Единственное спасение (ЛП) - Золендз Кристина. Страница 44

Он оперся головою о руку и уставился глубоко в мои глаза, ища в них ответы.

— Я обещаю, Грейс, я не позволю ему тебя обидеть. Я буду оставаться здесь с тобою каждую ночь до конца своей жизни.

— Я тебе верю, — прошептала я, хихикая. — И я думаю, что тот факт, что ты будешь оставаться у меня каждую ночь, заставит меня чувствовать себя немного маленькой, — я показала ему насколько маленькой, поднося мой указательный палец к большому.

Он засмеялся, и я прижалась ближе к нему. Шейн и я, можно ли поверить В ЭТО?

— То, как ты пела вечером, как ты пела со мной… было… от этого аж дух захватило, Грейс, — прошептал он. Хм, я люблю тебя Шейн Макстон. НЕТ. НЕТ, не говори это, Грейс.

— Мы так не пели с моего прослушивания, не так ли?

— Да. Люблю. Тебя.

Мой пульс подскочил от одного разговора с ним.

Он слегка коснулся большим пальцем моей нижней губы и медленно засунул палец внутрь.

— Все, о чем я мог думать, это каково быть похороненным между губ женщины, которая так поет.

Сердце. Скачок. Я даже не могла связать мои мысли.

Он провел указательным пальцем вдоль шеи.

— Почему ты решила спеть именно эту песню?

Тепло шипами поднималась от моих щек к верхушкам ушей.

— Я хотела сказать тебе, Шейн, что я чувствую. Почему я всегда вела так с тобою, Шейн.

— Потому что ты чувствуешь себя разбитой?

— Полностью разрушенной, — прошептала я тихо.

Боль, отразившаяся в его глазах, разбивала сердце. Выражение его лица заставило все внутри меня перевернуться. Он поднял его руку и смахнул слезу, которая, как я поняла, скатилась с моих затуманенных глаз.

Шейн осторожно взял меня за талию и перевернул, при этом скользя поверх меня, его колено оказалось между бедер, раздвигая их. Мое тело легко подчинилось ему, ноги раздвинулись и обернулись вокруг его тела.

Подведя руками по моему лицу, он наклонился, слегка поглаживая щеки кончиками пальцев.

— Тогда позволь мне, потому что я обещал, что соберу каждую частичку тебя, каждый гребанный кусочек, Грейс, и до конца своей чертовой жизни я соберу тебя воедино... я сделаю тебя прежней.

Я перестала дышать.

Приближаясь к моим губам, он очертил их своими. Пробежал по ним так мягко, что я чувствовала лишь тепло его дыхания, смешивающегося с моим. Его тело дернулось, как только он оторвался от меня, зарылся руками мне в волосы, а языком скользнул мне в рот. Крошечные вспышки удовольствия пробежали по коже, и я застонала. Царапая ему спину, я потянулась вверх, углубляя поцелуй. Мы пожирали друг друга губами, с каждым поцелуем все больше и больше, утопая, друг в друге. Наши поцелуи были отчаянными, ненасытными, жадными и развратными. Я ухватилась за простыни, потому что мир начал вращаться, в то же время, целуя его так, словно это был мой последний поцелуй в жизни.

Не отрывая своих губ от моих, он оперся на одну руку, а другой потянул вверх мою рубашку. Наши губы оторвались друг от друга ровно на столько, сколько потребовалось, чтобы стащить ее через голову. Схватив меня сзади за шею, он дернул меня вверх, впиваясь своими губами, низкое рычанье прошло через его горло. Тот факт, что мое голое тело прижималось к его, вызвало прилив тепла ко всем нервным окончаниям. Горячий поток вызвал быстрое перекачивание крови по венам, его руки слегка коснулись моей кожи, знакомясь и заигрывая.

— Я могу заблудиться в твоих губах навсегда, Грейс, — пробормотал он возле моего рта. — Ты прекрасна. Идеальна. —

Задыхаясь, я всхлипнула. Опустив руки к поясу его пижамных штанов, я скользнула руками под материал, затем потянула, стаскивая их ниже бедер. Между нами было слишком много материала, и боль между бедер сводила меня с ума.

— Эй.

Мы замерли.

— Эй, Алекс! Вставай! Вставай! Шейн вот-вот ворвется в Грейс! — голос Такера пронесся через всю комнату, из-за него Шейн быстро спрыгнул с меня. Он быстро нашел мою рубашку в темноте, схватил ее и натянул мне ее на голову.

