Джанга с тенями - Пехов Алексей Юрьевич. Страница 29

Сурок с Эграссой двумя призраками вынырнули из зарослей кустов, растущих возле стены, огораживающей поместье. Я вообще не подумал бы, что в таких кустах могут сидеть два здоровых воина.

— Вы припозднились, — поприветствовал нас Сурок.

— Еще бы! Вас сам Х'сан'кор не сыщет! — сказал я, передавая радостно пищащего линга хозяину. — Не узнали, кому принадлежит дом?

— Нет. А вы?

— Нет, — ответил Угорь. — Все тихо?

— Как на погосте. По крайней мере, через эти ворота из дома никто не выходил, но где-то за час до рассвета туда въехало семь всадников. В кустах удобно, мы там хорошую берлогу соорудили, и с дороги ее не видно, так что заступайте. Можете спокойно сидеть, ворота оттуда видны как на ладони.

— Удачи, — пожелал воинам немногословный Угорь и направился к кустам. Он нырнул в какую-то щель, и ветки тут же скрыли его с наших глаз.

— Пошли, Гаррет. Чего ты пнем на улице торчишь? — позвал меня Кли-кли.

— Слушай, Кли-кли, — запротестовал я. — Ведь ты говорил, что мне надо только осмотреть дом, и все. Уговору, что я должен лезть в кусты, не было!

— Ну какой же ты все-таки вредный! — уперев руки в бока, сказал маленький шут. — Почему я должен тебя постоянно уговаривать, словно ты дите малое?

— Ладно, ладно, — примирительно поднял я руки. — Сдаюсь, только не ной!

— Вот так-то лучше! — победно пропищал шут и скрылся в кустах.

Я последовал за ним, успокаивая себя мыслью, что, пока Миралисса не узнает, чей это дом, и не придумает с Алистаном, как нам в него пробраться, мне все равно телать нечего. Разницы никакой — что в кустах лежать, что в трактире сидеть. Правда, в трактире нет надоедливого Кли-кли, зато там есть Миралисса.

После того как призрак Вальдера спас меня в Харьгановой пустоши от багрового летуна, темная эльфийка поглядывала на меня с очень большим интересом. Я не рассказал ей, да, впрочем, и никому другому, что-в моей голове живет дух мертвого архимага. И после событий, произошедших на пустоши, играл роль круглого дурака: мол, не знаю я, что тогда произошло и как я спасся! Не знаю, чье это было желание — мое или Вальдера, — но рассказывать эльфийке о том, что действительно произошло возле старого оврага, я наотрез отказывался и всячески избегал разговоров на эту скользкую тему.

За ночь Сурок с Эграссой и Медком постарались и создали великолепное укрытие. Если смотреть со стороны дороги, то кусты казались нетронутыми, но стоит только попасть внутрь зарослей, и тут же оказываешься в уютной зеленой берлоге с примятыми ветками и травой. Места в ней было достаточно для того, чтобы спокойно уместилось два человека. Нас, конечно, было не двое, а четверо, но Кли-кли не отличался крупными размерами, а я немного потеснился, и мы вполне удобно разместились в этом наблюдательном пункте.

Фонарщик тут же улегся на траву, сунул мне под бок сверток с мечом, выдрал травинку, взял ее в зубы и принялся наблюдать сквозь ветки «крыши» за облачками, плывущими по небу. Прекрасное занятие для тех, кто желает быстренько заснуть.

Угорь занялся делом — он наблюдал за воротами, ведущими в дом, и лишь мы с Кли-кли страдали от жуткой скуки. Непоседливый гоблин ни минуты не мог посидеть спокойно, и чем дольше мы находились в засаде, тем сильнее он маялся от тоски.

— Сам сюда залез, теперь терпи, — со злорадством произнес я.

Гоблин лишь осуждающе хрюкнул и прилег на травку рядышком с Мумром. Шут тоже принялся считать пролетающие над нами облака, но вскоре ему это надоело, и не прошло и пяти минут, как он заерзал, пихнул меня ногой в бок и подполз к Угрю.

— Никого? — с любопытством прошипел Кли-кли.

— Никого, — односложно ответил гарракец, не отрывая взгляда от ворот.

— А-а-а… — разочарованно вздохнул гоблин, затем снова пихнул меня ногой в бок и опять стал считать облака, не обращая внимания на мой не самый доброжелательный взгляд.

Через десять минут вся история повторилась. Пинок в бок, ползком к Угрю, вопрос, ответ, разочарованное "А-а-а…", пинок в бок.

