Цвет любви - Тейлор Кэтрин. Страница 58
— Можно присесть к вам?
У нее очень приятный голос, она кажется очень ухоженной, вопрос ее звучит тихо и ненавязчиво, она присаживается, не дожидаясь ответа, на краешек уголка. С улыбкой кладет руку на грудь Джонатана, с восхищением проводит по ней.
Совершенно очевидно, что ее интересует только он, не я, поскольку она жадно скользит взглядом по его телу; убрав руку с его груди, она развязывает поясок кимоно. Под ним она оказывается совершенно обнаженной. Джонатан разглядывает ее, но не отвечает на ее прикосновения. Пока что.
— Мы хотели бы побыть одни.
Я произношу эти слова, не задумываясь, и, когда они оба оборачиваются ко мне, женщина выглядит удивленной, а у Джонатана в глазах непонятное выражение, я придвигаюсь немного ближе к нему, обнимаю рукой за плечи.
Только что, когда она сидела на противоположном конце комнаты, присутствие этой женщины возбуждало меня, теперь же она подошла слишком близко. Кроме того, мне не нравится то, что она прикасается к Джонатану. Даже очень. Поскольку ее желание совершенно очевидно. Он должен сделать с ней то, что делал со мной, я читаю по ее глазам, и мне невыносима даже мысль о том, что он действительно сделает это, а мне придется наблюдать.
Глаза женщины расширяются, очевидно, она не ожидала отказа, но молчит, смотрит только на Джонатана. На миг я опасаюсь, что он возразит мне, но он только пожимает плечами и молчит. Женщина разочарована, впрочем, уважает мое желание, поднимается и уходит.
Когда мы остаемся одни, Джонатан смотрит на меня, нахмурив лоб, затем наклоняется, поднимает свои штаны, протягивает мне трусики.
— Она тебе не понравилась?
Я качаю головой, радуясь, что он больше ничего не спрашивает о причинах, быстро натягиваю трусики, в то время как он медленно надевает штаны.
Я жалею, что эта женщина подошла. Мы были так близки, когда она нарушила очарование, и теперь оно улетучилось. Я чувствую, что Джонатан снова прячется за стену, которую я просто не могу пробить. Которую, возможно, мне не удастся пробить никогда, с грустью признаюсь я себе, и понимаю, что у меня есть проблема.
Сама женщина, в принципе, мне совершенно безразлична. Выглядела мило, не была отвратительной, дело не в этом. Я отослала бы прочь любую женщину, не только ее. Потому что в глубине души я не хочу делить Джонатана. Ни с кем.
Он встает, я наблюдаю, как он застегивает штаны. Что с ним такое? Почему он настаивает на том, что при сексе не должно быть никаких чувств? Неужели он действительно испытывает одинаковые ощущения, с кем бы ни спал — со мной ли или с этой женщиной? Неужели ему безразлично?
Джонатан замечает мой взгляд и улыбается, снова заставляя меня забыть о том, что нужно дышать. «Если бы только я не была так страшно влюблена в него», — вздохнув, думаю я, позволяя ему поднять себя с диванчика. На мне теперь только белье, мое платье забрал слуга в ливрее.
— Хочешь кимоно? — спрашивает Джонатан, я киваю, и он тянет за ленточку рядом с одной из полок, которую я замечаю только теперь. Практически сразу открывается дверь, и, словно слуга знал, что нам нужно, он приносит шелковый халат, выглядящий точно так же, как тот, что был на блондинке.
Джонатан берет его, помогает мне одеться.
— Идем, — говорит он, и я вздыхаю про себя, поскольку предпочла бы побыть с ним наедине. Однако делать нечего, иду за ним.
26
Я с любопытством оглядываю двери в по-прежнему пустом коридоре.
— А все комнаты обставлены так же, как библиотека?
Джонатан смотрит на меня непонимающим взглядом.
— Я имею в виду, обставлены так же, как в обычном доме? Этого… этого я почему-то не ожидала, — признаюсь я.
Мой спутник улыбается.
— Здесь есть все, если ты имеешь в виду это. Ты можешь исполнить любую сексуальную прихоть, какую хочешь, — все это есть на втором этаже, — поясняет он. — Хочешь попробовать что-нибудь?