— Подождите! Стойте! Мне нужен мой телефон с камерой! — Алекс пьяно закричал с пола. — Ты даже не подумала о читателях нашего блога, Грейс!

О мой бог! Я совершенно забыла, что они были здесь.

Я сражалась с моею рубашкой, пока не смогла найти рукава, в то время как эти идиоты, лежащие на полу, с трудом пытались вылезти из спальных мешков. Это все выглядело бы комично, если бы все внутри меня не горело огнем, изнывая от желания.

К тому моменту, как Такер дошел до выключателя и щелкнул им, Шейн лежал под одеялом в расслабленной позе, руки его были зажаты за головой. Я сидела на другой стороне кровати нога на ногу, а мои сложенные вместе руки лежали на коленях. Между нами было примерно тысяча футов. Такое расстояние отдавалось физической болью.

Лицо Такера было ярко-красным, и с его ноздрей шёл пар.

— Алекс. Я НЕИЗДЕВАЛСЯНАДТОБОЮ, я слышал, как ОНИЦЕЛОВАЛИСЬ, ЧЕРТ! — пролепетал он невнятно. Он ткнул указательным пальцем в Шейна и меня. — Что, черт возьми, ребята вы только что делали? Я знаю, что это были за звуки! — крикнул он.

Шейн и я посмотрели друг на друга и невинно пожали плечами. Я зевнула:

— Мы спали до того момента как одна пьяная задница не разбудила нас своим криком.

Алекс перевел взгляд с меня на Шейна и снова на меня.

— Отлично, — закричал Такер. — Я собираюсь пойти поссать.

Он споткнулся, пытаясь открыть дверь, и повернулся лицом к Щейну. — Помни, ты, похититель-проклятый-предатель, ее первый раз будет со мною. И после того, как ты снова сделаешь ей больно, я буду тем, кто подставит ей свое плечо.

Я наблюдала за тем, как глаза Шейна сужаются, а челюсть сжимается. Черты его лица стали резкими и напряженными и все, что я хотела сделать, это положить руку на его лицо и забрать у него весь этот гнев.

Такер щелкнул выключателем, и мы все могли слышать его бормотание и падение в коридоре по пути в ванную.

Я забралась рукою под одеяло, пока не нашла руку Шейна, и не переплела свои пальцы с его, но от этого его напряженные мышцы не расслабились. Действительно ли он думает, что я могу бросить его ради Такера? Все могут подтвердить, что, ЧЕРТ ВОЗЬМИ, я так не сделаю!

— Похоже у Такера серьезные проблемы. Все знают, что Шейн не стал бы спать с кем-то из его группы, это против правил, не так ли братан? — Алекс усмехнулся. — Ох, и Грейс? Твоя рубашка одета не той стороной?

Плечи Шейна расслабились, и он рассмеялся в ответ. — Парень, почему бы тебе не поспать в другой комнате?

Я могла слышать, как Алекс переворачивается и устраивается поудобнее в своем спальном мешке.

— Ну, эээ. Если вы решили изменить правила группы, я бы хотел посмотреть на это.

—Ты отвратителен, — я засмеялась.

Руки Шейна потянулись ко мне в темноте и увлекли меня в свои объятия.

— Не волнуйся, Грейс. Я уверен, что ты слышала все слухи обо мне, и у Алекса есть бурное дело, и мы не хотим, чтобы наши поклонники узнали о нем. Ну это правда, и он в действительности хочет посмотреть на меня, а не на тебя.

Я громко рассмеялась, и он притянул меня ближе и уткнулся своим лицом в мою шею. — Эй, Алекс?

— Что, чувак?

— Я отчаянно хочу изменить правила, — прошептал Шейн.

— Я не виню тебя в этом. Но, Шейн, если ты ее обидишь, мы убьем тебя.

Шейн прикоснулся губами к задней части моего плеча прямо над татуировкой со сломанным крылом ангела и нежно поцеловал меня.

— Тогда я буду жить вечно.

— Гм, а вы ребята в курсе, что я еще здесь? Все эти романтические разговоры заставляют меня думать, что мне стоит покинуть комнату, и дать вам обоим понежиться на кровати.

Плечи Шейна затряслись от смеха.

— Заткнись и давай спать, Грейс.

Еще пять моих любимых слов.

Когда дыхание Алекса выровнялось, и Такер, споткнувшись десяток раз, вернулся в комнату и захрапел, Шейн мягко заправил мои волосы за ухо. Он наклонился, облокотившись на подушку позади меня, и проговорил прямо на ухо.

— Грейс?

— Что?

— Что у тебя было с Такером?