Ультиматум - Михайлов Руслан Алексеевич "Дем Михайлов". Страница 22
– Хм… – задумался Док. – Рос, если это спектакль, то зачем ты соглашался тогда? Мог просто уйти.
– Потому что мне подходила такая договоренность, – улыбнулся я. – На черта мне наседающая на пятки озлобленная богиня? Пусть за другими гоняется. Тем более что я против Снессы абсолютно ничего не имею. Хорошая богиня. Помогла мне пару раз. Так что с меня причитается. Да и вражды между нами нет. Хм… пусть себе живет и правит там, в небесах.
– Великая думает так же, господин Росгард, – мило улыбнулась мне юная девушка в платье трактирной служанки, ставя на стол большой поднос. – Пусть добрый Росгард живет себе дальше. Все вино и закуски в подарок от Великой госпожи нашей. Вино особое. Из личных запасов госпожи нашей.
– У-у-у-у, – протянул я, глядя на уставленный тарелками и бутылками поднос. – Поблагодари от меня свою госпожу.
– Обязательно, – еще раз улыбнулась девушка и удалилась в сторону барной стойки. Пара секунд, и она скрылась в задних помещениях, исчезнув бесследно. И что это сейчас было? Ясно, что навестила нас посланница Снессы. Наверняка одна из верующих в нее. Может, даже местная обитательница, учитывая никогда не меняющуюся здесь погоду и вечную болотную сырость. Наверняка и змей вокруг хватает с лягушками.
Когда я вновь перевел взгляд на стол, на подносе стояли одни лишь тарелки, а все бутылки словно испарились. А ведь штук пять было бутылочек-то…
Остался только изящно нарезанный хлеб, мясо, миска загадочного салата и большущая рыбина, запеченная целиком.
– А вино?
– Кирея забрала, – шмыгнул носом Док, исподлобья косясь на Беду.
– Что за произвол?
– Не произвол, а разумность! Рос, это вино богини! Представляешь, какие бонусы оно дает к характеристикам? И на сколько часов? Смысл его сейчас хлебать? Оставим на черный день! – отрезала Беда. – Да и от жадных ручонок Бома такие вещи подальше держать надо. А то глазом моргнуть не успеем, как вино на аукционе окажется!
– Я хотел пару бутылочек в личной комнате припрятать, – признался я. – Для коллекции, так сказать. Эх, Кирея, Кирея…
– Еще благодарить будешь! – обиделась девушка. – О, салат тоже интересный. Забираю! Вам хлеба с рыбой и мясом хватит!
– Эх, – снова вздохнул я, беря солидный кусок жареного мяса и опуская его под стол. Короткий рывок, мясо выхватили из рук и под столом аппетитно зачавкали. Волчонок отсутствием аппетита не страдал. И ему было плевать на происхождение мяса.
– Ну! – не выдержал Док. – Ну же!
– Что? – хором удивились мы с Кирой.
– Почему никто не задается вопросом: а зачем богиня навестила доброго и загадочного друга Роса?! Вот почему никто не спрашивает?
– Я знаю почему, – пожала плечами Кирея Защитница. – Как только богиня сказала про «дитя» и «дочь», до меня сразу все дошло. Да, папочка Рос? Ты и тут отметиться успел?
– Ага, – кивнул я, не чувствуя за собой ни малейшей вины за скрытность.
На том и стоим. Вот только «сильные мира сего» плевать хотели на мою скрытную натуру и разом вскрыли почти все мои секреты, словно консервную банку. И явились ведь все сразу по мою душу. Баронесса, теперь Снесса… Слишком уж сильно я затянул с решением проблем, вот и результат. Беда не приходит одна…
– А до меня не дошло! – возмутился лекарь. – Вот вообще ничего не дошло!
– После, Док, – поморщился я. – Обязательно расскажу, когда хоть немного продвинемся с нашими скорбными делами. Только молчок! Лады? Никому не слова!
– Да что я, маленький, что ли? Я – могила!
– Ну и славно. О! Вспомнил! Кирея, а где Лупоглаз Пеньковый?
– Кто?
– Ну Пенек, Лохр! К своим вернулся, да? Я в этой суматохе как-то забыл проследить за ушастым рыбоедом.
– К своим? В грязь и сырость? Где злющие крабберы шастают? Да щас прямо! Так я и отпустила! В комнате он у меня. Спит под бархатным одеяльцем.
– Повтори-ка… где-где, говоришь, сейчас лохр спит?
– У меня в личной комнате! Что непонятного? Я его усыновила! Он, бедняжка, так настрадался, теперь у меня жить будет. Как сыр в масле кататься станет. Вернее, как сом в рыбном паштете… кхм…
– Ну ты даешь! – потрясенно выдавил я. – Это же ни в какие ворота!
– Вот только не надо завидовать! Кто успел, тот и усыновил!
