Плюс на минус - Уланов Андрей Андреевич. Страница 44

– Лен, поверь, я знаю, что делаю, – сказал я. – Михалыч вообще, что называется, не совсем от мира сего. Радиолюбитель с двадцатипятилетним стажем, кроме своих ламп и катодов с гетеродинами ничего толком не замечает. Другой бы на его месте давно фирму забабахал, руки-то у него золотые, голова так и вовсе платина высшей пробы. А он сидит себе в конурке, ремонтами пробавляется и сутки напролет с такими же психами по всему миру треплется. У него скорее сегодняшний уровень Амазонки узнать можно, чем погоду в Минске.

– Ну смотри. – Лена провернула ключ и, ловко развернув «гольфик», покатила к выезду с территории больницы. – Я бы не рисковала.

– Риска нет! – уверенно произнес я. – Улица Розы Люксембург, пять минут – и я спускаюсь уже при рациях. Если хочешь, можем поспорить на шоколадку.

– Нет уж, хватит с меня вчерашней!

Я предложил еще пару альтернативных вариантов, но Лена спорить решительно не захотела. И зря, как выяснилось, потому что спустился вниз я не через пять, а через десять минут – в нагрузку к двум «кенвудам» радиоманьяк прочитал мне длинную лекцию об их достоинствах, тэтэха и тэпэ.

Разумеется, Лена за эти лишние минуты успела нафантазировать невесть что – вслух она этого не сказала, но устремленный на меня взгляд был достаточно красноречив. Молча забралась в машину и подняла стекло с моей стороны, едва я собрался закурить. Впрочем, я бы все равно не успел – следующий пункт нашего вояжа обнаружился буквально на соседней улице.

Магазинчик был маленький и разнообразием выбора не баловал – пять-шесть кроватных подушек, не сильно отличавшихся по размеру и качеству, и диванный валик, который мы забраковали сразу.

– Во, эта подойдет. – Я вытянул с полки самую дешевую, в какие-то цветочки.

– А по-моему, великовата.

– Нормально, – успокоил я Лену, – если кто привяжется, говори, что ждешь тройню. Померь – она под водолазкой поместится?

– Что, прямо здесь? – Леночка с ужасом уставилась в окно-витрину, возле которой мы стояли.

– Ну зайди в примерочную, – разрешил я.

Девушка сделала несколько шагов в сторону кабинки с бархатной занавеской и нерешительно оглянулась на меня.

– Са-а-ань…

Я, наверное, помирать стану – мне это ее «Са-а-ань» чудиться будет.

– Чего?

– Пошли со мной, а?

– Чего-о-о?

– Размечтался, – сердито засопела девушка, – снаружи постоишь! А то я боюсь одна…

– Ну да, – ехидно заметил я. – Зайдешь – а из-под коврика убийца с вилкой наголо!

– Почему с вилкой? – опешила Леночка.

– Убьет и проглотит, чтобы следов не оставлять.

– Ну Са-а-ань… – безнадежно захныкала фифа, переминаясь на месте.

– Ладно, – сдался я. – Идем, посторожу тебя.

Занавеску в примерочную девушка задернула не до конца – то ли случайно, то ли нарочно, дабы я смог узреть появление коварного киллера. Впрочем, в щель виднелся только уголок зеркала и край Леночки.

– Смотри, – через пару минут позвала она.

Прекрасно все поместилось, тоненькая черная ткань легко растягивалась. Нижние углы подушки Леночка заправила в джинсы, верхние упихала в глубь набивки, чтобы не выпирали.

– Отлично, – сказал я. – Берем.

– Кошмар, – хмуро поддакнула девушка. – Я похожа на корову!

Учитывая Леночкины размеры – скорее на овечку или хрюшку, но я рассудил, что беременных женщин лучше не злить.

– Ну как, подошло? – с дежурной улыбкой поинтересовалась проходившая мимо продавщица. Увидев, что именно примеряет фифа, тетка выронила стопку пластиковых вешалок, шумно раскатившихся по полу.

– Это нам врачи посоветовали, – сказал я в надежде сгладить произведенный Ленкой эффект. – Мы ребенка планируем… надо потренироваться.

Чек продавщица выбила и подушку упаковала, но взгляд у нее так нормальным и не сделался.

Следующим номером был выбор халатика. Леночка, едва зайдя в отдел, бросилась к шикарному пляжному халату с тиграми.

