Бабочка под стеклом (СИ) - Риз Екатерина. Страница 45
- Ну-ка брысь отсюда! Мал ещё, чтобы подглядывать. – И водой на котёнка брызнул. Тот зашипел, в сторону отскочил, и шмыгнул в дверную щель.
Марина Грановича по плечу ладонью шлёпнула.
- Что ты его напугал?
- Пусть учится стучать, прежде чем без спроса входить. – Он снова зашевелился, сел повыше, и теперь Марина его за плечи обнимала. Щекой к влажной коже прижалась, пальцем поводила, и тогда уже, набравшись решимости, попросила:
- Дим, расскажи мне о своей жене.
- Это что, вечер откровений?
- Да, - важно ответила она.
- Лучше бы дети дома остались.
- Расскажи, - затормошила она его.
А Гранович кран с горячей водой открыл, руку под струю подставил, явно время тянул. Правда, после паузы начал говорить.
- Обычная жена. Поженились, через три года развелись. Я бы даже не сказал, что мы с ней часто виделись.
- Ты пропадал на работе, да?
- И я, и она. Мы оба были больше заняты карьерой, чем семейной жизнью. Просто была женщина, с которой у меня формально был общий дом. Даже секс не всегда был совместный, а дом был.
Марина его по затылку шлёпнула.
- Всё, я не хочу больше ничего знать. Это гадко.
Гранович рассмеялся.
- Ты же сама спросила!
- А ты мне гадость сказал. Специально, да?
- Да нет. Но, Мариш, мы иногда с ней по две недели не пересекались, вот сама и думай.
- Что это за семья такая?
- А я про семью не говорил, я говорил про жену. Когда развелись, я даже особой разницы не заметил. Только квартиру пришлось новую искать.
Марина навалилась на его спину, обхватив руками Димкины плечи.
- Мы с тобой такие разные, - сказала она негромко.
Он кран закрыл.
- Разве это плохо?
- Я не знаю.
- У тебя вот была нормальная семья, как ты думала. Именно семья. Но закончилось всё не радужно, только сложнее. Теперь вот ты уговариваешь бывшего мужа про детей не забывать.
- Я не уговариваю! Игорь детей любит, просто…
- Просто сейчас ему не до них. Вот знаешь, может, это ужасно, но я его понимаю. Не оправдываю и не поддерживаю, но понимаю. У него в башке сейчас, наверняка, такой бедлам.
- У меня тоже был бедлам, но я не имею права думать только о себе, у меня дети. Так почему он так не может?
- Потому что он слабее тебя. И растерян он больше.
- Да уж, - Марина криво улыбнулась. – Вот только это он нас бросил.
- Влияние момента, страсть, а потом раскаялся.
- Почему ты думаешь, что он раскаялся?
- Наверное, потому, что знаю. Это пока ему грезилось и мечталось, хорошо было, а когда случилось, когда каждый день рядом со своей мечтой…
- С Дашей, - подсказала Марина, а Димка отмахнулся.
- Да какая разница, как её зовут? Вот когда с ней каждый день, просыпаешься и засыпаешь, когда она тебя супом кормит на обед, а вкус непривычный, когда рубашки тебе гладит, а тебе что-то не так, какая-то мелочь, глупость, но всё равно не так, вот тогда и приходит в голову: а на черта я всё это сделал? Но зачастую уже поздно, да и стыдно назад возвращаться. Думаешь, Игорь твой этих мыслей избежал?
- Он не мой, Дим.
- Ну да, ну да, - пробормотал он в задумчивости.
- Сейчас уже на самом деле поздно. И мечта его совсем не Даша, у него другая цель. А Даша лишь средство.
- Ты к нему жестока.
- Нет, я говорю, что есть. Он настроил себе планов, он говорит о будущем, он говорит о деньгах. Вот чего он хочет. Денег и респектабельности.
- Но это ведь не плохо, Марин.
- Это плохо. – Марина к нему наклонилась. – Плохо, Дим. Потому что ради своей цели он готов пойти на всё. Он даже от детей и от меня отказался, только потому, что рядом с Дашей, из-за её брата, у него шансов больше. Это нормально, по-твоему? А Игорь, он… - Она несколько секунд подбирала слова. – Ему не дано большими деньгами распоряжаться. У него смекалки на это не хватит, умения рисковать, просто-напросто опыта. Он больших денег и в руках-то никогда не держал.
- Ты слишком зла на него.
