Избранная по контракту - Казакова Екатерина "Красная Шкапочка". Страница 41

— Для начала я думаю нанять дракона, — почесывая ухо, честно ответила я.

— Дракона? — заикаясь, переспросил Сосискин.

— Совершенно верно, дракона, — подтвердила я. — И не трясись ты тут, от твоих колебаний сквозняк поднимается. Ты теперь встал на стезю алкоголика, и мне беречь свое здоровье надо, а то аспирина маловато, а выпивки тут море разливанное.

Совершено не реагируя на мою подколку, Сосискин осторожно спросил, на кой черт мне сдался дракон.

— А как ты собираешься передвигаться? На одиннадцатом номере? Я лично совершенно не горю желанием чередовать спортивную ходьбу с ориентированием на местности.

— Можно ехать на лошадях или еще на какой-нибудь животинке, — встал в позу почуявший большие траты низкорослый ревизор.

— Единственная лошадь, на которой я восседала, — это пони из зоопарка, но это было так давно, что если бы не фотография, глядя на которую так любит умиляться вся моя семейка, то сей факт выпал бы из моей биографии. И потом мне их коняги не внушают доверия, уж больно тонконогие, а ты у меня парень упитанный, боюсь, Боливар не выдержит двоих.

— Я поинтересуюсь наличием тут боевых слонов, если тебя завидки берут при виде моей атлетической фигуры, — презрительно вздернув нос, выдвинул контрпредложение ходячий окорок.

— Скорость у слонов маленькая, поэтому берем дракона. Сам подумай: у нас быстрее всего передвигаться самолетом, а тут наверняка драконом, если у кого-то хватило ума использовать их в качестве «Дракон-эйрлайнс».

— Дашка, это дорого, нутром чую — не потянем дракона, — глядя на решимость в моих глазах, враз заюлил прижимистый бухгалтер и продолжил будить мою жадность стенаниями о мировом кризисе и дороговизне жизни.

Но я стояла насмерть на своем и душила жабу на корню.

— Мне плевать, сколько это стоит! Ясно тебе? Плевать. Я не желаю отбивать задницу о седло и веселить прохожих своими падениями с ходячих велосипедов, а еще больше не хочу терять время на дорогу, я вообще хочу как можно быстрее свалить отсюда домой, к нормальным условиям жизни. По-хорошему нам вообще надо брать двух драконов, чтобы один нас вез, а второй работал огневой поддержкой, но, видя твое предынфарктное состояние, остановимся на одном.

— Давай возьмем напрокат карету, — не желал сдаваться пес.

— Дорогой мой, тебе напомнить, как ты переносишь дорогу до дачи, и это всего час с небольшим в машине с хорошими амортизаторами да с кондиционером, а тут пара месяцев в душной, подпрыгивающей на каждой кочке колымаге.

— Переживу, но на дракона денег не дам! — Сосискин решительно залез на сундук, где хранились наши финансы, и всем своим видом показывал, что никакая сила в мире не заставит его покинуть свой пост. — Ишь чего удумала, драконов ей подавай, да еще двух! Хренуши в уши тебе, а не драконы, — сердито бубня себе под нос, поудобнее устраивался на занятом плацдарме усатый Плюшкин.

Я бросила в бой засадный полк.

— Тогда осваивай, мой дружочек, на досуге искусство вить гнезда и будь готов продемонстрировать полученные навыки на первом же привале. Учти, подсаживать тебя до мест гнездовья я буду не меньше чем за тысячу золотых за каждый подъем: лечение грыжи весьма дорогостоящая штука.

— Почему это? — возмутился жмот, агрессивно подпрыгнув на деревянном отделении банка.

Оскалившись улыбкой капитализма, я подленько так пропела:

— Да потому, мой пока еще целый Колобочек, что тут полным-полно нежити и нечисти. Я-то себя могу забросить на дерево и примотать к суку, чтобы не свалиться с него во сне, а ты вот точно выше, чем на пару сантиметров от земли, не подпрыгнешь, и ночевать ты на ветках не привык, ты все больше по диванам валялся. И, кстати, ночевка на дереве не дает стопроцентной гарантии нашей сохранности: вампиры и прочие крылатые бяки очень хорошо летают, а еще лучше пьют кровь — даже у такого ходячего холестерина, как ты. Так что сам думай: или гнезда, желательно железобетонные, вить на деревьях, или зафрахтовать дракона. Чтоб даже не заикался мне о найме охранников из твоих вчерашних собутыльников или о рытье землянок по пути следования.

