последнюю сдай.

— Вообще-то вы мне месяц давали, а теперь я должен в две недели уложиться?

— Да ты почти уложился уже. Давай так. Если сегодня я получаю пятую статью и через три дня — шестую, то буду тебе должен.

— Встречное предложение. Если я это делаю, то получаю отпуск на две недели. Тот, в который я должен был идти еще в мае.

— Отпуск ему. На две недели. А не жирно?

— Это те две недели, которые вы отрезали у меня от срока выполнения задания. Что так меня бы не было, что эдак.

— Хорошо. Дам я тебе отпуск, но за это ты… Хотя, что за это, поговорим после твоего возвращения. Считай, что договорились.

— Так я, может, часикам к четырем подъеду, привезу статью и сразу напишу заявление на отпуск?

— Ловок ты стал, Харитоша, на ходу подметки режешь. Ладно, приезжай. И деньги получишь, кстати, а то у меня бухгалтер пищит — депонент, то-се. Я в этом не сильно понимаю.

И повесил трубку.

Выгорело! И вышло даже проще, чем я думал. Я-то многоходовки выстраивал, думал, как его обдурить и выбить эти две недели. Статьи фактически были готовы, оставалось только набрать — на дачу я ездил без нетбука. Хотя… Пообщавшись с Мамонтом и пожав ему руку, непременно следует пересчитать пальцы, точно ли все в наличии. Причем на обеих руках. Да и на ногах тоже.

Опуская подробности — все прошло благополучно. И статью я накропал, и на работу съездил, и заявление написал, и денежку получил — кстати, приличную премию мне отломили. И уже вечером решил, что надо доделать два оставшихся дела — поговорить с Элькой и глянуть, что на форумах — газеты и игровом.

Сначала я решил позвонить любезной моему сердцу представительнице Золотой Орды. Если честно, я порядком побаивался — ну не люблю я криков и скандалов. Но оттягивать разговоры и дела, даже если к ним не лежит душа, я не люблю еще больше. Когда-то, как и большинство живущих на этой планете, все неприятные вещи и разговоры я старался отложить на потом. Ну знаете, как бывает. Ждет тебя неприятный разговор. И ты начинаешь выдумывать себе дела, причины, что угодно, лишь бы оттянуть этот момент. В результате играешь на чужом поле — время-то упущено. При этом изводился целый день, прокручивал в голове развитие диалога, портил себе карму и расходовал дефицитные невосстанавливаемые нервные клетки. Есть ли в этом смысл? Люди, которые ведут себя подобным образом, напоминают мне мужчину, заходящего не в очень теплое море. Вот он идет, плещет себе на причинное место водичку, будто та согреет, поджимает мышцы на животе, по-женски приседает и подвизгивает, когда наконец вода достигает пояса. Не проще ли сразу целиком окунуться? И все.