– Было бы чему завидовать! Он тебе нужен?
– Конечно! Милашка! Ой! У меня же скоро рандеву с портным! Надо будет Пенечку костюм заказать. Плюшевый, с оборочками и рюшечками!
– Все, – выставил я перед собой ладонь, – про лохров больше ни слова. И про плюшевые костюмчики.
– Не сильно и хотелось!
– Ребят, а вы встречаетесь, да? – с широченной улыбкой протянул Док.
– С чего ты взял?
– Встреча-а-аетесь! Стопудово! Че я, дурак, что ли? Видно же сразу. Ну встречаетесь же, да?
– Слушай… – начал я.
Входная дверь с грохотом распахнулась, в трактир ввалился огромный полуорк, следом переступила порог Кэлен Ищущая, последним зашел коренастый гном. Не успела дверь закрыться за новоприбывшими, в нее влетел тощий лысый эльф с бодро поставленными ушами и коронной улыбочкой. Рассмотрев эльфа, я издал сдавленный горловой смешок, ибо на его лбу красовалась ярко-красная надпись: «Простите меня!» Надпись была несколько корявой. Видать, когда ее писали, Орбит рьяно сопротивлялся. На плече эльфа сидел двухголовый птенец попугай. Говорун, так же как и хозяин, выглядел довольно потрепанным, но хотя бы без надписей на лбу.
– Тебя все-таки поймали, – констатировал я факт.
– Да-а-а… – поник эльф. – Быстры-ы-е. И черни-и-и-чны-ые…
– Что я пропустила? – мгновенно насторожилась Кэлен. – И почему перенесли место встречи?
– О-о-о… – закатил глаза Док. – Ты многое пропустила! Ну очень многое!
– Что? Что я пропустила?! Как вы могли?! – затараторила лакомая до зрелищ волшебница.
– Док тебе расскажет, – поставил я точку. – Книги принесли? Нашли хоть что-нибудь?
– Килограммов пятьдесят макулатуры нагребли, – солидно прогудел полуорк Бом, запуская лапищу в горловину своего мешка. – Читайте на здоровье! О, мясо и рыба не из дешевых. Кутите вовсю, пока нас нет?
– Это подарок, – ответил я, благоразумно не став упоминать о том, что некогда на подносе имелось и вино.
На выскобленной столешнице возникло несколько внушительных стопок самых разнообразных книг. Имелась и подшивка старых газет с кричащими заголовками.
– Да уж… – обреченно протянул я. – Читать не перечитать…
– И я о том же, – согласился Бом. – Вы пока читайте, а я в округе прошвырнусь. Гляну, что и как. Может, что полезного сыщу.
– Фига себе! – возмутился Док. – Ты тоже читай!
– Мы и читали! В библиотеках, книжных магазинах и даже антикварных лавках! Всю Альгору прошерстили. У меня теперь временная аллергия на буквы! – проревел Бом. – В глазах от них рябит! Вы у нас умные, пункты интеллекта зашкаливают, вот и читайте!
Сказано – сделано. Хлопнула дверь, и Бом удалился, отправившись на поиски «полезного» и ради избавления от буквенной аллергии. Дока ухватила за шиворот женская ручка и неудержимо повлекла за соседний стол. Волшебница Кэлен жаждала узнать, что же именно она пропустила. Зато на лавку плюхнулся «надписанный» Орбит, моментально схватившись за самую толстую книгу. В другой руке у него уже был зажат кусочек угля.
Трактир, несомненно, оживился.
За одним столом Док выдает возбужденный монолог, а слушатели потрясенно внимают.
За другим – трое несчастных прилежно вчитываются в пожелтевшие от времени книжные страницы, иногда шипя ругательные фразы, когда приведенная информация о Диграции оказывается написанной чересчур выспренним слогом с обилием незнакомых слов.
От барной стойки уже несут подносы, нагруженные мясом сырым, мясом вареным и несколькими бутылями парного молока. Это для наших вечно голодных питомцев. Выгуливать и тренировать их негде. И посему пусть набивают животы и заваливаются спать. Ибо во сне растут. И не грызут ножки столов.
Двухголовый Говорун, завидев на столе еду, обрадованно взмахнул едва оперившимися крыльями, переступил с одной лапки на другую, издал клекочущий крик… но не спорхнул на тарелку, как я ожидал, а повернул обе головы и в два клюва ожесточенно задолбил хозяина в лысое темя. Дробный звук получился довольно громким и звонким эхом пронесся по всему трактирному залу. Лысый эльф что-то пробормотал, не отрывая глаз от книги, свободной рукой цапнул кусок мяса и, протянув попугаю, вновь с головой погрузился в чтение. Ну и парочка! А попугай-то и не попугай вовсе, а самый всамделишный дятел! Лишь бы в голове своего и без того странного хозяина дырку не продолбил…