Сосискин ушел в задумчивость, а когда вышел из нее, предложил склонить к сотрудничеству волшебника, чтобы тот открыл нам портал сразу же к Цитадели или сделал какой-нибудь амулет перемещения. Затянувшуюся дискуссию пора было заканчивать.

— Если ты так настроен экономить на наших жизнях, то давай мы купим тебе в лавке магического секонд-хенда растоптанные волшебные туфли, и ты моментом станешь Маленьким Муком. А чтобы оправдать затраты, будешь подрабатывать доставкой пиццы. Я же тем временем буду на берегу моря искать лампу с Хоттабычем, а как найду, так сразу же затребую, чтобы он сплел мне из своей бороды ковер-самолет! Сосискин, очнись! Много ты видел тут волшебства, не считая рога Сивки? Вспомни, он рассказывал нам, что все ходят на Темного своими силами, никто их никуда не переносит. И у меня создалось стойкое впечатление, что никакого волшебства тут нет, а если и есть, то не больше, чем у товарищей из передачи «Битва экстрасенсов». Тут водопровод с канализацией отсутствуют, а ты про какие-то амулеты перемещения мне толкуешь.

Сосискин на мгновение задумался, а потом решительно согласился со мной, видимо решив, что лучше быть бедным, но здоровым, чем богатым и мертвым.

— Черт с тобой, бери дракона, но одного, и выбирать буду я, — великодушно махнул в мою сторону ушами этот образец щедрости.

Но через секунду предложил немедленно вытребовать от Эдика еще денег на всякий пожарный случай, а то вдруг демиурги еще какую пакость устроят. И как в воду глядел! Не успела я подумать об очередном транше, как вместо звяканья монет из сундука донеся звук работающего принтера. Моментом спихнув пса, я рванула крышу и увидела отпечатанный листок, в котором нам расплывчато сообщалось, что в ближайшее время наличных денег не предвидится, потому как все наши активы только что были помещены под проценты и изъять их не представляется никакой возможности. Там еще была куча фраз про выплату зарплат нанятым для управления нашими мирами специалистам, перечислялись прочие расходы на хозяйство с налогами, и все это щедро разбавлялось сожалениями, что мы не обратились на десять минут раньше.

— Нас красиво послали на три буквы, — ударился в панику Сосискин, а я, подмигнув паникеру, закурила последнюю сигарету.

— Значит, так, корнет, отставить метаться как дерьмо в проруби. Я этот кидок предвидела, и поэтому у меня давно есть план, в который уже вписан Кролик с учетом кое-каких вскрывшихся обстоятельств. Кстати, не вздумай его просветить на тему кроликов и тушканчиков Нечерноземья, он еще не вполне свыкся с мыслью, что я и есть Избранная.

— Кролик, ты назвала местного бугра Кроликом? — закатился от смеха под кровать юный натуралист. Закончив ржать, Сосискин решил отыграться за мои намеки на его излишний вес: — Что, мужик разочаровал, коли ты его так приласкала? — И, не обращая внимания на мое сердитое сопение, продолжил озвучивать свои паскудные мыслишки. — Что сопишь-то? Я же видел, как ты с ним вышла через пять минут после десантировки орка из твоего окошка. Был бы мужик ценный, хрен бы ты его через пять минут отпустила! Вон бедный орк всю ночь работал, а чтоб ты его утром не припахала, сбежал, как Березовский от прокуратуры. Нет, я, конечно, понимаю, что если мужик строчит своим детородным органом, как швейная машинка, в течение минуты, а потом с писком отваливается, то его трудно назвать жеребцом. Но зачем же сразу опускать его чуть ли не до уровня мелкого грызуна? Может, у него было длительное воздержание или еще какие проблемы сексуального характера, а ты сразу: «кролик». Мягче надо быть, девушка, мягче. Могла бы вон, к примеру, назвать его Торопыжкой или дать второй шанс показать, какой он тигр в постели. Эх, правдорубка ты моя горемычная, нет в тебе чуткости, поэтому помрешь ты в девках, — закончил свое выступление этот сексопатолог, подрабатывающий на досуге психоаналитиком.

Спускать с рук намеки на мой незамужний статус я совершенно не собиралась: одно дело когда родня, как жуки-короеды грызут мозг на тему салатов на свадебном пиру и тетешканья внуков, а другое — выслушивать всяческие намеки от своей собаки.