— Не знаю, — неуверенно поднимаю на него взгляд. Это он научил меня всему, что я знаю о сексе. Но мысли о кожаных костюмах и плетках мне кажутся не особенно эротичными, а о других играх я знаю еще меньше. — Может быть, в другой раз?
Он кивает, и я испытываю облегчение, но тут он останавливается перед дверью, открывает ее. На этот раз она ведет в элегантный салон. Он отделан полностью в серых тонах, с темно-серой плиткой на полу, на которой лежат толстые ковры более светлого оттенка. Тяжелые шторы на окнах задернуты, но несколько ламп с белыми абажурами и серебряными ножками на низеньких столиках и маленьких комодах распространяют приятный приглушенный свет. Три широких серых кожаных дивана расставлены вокруг камина из такого же черного мрамора, как и в библиотеке. Только в центре стоит не журнальный столик, а нечто вроде широкого прямоугольного табурета размером со стол, впрочем, тоже обтянутого кожей. Подходящие аксессуары вроде одеял и подушек лишают комнату холодности, которую она источает, и картины на стенах с абстрактными мотивами создают стильную атмосферу.
Но не обстановка привлекает мое внимание, а находящиеся в комнате люди. Их больше, чем было до этого в библиотеке, по меньшей мере восемь. Они стоят у камина, сидят на диванах. На некоторых кимоно, как и на мне, другие полуодеты, как Джонатан, но некоторые совсем обнажены и, похоже, совершенно не стесняются своей наготы. Однако маски — на всех, и, когда они с любопытством разглядывают нас, внезапно это множество глаз, глядящих на меня из-за черной ткани, начинает казаться мне жутковатым.
Я глубоко вздыхаю, радуясь тому, что Джонатан со мной. Остальные довольно быстро привыкают к нашему присутствию и продолжают заниматься своими делами.
Пара, которая чуть раньше была с нами в библиотеке, сидит на диване вместе с другим мужчиной, и женщина как раз страстно целует его, в то время как он трогает ее груди. Светловолосого мужчину, с которым она только что занималась сексом в библиотеке это, похоже, заводит, поскольку он расстегнул штаны, обхватил свой пенис рукой, наблюдает за процессом, явно возбужденный, и при этом удовлетворяет себя. У камина между двумя мужчинами стоит женщина с короткими темными волосами. Кимоно ее лежит на полу, она стонет, поскольку оба гладят ее обнаженное тело. Светловолосая женщина, которая недавно была с нами, теперь сидит с темнокожим, коротко стриженным мужчиной. Его голова лежит на ее груди, очевидно, он ласкает ее соски, и я вижу, как движется его рука между ее бедер.
— Пойдем к ним? — спрашивает Джонатан.
Но, несмотря на то что это зрелище действительно очень возбуждает, очень эстетично и совсем не отталкивает, я качаю головой и замираю в неподвижности.
Потому что сейчас я могу думать лишь о том, что, возможно, эти люди захотят секса со мной. И с Джонатаном. Та блондинка, которая подходила к нам в библиотеке, уже сейчас смотрит на нас жадным взглядом, и я знаю, что рано или поздно она попытается снова подступиться к нему. И теперь, когда здесь так много людей, он не станет обращать внимание на мою чувствительность. Меня едва не разрывает от ревности, но я изо всех сил пытаюсь подавить ее. Здесь ей нет места, я это знаю. Но избавиться от нее не в силах.
— Грейс, да что такое? — спрашивает Джонатан. Очевидно, он чувствует, как я напряглась.
— Ничего, — заверяю я его, но не делаю ни единого шага по направлению к парам. Просто не могу.
В этот миг дверь снова открывается, и в комнату входят еще три человека: две женщины и мужчина.
На женщинах, одна из которых — с длинными светлыми волосами, другая — с длинными черными, сексапильное белье голубого и сиреневого цветов, в то время как мужчина еще полностью одет. Он высок, черноволос, со слегка поседевшими висками, и я узнаю его сразу же, несмотря на маску.
Юуто Нагако.
На миг мое сердце замирает, и, когда наши взгляды встречаются, я чувствую, будто меня ударили ледяным кулаком. Да, я знала, что существует вероятность встретиться с ним здесь, но до настоящего момента я не придавала этому значения, и именно поэтому мне так тяжело видеть его здесь.