Ненавижу, слышишь? И люблю... (СИ) - Панченко Юлия "Вампирчик". Страница 17

Я говорила, глядя перед собой, боясь посмотреть на него. Веселье давно уступило место чему-то мрачному. Не знаю что это было – безнадежность, отчаяние?

- По поводу свободы я тебе все сказал утром, - услышала я ответ.

- Но почему? Почему я не могу ходить по замку как раньше? Зачем ты меня запер?

- Я так решил, - жестко ответил Мастер, а я поняла, что ничего хорошего мне не светит.

- Что же касается тренировок, мы можем работать в твоем кабинете, - продолжил он, а внутри меня шевельнулась робкая надежда. Это первый компромисс и надеюсь, что далеко не последний.

- Хорошо. Мне хочется многому научиться. Алекс, а что делать с тобой?

- Со мной? – он непонимающе нахмурил брови.

- Хочу как раньше, - тихо сказала я и повернулась к нему.

Толкнула в грудь, а когда он лег на песок, забралась на него сверху.

- Хочу целовать тебя, касаться, когда захочется. Понимаешь? – чувствовала, как напряжены его мышцы, как часто он дышит.

Не давая ему времени опомниться, наклонилась и поцеловала в губы. Мягко, не настойчиво. Мастер попытался отстраниться, но я не дала – прижалась к нему потеснее, скользнула губами по шее, а руки запустила под рубашку. Он был напряжен, но больше не пытался выбраться из-под меня. Такая маленькая победа очень мня вдохновила. Я закрыла глаза – на миг, позволяя чувствовать острее, еще больше наслаждаться его телом. Не прекращая поглаживать его, расстегнула рубашку – не спеша, поцелуями прокладывая дорожку по коже. Когда добралась до ремня на брюках, Мастер непонятно рыкнул, хотел подмять меня, но я подняла голову, едва почувствовала его намерения, и громко сказала:

- Лежать, - получилось властно, даже категорично.

Он подчинился. Просто замер, позволяя мне делать все, что заблагорассудится. Это было потрясающе! За несколько месяцев я так отвыкла от свободы действий, что сейчас все делала робко. Боги, но как же было потрясающе приятно его ласкать! Кожа горела под моими прикосновениями, а когда целовала – губы легко покалывало, словно между нами искрило. Я раскрепощалась. Уже не заботясь ни о чем, делала то, что хотелось. Поцелуи давно перестали быть невинными – я прошлась языком вдоль пояса брюк.

Потом взяла член в рот. Это был первый раз, когда я осмелилась. Закрыла глаза и просто дала себе волю. Возбуждение волнами накатывало, в висках стучало, а низ живота налился тяжестью. Окружающая нас атмосфера – крик чаек, шум волн и соленый южный ветер, что дул с моря, принося за собой неповторимый аромат, все это – ушло на задний план. Только песок поскрипывал под коленками и впивался в кожу, но это были такие мелочи, на которые я просто не обращала внимания. Целовала его, посасывала и легко покусывала, а с губ моих порой срывались стоны. Мастер же откинул голову и сладко что-то шептал. Когда я взяла его глубже, Алекс не выдержал – рывком сел, поднял меня с колен и нетерпеливо раздел. Когда на мне не осталось ничего – он опустил меня на себя и мы полетели…

Мастер перенес нас в мои покои. Я собралась в душ, но когда увидела, что он намерен уходить, задержалась.

После такой вседозволенности, я хотела узнать что же дальше – будут ли еще какие-то дары, или лимит его благодушия исчерпан.

- Алекс, - тронула его за рукав.

После секса на пляже, мы не сказали друг другу и пары слов. Я больше от того, что стушевалась от собственной наглости, а Мастер… Что сказать, у меня не было никаких предположений. – Алекс, сегодня мне было хорошо. Так хорошо, как не было очень давно. Спасибо.

Мастер смотрел на меня без выражения, и когда заговорил, голос его снова казался равнодушным.

- Рад, что тебе тоже было приятно. От того, что ты вытворяла, детка, у меня дрожали коленки, - на последних словах в его голосе прорезалась хрипотца. И от нее коленки подогнулись уже у меня.

