Возрожденный любовник (ЛП) - Уорд Дж. Р.. Страница 91
Куин замер. Посмотрел на себя, проверяя, не демонстрирует ли ничего непристойного. Оглянулся на случай, если по лестнице поднимается кто-то важный.
Затем осмотрел комнату, гадая, что же упускает…
В долгом, усыпляющем отсутствии звуков и движения, Роф оперся на руку своей королевы и, ворча, встал на ноги. Ему на шею наложили повязку, сам он выглядел немного бледным, но был жив… и выражение его лица было столь напряженным, что Куину казалось, будто его физически окружили со всех сторон.
А затем король приложил руку, на пальце которой было черное кольцо расы с бриллиантом, к груди, прямо посередине – над сердцем… и медленно, осторожно, с помощью своей шеллан, поклонился.
Поклонился Куину.
От головы Куина отлила вся кровь, и он никак не мог понять, что творит самый важный вампир на планете, и тут кто-то начал медленно хлопать.
Хлоп! Хлоп! Хлоп!
К нему присоединились другие, пока все собравшиеся, начиная от Фьюри и Кормии и заканчивая Зи с Бэллой и малышкой Наллой, Фритцем и его подчиненными… Вишесом, Пэйн и их супругами, Бутчем и Мариссой, Ривом и Эленой… не стали аплодировать ему со слезами на глазах.
Куин обернул вокруг себя руки, обводя взглядом разноцветных глаз всех присутствующих.
Пока не взглянул на Блэйлока.
Рыжеволосый стоял справа, хлопая, как и остальные, а его голубые глаза светились эмоциями.
С другой стороны, он бы точно знал, что нечто подобное значит для испорченного ребенка с врожденным дефектом, ребенка, ненужного своей семье, которая не хотела испытывать стыд или общественное презрение.
Он бы знал, как тяжело принять благодарность.
Он бы знал, как Куину хотелось сбежать от внимания… даже если он был безгранично тронут оказываемой ему честью, которую не заслужил.
В окружении всего, чего он не мог выдержать, Куин просто посмотрел на своего старого дорогого друга.
Как и всегда, Блэй был его якорем, за который Куин мог зацепиться и удержаться.
***
Проехав сквозь мис на своем байке, Хекс до сих пор не могла поверить, что едет в особняк, повинуясь королевскому распоряжению: «приглашение» исходило от самого Рофа… и каким бы иконоборцем она ни была, игнорировать прямой приказ короля она не собиралась.
Боже, ее начинало подташнивать.
Получив голосовое сообщение, она подумала, что Джон умер, убит в бою. Но ответ на смс, которое она, молясь, послала ему, пришел незамедлительно. Короткий и милый. Просто «придешь с наступлением ночи?».
Это все, что она получила, даже написав «да», ожидая от него чего-то еще.
Поэтому неудивительно, что ее подташнивало, поскольку этим самым Джон, скорее всего, официально положил конец их отношениям. Вампирский эквивалент развода встречался редко, но Древнее Право предусматривало возможность законного расторжения брака. И естественно, для людей одного социального положения с Джоном… а именно – кровный сын Брата – король был единственным, кто мог дать разрешение разойтись.
Должно быть, это конец.
Черт, ее действительно вот-вот вырвет.
Развернувшись у входа в особняк, она не стала парковать «Дукати» в конце ряда аккуратно выстроенных сильных машин, внедорожников и микроавтобусов. Нет… она оставила байк прямо у подножия лестницы. Если это расторжение брака самим королем, она поможет Джону положить конец их несчастью, а затем…
Что ж, она позвонит Трэзу и скажет, что не может выйти на работу. Потом запрется в своей хижине и будет плакать, как девчонка. Неделю или две…
Так глупо. Все между ними было чертовски глупо. Но она не могла изменить Джона, а он – ее, что же еще им оставалось? Уже несколько месяцев между ними лишь дистанция и неловкая тишина. Ничего не менялось, черная дыра становилась все глубже и мрачнее…
Поднявшись по ступенькам, ведущим к входной двери, она тяжело дышала, будучи разбитой, как если бы ее кости стали хрупкими и разваливались под весом мышц. Но она не остановилась, потому что именно так поступали воины. Они закрывали глаза на боль и добивались своей цели… и сегодня ночью они с Джоном чертовски точно что-нибудь уничтожат, что-то безгранично ценное и редкое, и ей было стыдно, что у них не получилось найти способ сберечь это в холодном жестоком мире.
