Райская птичка (СИ) - Сергеева Оксана. Страница 35

- Ах, да, глупый вопрос, - с лёгкой усмешкой сказала она.

Незачем было спрашивать, откуда ему известен адрес, если он выучил её личное дело наизусть. Никогда она не задумывалась о том, что он может вот так легко найти её при желании.

- Ты же не хочешь, чтобы я гонялся за тобой по городу пьяный и разбился? – спросил он, заметив её быстрый взгляд, брошенный в тёмный салон автомобиля.

- Нет, - ответила она, таинственно улыбнувшись. – Совсем нет.

Приятное напряжение внутри нарастало, ночь только усилила этот эффект внезапности, с каким он появился. Здесь, ночью, возле дома, после нескольких бокалов горячительных напитков всё было иначе и приобрело совсем другой оттенок - тёмный, как ночь, яркий как страсть, сладкий и головокружительный как обоюдное желание.

Их собственная маленькая история теперь не просто просила продолжения, она его требовала. Противоречия постепенно стирались и с каждой минутой становились совсем невидимыми. Противоестественность их отношений перестала быть такой явной, она стала почти незаметной в этой интимной ночной прохладе, в темноте, которая мягко окутала их.

Он - просто мужчина, поджидающей её у дома. Мужчина, каждый раз при виде которого, её словно вверх подбрасывало, а организм реагировал странным образом: и желудок сводило, и бросало то в жар, то в холод. И никакой физической устойчивости, морально она ещё держалась.

Она – женщина, которая устала сопротивляться. Женщина, у которой нет сил, в очередной раз, заставить себя выпустить колючки. Этой ночью она хотела снова почувствовать себя свободной и получить свою дозу чувственного удовольствия.

Данте не посягал на её личное пространство, хотя стоял совсем близко. Достаточно, чтобы почувствовать знакомый аромат его парфюма, услышала мягкое шуршание его одежды, когда он двинулся, перенося вес тела на другую ногу. Всё это было очень знакомо.

Энджел на секунду упёрлась в носки своих туфелек, потом снова вскинула глаза, и столкнулась с его тёмным взглядом. Пробрало до костей, и кожа покрылась мурашками. Сейчас чувствовала себя живой. Чувствовала себя… Женщиной… Кроткой, беспомощной, желанной. Нет, желанной, это слишком мягкое слово. Чувствовала себя Женщиной, которую хочет Мужчина. Остро ощущала себя объектом вожделения, сильнейшего, острого. Внезапно это стало каким-то открытием, и она пытливо посмотрела на него. Почувствовала, что обманулась его спокойствием и вялыми движениями.

- Так что ты тут делаешь? – спросила она. Получилось чуть хрипло, голос сел. Тело настроилось на другую волну и выдало её. Сегодня острота ума её подводила, словарный запас почему-то иссяк. Они так давно не виделись, что до привычных пикировок не дошло.

- На кофе не напрашиваюсь.

- Нет?

- Нет.

- На что же?

- На полноценный ужин. - Теперь она многозначительно хмыкнула. А он поддержал её усмешкой. - Только не рассказывай мне про своего, так называемого жениха. Меня это уже достало. Я знаю, что его нет. Был, но нет, - немного резковато сказал он.

- Откуда такая уверенность? – Она встала рядом, и облокотилась спиной о машину, не заботясь о том, что может испачкаться.

- Потому что я знаю про тебя всё. Я знаю, во сколько ты ложишься спать и во сколько встаёшь. Я даже знаю, какую минеральную воду ты пьёшь и когда выносишь мусор. Знаю, в какой день месяца ты оплачиваешь свои счета. И знаю, что тот бравый парень в техасской рубашке, что обнимал тебя в баре - твой брат. И знаю, где живёт твоя семья и что отец твой давно погиб.

Она слушала его в немом изумлении, хотя внешне этого не показывала.

А он говорил, склоняясь всё ближе и подавляя её. В его словах не было самоуверенности, но раздражающая снисходительность. Будто он сообщал ей что-то обыденное и привычное. Сообщал ей то, что и так понятно, и только она ввиду собственной глупости упустила из виду. - И я знаю, что ты ни с кем не спишь. – Это был финальный удар, точка в его длинном монологе. После этого он замолчал.

Она повела плечом и окинула его взглядом.