Мастер – от головы до пят – вылитый идеал мужской красоты, грации и сексуальности. Без всякой слащавости, без приторного налета идеальных черт. Стоило заглянуть в эти тигриные глаза, как в глубине души что-то таяло. Острые, хищные черты лица, бледная кожа, льняные волосы, что он так причудливо собирал, все в нем мне нравилось.

Сейчас он стоял так близко, возвышаясь надо мной, нависая, что я ощущала его мятное дыхание у себя в волосах. Вспомнила, как час назад расстегивала пуговицы на его рубашке, как поцелуями спускалась все ниже… Сглотнула громко, а потом просто обняла его, крепко ухватив за спину.

- Ты что-то сделал, да? Что-то такое, что поменяло тебя. Сделал это, когда возвращал меня, верно? – Очень тихо спросила, но он услышал.

Напрягся, выбрался из объятий.

- Это мое дело, - сухо ответил Мастер.

- Мы можем исправить это? Можем вернуть тебе… - я задумалась.

Чего же ему теперь не достает? А когда нужное слово пришло, сказала его вслух.

- Мы можем вернуть тебе человечность, Алекс? – Прозвучало как приговор.

Мастер криво усмехнулся.

- Нет, ничего вернуть нельзя. Такого способа просто не существует. И кто сказал, что хочу что-то там возвращать? Все и так лучше некуда, - на этих словах он усмехнулся еще более иронично и вышел из комнаты.

Глава пятнадцатая.

Мастер.

После сделки все поменялось.

Я не знал, что так случится. Конечно, допускал, что без души буду вести себя иначе, но что бы так…

Мне было все равно. Ничего больше не тревожило и не волновало – все проблемы, мысли, чувства – как белый шум, теперь маячили где-то глубоко в сознании.

Я ощущал пустоту и физически и духовно, она окутывала целиком – и тело и разум.

Однажды, слившись со стихией, медитируя, я обратился к своему богу с просьбой о бессмертии. Просил его ответить мне, дать желаемое. И Младший бог отозвался. Не знаю сколько я тогда молил, сколько ждал. Может месяцы, а может и годы. Медитация – дело неспешное.

Мой покровитель откликнулся неслышным шепотом, едва заметным ветерком – подул и исчез. «Пожиратель даст то, что тебе нужно, сын»

А следом за словами пришла ясная картинка – я понял, как связаться с ним.

До первой сделки с Пожирателем, я тщательно собирал о нем информацию, но знания были темными, запретными, о них не говорилось в учебных заведениях и простых книгах.

Так я узнал, что душа делится на четыре части и ею можно расплачиваться.

Покупатель же – всемогущий и древний как миры, Пожиратель душ, что вечность не может утолить свой голод. Он питается сделками, давая взамен все, что угодно. Почему он не бог, я не знал – ясно было, что в те дебри лезть не стоит. Боги гневались, когда кто-то задавал не те вопросы.

Так я получил то, что хотел. За первый осколок Пожиратель дал мне бессмертие.

Много позже вторым я расплатился за знания и полную власть над магией.

Остальные два – отдал за Наами.

Без души тягостно. Сложно передать ощущение, что не покидает теперь меня ни на миг.

Словно в ботинок попал мелкий камушек и невозможно вытряхнуть его. Он постоянно мешает, не дает свободно двигаться, отвлекает. Сравнение дрянное, но лучшего я не придумал.

Ощущение дискомфорта не покидало даже когда я колдовал, когда говорил, когда занимался сексом. Оно текло вместе с кровью по венам. Он него я чувствовал себя гадко – видел, что изменился, знал, что это непоправимо, но ничего сделать не мог.

Никакое мастерство, никакое колдовство не вернет мне сгусток энергии, с которым мы приходим в этот мир, который помогает нам чувствовать, быть людьми, а не зверьми – когда он был во мне, я не знал чем он так ценен. Истина – все познается в сравнении.

Я не перестал чувствовать, нет, просто мне на все было плевать – все, что меня тяготило – это ощущение дискомфорта. Оно раздражало, мешало, злило. Я помнил, что испытывал к Наами – нежность, привязанность, я и сейчас ощущал какую-то жадную потребность в ней. Но мне было плевать на это желание. Парадоксально, да. Я хотел ее постоянно – до боли, но это желание, вместе со всеми остальными, было на периферии сознания – маячило, мелькало, ощутимо, но блекло по сравнению с раздражающим камушком в ботинке.