Лесной царь (СИ) - Анна "SkolopendrA". Страница 5

***

Знахарка просыпалась тяжело. Девушке снился горячий шершавый язык, щекочущий тело, а потом ощущение полета. Такое бывает, только тогда, когда тебя несут на руках.

Однако проснуться все же пришлось. Воспоминания о прошедшем дне сбросили дрему, заставив резко сесть на постели.

В доме было жарко натоплено и совершенно темно. Милада принюхалась и уловила знакомые запахи сушеных трав. Удостоверившись, что она именно у себя дома, девушка попыталась вспомнить, как, собственно, тут оказалась.

Память сотрудничать отказывалась и раз за разом, как в кошмаре, подкидывала картинку оторванной головы, катящейся по снегу. Аккуратно спустившись с печи, и наощупь запалив лучину, знахарка осмотрела дом. В избе ничего не изменилось. На скамье лежал чуть забрызганный кровью тулуп и обрывки шерстяного платья. Милада с запоздалым стыдом поняла, что совершенно не одета и торопливо накинула льняную рубаху, неопрятно свисающую со спинки стула, отодвинутого от стола.

Дальнейший осмотр комнаты приятно удивил хозяйку. На крепкой дубовой столешнице лежал рогожный мешок. Как убедилась девушка, заглянув в него, полный картошки. Рядом, в деревянной бадье покоились две выпотрошенные и ошкуренные заячьи тушки. Увидев маленькие изуродованные тельца, Милада зажала рот рукой. Её замутило. Как и любая другая жительница деревни, она не раз видела не только разделанную тушку, но и процесс забоя. Но, после вчерашнего, вид окровавленных зверьков вызывал страшные воспоминания.

Закусив губу, травница присела на край скамьи. Укутавшись одеялом, она подтянула колени к подбородку и задумалась, слушая ветер, шумящий за окном.

Буквально несколько дней назад её жизнь походила на борону в ледяной земле. Прямая, черная, голодная. Но, несмотря на это, девушка умела радоваться. Куску хлеба, первому солнечному лучу, пробившемуся на крыльцо поутру, сочной летней зелени или чистому снегу.

Теперь хотелось просто сидеть, не шевелясь и не думая. Почему так, понять ей не удавалось. Люди, которые причинили ей столько неприятностей, мертвы и теперь можно вернуться к старой обыденной жизни. Наверное, дело в том волке, поняла девушка. Страшный зверь не шел у неё из головы. Такой грозный и такой человечный.

Милада на секунду лишь подумала, что еду в её дом принесли разбойники, но тут же откинула эту мысль. Кто спас её от холода и голода, кто спас её в лесу? И главное, кто нес её на руках?

Посидев еще пару минут, травница принялась быстро одеваться. Теплые чулки, запасное платье, валенки и тулуп, так и забрызганный кровью. Закончив сборы, даже не повязав на голову пухового платка, девушка выбежала на улицу в морозное утро.

Звезды на небе уже погасли. Бледное пятно луны постепенно растворялось в разгорающемся утреннем свете. Казалось, солнце нипочем не покинет своей мягкой постели и не осветит эту грешную землю. Все вокруг казалось серым. Темные деревья угрожающе тянули свои ветки к самому крыльцу. Только свежий снег, спрятавший все следы, искрился белым.

Поборов дрожь во всем теле, Милада поёжилась и побрела в лес. Тонкие пальцы, крепко придерживающие края тулупа у самого горла, мгновенно озябли и побелели. Прочная корка наста с хрустом ломалась под ногами, затрудняя путь.

Травница сама плохо понимала куда, а, главное, зачем она идет. Миновав несколько прогалин, знахарка остановилась у выкорчеванного ураганом ясеня. Забравшись на скользкое бревно, девушка встала во весь рост и тихонько позвала:

- Батюшка-волк, лесной Царь!