- Мерза-а-вец, - тихо сказала она, не возмущённо, но констатируя.

Его наглость, определённо, не имела границ. Однако почему это её не удивляет?

Всё же, в резких высказываниях, вскриках и всхлипах не было никакого смысла. Тут это не работало. Что-то более уничижающее, чем «мерзавец» высказывать Энджел тоже не стала. Незачем. Это определение ему прекрасно подходило, и легко сошло с языка. Приятное волшебство, что обволакивало их до этого момента, рассеялось с его словами. Растворилось в ночи. Опять возникла та же нелепица. Сразу вспомнился водитель, который сидит в салоне и, вероятно, из любопытства наблюдает их со стороны. Вот как раз этого она бы и не хотела.

Энджел уже готова была отступить и скрыться за дверью своей квартиры, но не успела. Данте словно почувствовал это и не позволил, положив руку на крышу авто, заключая её в кольцо.

- Может быть и так. Знай, я никогда не допиваю и не доедаю за кем-то. И все твои рассказы, - взмахнул рукой. - Хотя понять могу, - говорил он, выражая мысли урывками. Но она его прекрасно поняла.

- То есть, хочешь сказать, если бы у меня в действительности был жених, ты бы не приставал ко мне?

- А я когда-нибудь приставал к тебе?

Хорошо, что не пришлось отвечать на его вопрос. Про себя она и так всё знала. Её сковывала только собственная ложь.

Он и не ждал никаких ответов.

- Прекрати, Птичка. Ты же соскучилась. Я тоже, - голос его становился всё вкрадчивее, а сам он всё ближе. Почти шептал на ухо.

Язык отказывался произнести привычные «прекрати» и «перестань», какими всегда она останавливала его. Лихорадочно она придумывала, что ответить ему, ведь должна же как-то среагировать.

Данте склонился к ней, и волосы его мягко коснулись её щеки. Он не притронулся к ней и пальцем, но от него веяло напором, который она не могла сдержать. Казалось, в воздухе уже пахнет сексом. И где-то глубоко внутри себя она уже согласилась на него. Где-то очень глубоко была согласна не только на это.

- Думаю два месяца достаточный срок. По-моему, я наигрался, да и ты тоже.

Его слова раскрепостили её и, как ни странно, освободили от мнимых обязательств. Следовало бы разгневаться, выяснить всё и устроить скандал, что он так бесцеремонно влез в её жизнь, но именно этого как раз и не хотелось. Не получалось.

- Для тебя это всего лишь игра?

- Не надо паники Птичка. И высокопарных слов. Это ведь так приятно. Это как… - он замолчал, глядя на неё с мягкой усмешкой.

Она обвела взглядом очертания его губ, подбородок и скулы. Напряжение возрастало, оно уже трещало в воздухе, проникало в тело, заставляя его трепетать и наливаться чувственной тяжестью.

С каким-то нездоровым любопытством она ждала, что он скажет дальше, но он замолчал.

- Это… что? – не удержалась она и подтолкнула.

Данте улыбнулся, как будто именно этого и ждал.

- Это когда… бабочки порхают внизу живота, - понизив тон и, тем самым, усиливая эффект от слов, закончил он и легонько коснулся пальцами, того места, про которое говорил.

Такие избитые слова из его уст прозвучали ошеломительно незнакомо и возбуждающе.

Он обжёг её через платье. Лёгкое касание было таким острым и ощутимым, что те самые лёгкие и нежные бабочки тут же запорхали, пробуждая едва сдерживаемые желания. Она с трудом устояла, чтобы не прижаться к нему, ведь их разделяли всего несколько сантиметров.

- Бабочки… - эхом повторила она. – От тебя слышать про бабочек, - она качнула головой.

Дышала, почти касаясь его. Чувствовала тепло исходящее от мужчины. Чувствовала этого мужчину. Каждое его движение и собственную реакцию. Дрожь и скованность. Ожидание и томление. Предвосхищение. Повторение. Их предсказуемость с одной стороны и полная неизвестность после...

- Да, этот трепет, что возникает. Это ведь так редко на самом деле. Ты так не считаешь?

Уже хотела, чтобы он прикоснулся к ней.

- Возможно, - выдохнула она и поправила разметавшиеся пряди, откинув волосы и обнажив шею.