- Я имею на это право, - проговорила Марина тихо, и руки разжала, когда Дима подниматься стал. Из ванны вылез, вытирался, а Марина наблюдала за ним, чувствуя неловкость из-за того, чем закончился их разговор. Ей совсем не хотелось говорить сегодня об Игоре. А то, что Димка старался не подавать вида, что ему этот разговор неприятен, ещё больше Марину смущало. – Извини, - сказала она, в конце концов, подавая ему руку. Он помог ей подняться и в полотенце завернул. – Не будем больше об этом говорить.
- Почему? Если тебя это волнует…
- Не волнует. Наверное, ты прав, я просто злюсь. И даже не на него, а из-за его поступков. Я ведь знаю, как для него лучше, мы столько лет вместе прожили, но Игорь теперь меня не слушает, отмахивается, а я знаю, что после локти кусать будет.
- Так пусть кусает. Это его жизнь, Марин. Его! А не твоя. И его ошибки на тебе теперь никак не скажутся.
- Но они скажутся на детях!
- Каким образом? Тем, что он из-за возможных проблем общаться с ними прекратит? Ну, давай, тяни его тогда на себе, всю оставшуюся жизнь, учи уму-разуму, пока он не пошлёт тебя куда подальше. Ты этого добиваешься? Он не хочет тебя слушать, понимаешь? Тем более сейчас. Ты для него, как красная тряпка для быка.
Марина волосы вытирала и Грановича слушала. Его слова ей не очень нравились, но правда в них была, отмахнуться не получалось.
- Да, бывшая жена.
- Да не в этом дело. А в том, что он, уходя в свою новую расчудесную жизнь, тебя позади оставлял, а вышло так, что ты на повороте его обошла. Пока он раздумывает делать ли ему первый шаг, ты уже живёшь в своём доме, ты довольно улыбаешься, и даже можешь позволить себе не работать. И деньги его, миллионы будущие, его детям уже не нужны. И всё это ты получила просто так. И думаешь, что он тебя слушать будет? Вот я и говорю – не лезь к нему.
- А как же дети?
- И это твой бывший муж пусть решает сам. Ему не пять лет, как Эльке. Он уже вполне трезво может оценивать свои возможности и желания. Твоё дело – детям о папе рассказывать, а уж как он будет с ними общаться… - Гранович полотенце на бёдрах повыше подтянул, после чего руками развёл. – Антон – взрослый парень, и он всё давно понимает. Он тебя любит, Марин. Тебя он любит больше всех на свете, и на отца злится не потому, что тот вас всех бросил, а потому что тебя не любит. Я ведь прав? Это ещё до вашего с Игорем развода началось.
- Откуда ты знаешь?
- Из рассказов Антона понял. Но он всё равно с ним общается, и тебе влезать в это не стоит, они сами разберутся. И если твой бывший всё окончательно не испортит, то, думаю, со временем они найдут общий язык. Но даже если нет, ты ничего сделать не сможешь. У Антона здесь, - Дима себя пальцем по лбу постучал, - уже всё сложилось. И всё не так плохо, как тебе кажется. Тебе повезло, у тебя разумный парень растёт. И он точно не мечтатель, как его папаша.
- Хорошо, если так, - проговорила Марина себе под нос, и из ванной вслед за Димкой вышла.
- Семён, кыш! – Гранович в спальню вошёл, увидел котёнка, уютно устроившегося на подушках, и рукой махнул, думая, что тот испугается и сбежит. Но Сёма только глаз один приоткрыл, на возмутителя спокойствия безразлично посмотрел, и снова пристроил мордочку на сложенных крест-накрест лапках. – Ты посмотри, он окончательно обнаглел.
Марина рассмеялась, котёнка со своей подушки сняла и переложила в кресло.
- Дим, а ты тоже видишь, что Антон на папу похож? На моего, в смысле?
- Вижу.
- И я этому рада. Я и поверила-то, что он мой отец, потому что сходство это уловила. Так просто такого не случается. – Марина за резной ширмой спряталась и надела новую ночную рубашку, купленную именно для этого вечера. В зеркало на себя посмотрела и поневоле улыбнулась. Тонкое кружево холодило кожу и прилегало к груди, соблазнительно её приподнимая. И хоть стоила эта вещица невероятных, по мнению Марины, денег, но увидев её вчера в магазине, с первого взгляда поняла, что она ей просто, как воздух, необходима. Чтобы почувствовать себя красивой и стереть из памяти образ идеальной Натальи. Из-за ширмы вышла, руку в бок упёрла и кинула на Грановича вызывающий взгляд. – Ну как?