Сквозь треск и скрип деревьев на морозе ей послышался хруст наста. Наверное, только послышался, потому что звук не повторился. Загнав страх поглубже, травница позвала еще раз. Теперь уже громче.

Сердце гулко стучало где-то в районе пяток. В груди плотно закрутился колючий комок, замерзшие ладошки вспотели.

Когда девушка уже решила возвращаться домой, огромный черный зверь отделился от тени деревьев и медленно, совершенно неслышно подошел вплотную к бревну. Изумрудно-зеленые глаза с вертикальными щелками зрачков слабо светились в темноте, неестественно огромный силуэт зверя ярко контрастировал с чистым снегом вокруг.

Милада замерла как завороженная, глядя на это грозное существо, она даже забыла, зачем искала его.

Стряхнув оцепенение, знахарка слезла с бревна, встав прямо перед зверем, и низко ему поклонилась, чуть коснувшись правой рукой снега.

Зубаст - да не укусит

Гигантский зверь задумчиво смотрел на незваную гостью. Такая хрупкая, беспомощная, глупая. Не побоялась прийти в лес по темноте. Стоит, глаза опустив, словно ждет чего-то. «Наверное, наслушалась россказней, о том, как страшный зверь, об землю ударившись, добрым молодцем оборачивается”, - подумал волк, облизнув клыки, - “хотел бы я на это посмотреть! Впрочем, все зависит от того, как ударится, вот, например если со скалы прыгнуть, ну или головой обо что-нибудь сильно…»

- Спасибо тебе, лесной царь, - прошептала девчушка, так и не подняв глаз.

Волк заинтересованно дернул ухом, мол, а за спасибо что полагается?

Лесная гостья, похоже, сама не знала, куда себя деть и вовсю мяла край тулупа окоченевшими пальцами.

Волк попереминался задними лапами, решая как бы половчее прогнать дуреху, не напугав. Ему совершенно не хотелось возиться с девчонкой. Давно пора было покинуть и этот лес, и это треклятое королевство. Но, отчего-то не хотелось.

Немного подумав, зверь медленно подошел вплотную к травнице и уперся лобастой головой ей в живот.

***

Девушка пару секунд стояла, затаив дыхание, а потом аккуратно погладила белыми пальчиками покрытый колючим инеем мех. Волк в ответ потерся головой о шерстяную ткань платья. Распахнутый тулуп, подхваченный внезапным порывом ветра, хлопнул за спиной. Этот звук разрушил очарование предутренней тишины. Мороз с новой силой набросился на Миладу.

Поддавшись непонятному порыву, знахарка встала на колени, обняв страшного зверя за шею.

На черном мехе не оказалось ни следа засохшей крови. Он красиво пушился на ветру, лишь слегка стесненный иголками инея. В широкой мощной груди медленно и гулко билось сердце. Из чуть приоткрытой пасти вырывалось горячее дыхание, превращающееся на холоде в пар.

Снег под коленями стал потихоньку таять, а шерстяные чулки промокать, но Милада не шевелилась, боясь отпустить своего единственного заступника. Ей было так одиноко до появления черного волка, что теперь, когда травница получила полное подтверждение его доброты, мысль о возможном расставании казалась кощунственной.

Могучему зверю, похоже, надоело такое положение дел и он с легкостью стряхнул с себя девчушку. Не задерживаясь ни на секунду, волк вспрыгнул на бревно, обрушив на зазевавшуюся травницу целую лавину снега. Отфыркиваясь как кошка, девушка выбралась из под снега и с удивлением и долей возмущения, воззрилась на обидчика.

Волк уже покинул бревно и теперь стоял в центре поляны, припав грудью к земле и игриво виляя хвостом.

- Ты поиграть хочешь, - удивленно спросила Милада, вытряхивая снег из растрепавшихся волос.

Волк, как и следовало ожидать, ничего не ответил, только крутанувшись на месте, хвостом к травнице, заработал передними лапами получше её «закапывая».