– Ой, я такой уже полгода ищу! Сань, посмотри, мне идет?

Шло, и даже очень, но сейчас мне было не до того.

– Ты хочешь в ЭТОМ в роддом пойти?!

– Нет, – с сожалением признала фифа, вешая халатик обратно, – и тут же снова схватилась за него со словами: – Я его «на потом» возьму.

– Ленка! – Я с боем отобрал у нее полосатую тряпку, взамен недрогнувшей рукой вытянув из пестрого ряда отечественное изделие, примерещившееся дизайнеру не иначе как под утро первого января. – До «потом» тебе еще дожить надо!

Девушка потрясенно уставилась на протянутого ей монстра – широченного, веселенькой багрово-синей расцветочки, с запахом на три оборота и рукавами до подола.

– Ты что, я это не надену!

– Почему? По-моему, для больницы самое то.

– Вот сам в нем туда и иди!

– Чтоб меня сразу же в Академию наук замели? – хмыкнул я. – Сколько там Нобелевский комитет пообещал за поимку первого беременного мужика – миллион долларов? Небось, хотят втихую его пристукнуть, чтобы не создавал прецедента, а то вы быстренько переложите на нас и эту обязанность.

– Нет уж! – возмущенно парировала Леночка. – Доверять вам такое ответственное дело? Да мы лучше роботов подождем.

Я попытался представить себе беременного робота и содрогнулся.

– Лен, перестань. Ты ж Игоря не соблазнять идешь, а выслеживать. Значит, выделяться среди пациенток – хоть и в лучшую сторону – тебе ни в коем случае нельзя!

– Правда в лучшую? – подозрительно, ожидая очередной издевки, уставилась на меня девушка.

– Правда-правда. И вообще, тебя никакой шмоткой не испортить, – подпустил лести я.

Ленка со вздохом взяла у меня халат.

– Как только выйду из больницы – тут же выброшу его в мусорку! – мрачно пообещала она.

– Да хоть облей бензином и сожги, – обрадовался я и быстренько, пока не передумала, потащил девушку к кассе.

С тапками, вопреки моим опасениям, проблем не возникло – розовые пластиковые шлепки вполне устроили нас обоих. Нагруженные покупками (точнее, нагруженный я и сердито пыхтящая Леночка), мы вернулись к машине.

– И что дальше?

– Дальше, – мне стоило значительных усилий положить пакеты на заднее сиденье, а не швырнуть с маху, – я сажусь за руль. А ты плюхаешься назад и, пока мы едем к больнице, стараешься придать себе облик, – в последний момент определение «бабы-яги» все же осталось на языке – среднестатистической беременной. Ну волосы уложи в стиле «взрыв на макаронной фабрике»… мне, что ли, тебя учить?

– Да, тебе! – огрызнулась Лена. – Потому что я всю жизнь училась выглядеть красивой женщиной, а не… беременной.

– Лен, для меня ты в любом виде красивая, – попытался утешить я фифу, но в ответ получил злобный взгляд и подушку. К счастью, подобной опции немецкие автостроители не предусмотрели – сверток с нашим будущим «потомством» застрял между подголовниками.

– Еще одно слово – и ты все-таки пойдешь в роддом вместо меня! – пригрозила Лена.

– Ша, уже курю, в смысле, уже молчу.

Недовольное ворчание на заднем сиденье – собственное имя мне удалось различить, а вот эпитеты были менее узнаваемы – длилось примерно полсигаретины. Затем девушка умолкла, видимо, увлекшись процессом, а еще через полторы «дымовые палочки» вполне мирным тоном осведомилась: – Ну как?

– Супер! – выдохнул я, глядя на жуткого вида образину в зеркальце заднего вида. – То, что надо. Хотя… косметику тоже сотри.

– Ну Са-ань…

– Беременным бабам носить макияж не положено! – отрезал я. – Выйдешь, накрасишься заново, а пока сотри на фиг.

Совсем на фиг не получилось, но, поглядев на результат Ленкиных усилий, я решил, что вышло даже к лучшему, – размазавшаяся тушь трансформировалась в живописные синяки под глазами.

– Рацию не забыла? – напоследок поинтересовался Саня. Водил он, надо признать, все лучше и в проходную вписался достаточно уверенно, подкатив меня к служебному входу роддома.