На третий раз я не выдержал:

— Кли-кли! Ложись на место, или я за себя не отвечаю!

— Да я просто на минутку к Угрю!

Пинок в бок. Я рассвирепел и попытался в ответ пнуть шута, но тот каким-то немыслимым образом разминулся с моей ногой и, радостно хихикнув, показал мне язык. Что ж, — я подожду, когда он пропрыгает обратно!

— Никого?

— Никого.

— А-а-а… Ой!

Кли-кли хотел вернуться на место, но Угорь, не глядя на гоблина, прижал его рукой к земле:

— Лежи здесь.

— Но почему?!

— Хватит Гаррета задевать.

— Ну я же любя! — попытался оправдаться Кли-кли.

Воин не ответил, и шут, надувшись от смертельной обиды, обозвал меня ябедой, но перечить Угрю не посмел и остался на месте.

Время тянулось бесконечно. Мумр жевал травинку, Кли-кли задремал, сморенный бездельем, я отлежал себе бок и перевернулся на другой. Лишь Угорь все так же неподвижно, как и два часа назад, наблюдал за воротами. Движения и каких-либо признаков жизни там не наблюдалось. Несомненно, они охранялись, и охранялись хорошо, раз тут живет кто-то из воинственной ранненгской дворянской братии, но отсюда никаких стражников мы не видели.

По истечении третьего часа Угорь зашипел:

— Наконец-то!

Я встрепенулся и, аккуратно отодвинув ветку, посмотрел на ворота. Два стражника, видно из личной охраны хозяина дома (на их одежде были вышиты какие-то эмблемы, хотя с такого расстояния я их не мог четко разглядеть), торопливо раскрывали тяжелые створки ворот.

— Что происходит? — спросил очнувшийся от дремы Кли-кли.

— Тараканье гнездо оживилось, — буркнул Мумр. — Гаррет, потеснись немного, я ни шиша не вижу.

Из ворот выехали всадники. Один, три, пять. И Бледный, забери его тьма!

— С ними Бледный! — прошептал я.

— Где? — Кли-кли так захотел увидеть Ролио, о котором я ему рассказывал, что чуть не выпал из кустов прямо на дорогу.

Было бы не до смеха, если бы шут угодил под копыта лошадей проезжающих мимо нас всадников! Но Угорь не дремал и дернул Кли-кли за ногу, вернув его обратно в кусты.

— Вот Бледный. Всадник во всем черном, — объяснил я. Руки так и чесались угостить убийцу болтом, но арбалета при мне, увы, не было. — Куда это они направляются?

— А, вселенская тьма! Уйдут! — выругался Угорь. — Уйдут, клянусь драконом!

— А вдруг у него ключ? — подлил я масла в огонь. Всадники стали удаляться в сторону виднеющихся вдали домов.

— Мумр! Живо за ними! — отдал приказ Угорь.

— Так у них же лошади!

— А у тебя ноги! По городу не поскачут, видишь же, что едут медленно! Постарайся узнать, куда они собрались.

— Ладно, — выплюнул травинку Фонарщик. — Попробую.

— Меч оставь!

— Я к нему слишком привык. Мумр подхватил сверток, водрузил его на плечо и последовал за всадниками.

— А, тьма! Надеюсь, Бледный его не заметит!

— Надо все рассказать Маркаузу и Миралиссе. — Угорь встал из кустов. У нас еще есть призрачный шанс перехватить их возле городских ворот.

— Городских ворот много, — оспорил эту идею Кли-кли. — Нам надо поторопиться!

До трактира добраться мы не смогли. Точнее, нам просто не дали этого сделать. Как только мы очутились на улице, по которой проходили несколько часов назад, дорогу нам перегородили двое. Неброская одежда ремесленников, хмурые лица, холодные глаза. Парни были очень самоуверенны, но их уверенность была совершенно оправданной и понятной — у каждого в руке по обнаженному мечу.

— Похоже, в поместье все же заметили нас, — протянул я, извлекая из ножен кинжал.

Кинжал против меча — это все равно что арбалет против баллисты. Не знаю, как Угря, но меня самым тривиальным образом изрубят в капусту, как только я полезу с кинжалом на меч.

— Гляньте назад! — пискнул Кли-кли.

Сзади к нам подходили шестеро. Очередная неприятность находилась еще достаточно далеко. У каждого был арбалет. Заряженный.

Только тут я заметил, что арбалетчики выходят не из поместья, ворота которого оставались закрытыми, а из здоровенной кареты.