В вестибюле Хекс не сразу подошла к объективу камеры. Она никогда не принадлежала тому типу женщин, что прихорашиваются перед встречами, но, тем не менее, Хекс поняла, что проводит пальцами под глазами и приглаживает ладонью свои короткие волосы. Быстро выпрямив косуху…и спину… она приказала себе запастись терпением.
Она переживала вещи гораздо хуже этого.
Благодаря одной лишь гордости она сможет обрести самоконтроль на ближайшие десять или пятнадцать минут.
Впереди целая жизнь, чтобы терять самообладание вдали от посторонних глаз.
Выругавшись, Хекс нажала на кнопку вызова и отошла, заставляя себя посмотреть в камеру. Ожидая ответа, она вновь распрямила косуху. Топнула ботинками. Перепроверила, что ее пистолеты в кобуре.
Поиграла с волосами.
Ладно, что за черт.
Наклонившись в сторону, она снова нажала на кнопку. У додженов высокие стандарты. Звонишь в звонок, и ответ приходит через пару секунд.
На третьей попытке она задумалась, сколько еще раз ей придется просить…
Внутренняя дверь вестибюля распахнулась, а Фритц выглядел подавленным:
– Миледи! Мне так жаль…
Громкая какофония заглушила то, что дворецкий сказал после, и Хекс нахмурилась, посмотрев за старика. Над седой головой доджена, наверху центральной лестницы кружилась и расходилась огромная толпа, словно только что закончилась вечеринка.
Может, кто-то только что объявил, что связывает себя узами брака.
Ну, удачи вам, подумала Хекс.
– Большое объявление? – спросила она, войдя в фойе и приготовившись к чьим-то счастливым новостям.
– Скорее, признание. – Дворецкий всем своим весом, каким бы тот ни был, навалился на дверь, чтобы закрыть ее. – Я позволю другим известить вас.
Вечно почтительный дворецкий… сдержанный до мозга костей.
– Я здесь, чтобы увидеть…
– Братство. Да, я знаю.
– Я думала, Рофа, – нахмурилась Хекс.
– Ну, да, и короля тоже. Прошу, поднимайтесь в его кабинет.
Пройдя по мозаичному полу и начав подниматься по лестнице, она кивнула спускающимся… шеллан, персоналу, которого знала, людям, с которыми жила всего несколько недель, но которые даже за короткое время стали для нее своего рода семьей.
Она будет скучать по ним почти так же сильно, как по Джону.
– Мадам? – спросил дворецкий. – Вы в порядке?
Хекс выдавила улыбку и поняла, что наверняка как-то выругалась.
– Да, все нормально.
Когда она подошла к кабинету Рофа, в воздухе витало столько одобрения, что ей едва не пришлось прорываться сквозь него, чтобы войти в комнату: Братья буквально раздулись от гордости… за исключением Куина, который так сильно покраснел, что превратился в римскую свечу.
Джон, однако, казался сдержанным… совсем на нее не смотрел, а уставился куда-то перед собой.
Сидевший за своим столом Роф взглянул на нее:
– А теперь к делу, – объявил король.
Когда позади закрыли двери, она понятия не имела, что происходит. Джон все еще отказывался даже смотреть на нее… и проклятье, у короля на шее рана… если только он не решил, будто белая повязка на горле стала модным аксессуаром.
Все замолчали, успокоились, и стали серьезными.
Боже, им придется сделать это перед всем Братством?
С другой стороны, чего еще она ожидала? У этих мужчин доминировало групповое мышление, и, конечно, они все захотят присутствовать на расторжении их брака.
Хекс не теряла самообладания:
– Давайте с этим покончим. Где мне подписать?
– Прости? – нахмурился Роф.
– Бумаги.
Король взглянул на Джона. Затем вновь на нее.
– Такого рода вещи я не стану оформлять письменно. Никогда.
Хекс огляделась и посмотрела на Джона, читая его эмоциональное состояние. Он… нервничал. Был расстроен. И столь целеустремленным, что она моментально впала в ступор.