И телом, и душой (СИ) - Владимирова Екатерина Владимировна. Страница 63
- Может быть, поговорим в салоне? – пожав плечами, предложила она. – Здесь холодно.
- А мне плевать! – грубо отрезал Максим. – Что тебе нужно?!
Лика поджала губы, обиженная его протестом, светлые бровки взметнулись вверх, уголки губ опустились. Блеснувший в глазах ядовитый огонек обжег его кожу.
- Ну, если ты настаиваешь… - протянула она, делая быстрый шаг к нему. – Ты.
Максим уставился на нее, широко раскрыв глаза.
- Не понял… что?!
Она сделала вперед последний, разделяющий их шаг и застыла, прижавшись к нему грудью.
- Мне нужен ты, - выдохнула она и стремительно прижалась горячими губами к его губам.
Он не успел отклониться или увернуться, не успел даже среагировать на ее резкий, неожиданный выпад, просто застыл, принимая женскую ласку мягких губ, бархатистого языка, пытавшегося исследовать его рот, а потом… резко оттолкнул ее от себя, зацепив губу зубами и почувствовав привкус крови на языке.
- Ты что творишь?! – закричал он, отшатнувшись от нее.
- А что? – невозмутимо воскликнула девушка, смело заглянув ему в глаза. – Тебе это нравится!
- Нравилось! Нра-ви-лось! Уясни, наконец, разницу! – закричал он. - Между нами все кончено!
Ее глаза сощурились, губы насмешливо дрогнули.
- Мне так не кажется, - упрямо заявила Лика и, пытаясь вновь коснуться его руками, приблизилась.
- Зато я знаю это наверняка! – прошипел Максим, грубо отталкивая девушку от себя.
Она застыла рядом с ним, пронзая его гневным взглядом, руки ее сжались в кулачки, губы сомкнулись в плотную линию. Золотистые волосы трепал холодный ветер, вынуждая его вдыхать аромат ее духов.
- А ты не боишься, дорогой?! – выплюнула девушка с издевкой.
Максим напрягся и, не шелохнувшись, с угрозой проговорил:
- Чего именно?
- Того, что твоя очаровательная женушка узнает о том, что ее муж самый настоящий кобель?!
Она не успела отреагировать, сделать хотя бы шаг назад или защититься, он, мгновенно изменившись в лице, схватил ее за локти, одним резким движением прижав к своей груди, впился гневным, прожигающим взглядом в нее и выдохнул страшным голосом:
- Не смей даже заикаться об этом, ясно? – с угрозой прошипел он ей в лицо, спокойно, без крика, а оттого еще более зловещими казались его слова. – Если ты попробуешь, б**ь, сунуться в мою семью, то поплатишься за это! - глаза налились кровью, губы плотно сжались, горячее дыхание обжигало кожу. - Еще раз заикнешься о том, что можешь сообщить обо всем Лене… и, считай, что нажила себе врага в лице меня! – навис над ней. - А это тебе не маленькие мальчики, с которыми ты общалась, помыкая ими, вертела, как марионетками! Ты, б**ь, узнаешь, на что я способен, и, поверь, тебе не понравятся последствия! – он нагнулся над ней, почти приподнимая над землей и заглядывая в самые глубины глаз испуганных глаз. – У нас с тобой был секс, и не больше, уясни это раз и навсегда. Я не тот, с кем можно шутить подобным образом. Не смей мне угрожать! – он почувствовал ее дрожь, но навис над скалой. – Это ясно?!
Она сглотнула, кивнула, дрожа всем телом, и уставившись на него во все глаза.
Так же резко и стремительно, как схватил, он отпустил ее, и она едва удержалась на ногах, чтобы не упасть, испуганно и как-то затравленно глядя на него широко раскрытыми глазами.
- Ты просто сумасшедший, Колесников, - прошептала она, отходя от него на достаточное расстояние.
Почти равнодушный взгляд в ее сторону и он, открывая дверцу, забирается в салон:
- Так не стой на пути у сумасшедшего, дорогуша, - захлопнул дверцу, и она услышала, как он холодно добавил: - Это чревато последствиями.
Через мгновение машина рванула с места, оставляя после себя клубы серого дыма и одинокую женскую фигурку, закутанную в бежевое пальто.
Максим был вне себя от ярости, слепившей глаза.
Как она могла?! Как посмела угрожать?! Снова?! Пришла к нему, поджидала на стоянке, решила, что имеет право на то, чтобы ставить ему ультиматумы!? Подлая стерва!
Он мчался вперед, почти не различая дороги, лишь сильнее вдавливая педаль газа в пол. Гнев и ярость застилали глаза, губы сжались в плотную линию, на скулах появились желваки, он сжимал руль так сильно, что побледнели костяшки пальцев. Сердце билось громко, отчаянно, учащенно, оглушающей болью проникая в виски, а кровь пульсировала в венах, разгоняя раздражение и злость по всему телу.
Стерва! Наглая, жалкая, эгоистичная стерва!
Максим голов был разорвать ее в клочья прямо на стоянке, едва сдерживаясь оттого, чтобы не ударить ее, выбивая всю ту дурь, что засела в ее голове.
Она посмела ему угрожать, надо же! Посмела заикнуться о том, что расскажет все Лене! Тварь.
Максим покачал головой в разные стороны, словно отгоняя дурные мысли прочь.
Стерва! Если только она попробует сунуться в его семью, он сотрет ее в порошок, не задумываясь!
В попытке успокоиться он прикрыл глаза, когда остановился на светофоре, сосчитал до пятнадцати, затем до двадцати… Слабо помогло, поэтому, когда светофор мигнул зеленым, он рванулся вперед так резко и стремительно, словно за ним гналась смерть.
Через пятнадцать минут он подъехал к дому, выскочил из машины, щелкнув сигнализацией, и бегом направился внутрь. Пешком, перепрыгивая через две ступеньки, не дожидаясь лифта, поднялся на свой этаж и, на несколько мгновений застыв у двери, успокаивая сбившееся дыхание, позвонил.
Лена открыла через долгие секунды, когда он в томительном ожидании переминался с ноги на ногу.
Распахнула перед ним дверь с застывшим на лице выражением боли, и он понял – что-то случилось.
Сердце глухо забилось в груди. Он сделал стремительный шаг вперед, закрывая за собой дверь.
- Лена? Что-то случилось? – проговорил он быстро и, не снимая пальто, схватил ее за руку.
Она проследила за его движением, долго смотрела на его ладонь, а потом устремила на него взгляд, полный противоречивых эмоций.
- Как прошли переговоры? – выдохнула она, не отвечая на его вопрос, аккуратно освободила свою руку из его захвата и отошла от него, остановившись в нескольких шагах.
Шокированный ее поведением, Максим застыл на месте не в силах пошевелиться.
- Хорошо, - пробормотал он и, опомнившись, стянул с себя пальто, снял туфли.
Лена молчала, пристально глядя на него, словно изучая. Он подошел к ней и застыл в шаге от ее тепла.
- Что-то случилось? – заглянув в ее глаза, прошептал он и приподнял ее за подбородок, вынуждая не отводить взгляда.
Девушка молча смотрела на него, не отводя взгляда, и он содрогнулся от искр, мелькнувших в ее глазах. Она сглотнула и поморщилась, отшатнулась от него, скрестив руки на груди, и проговорила:
- Ничего, Максим, - опустила взгляд, горько усмехнулась. – Что могло еще случиться?
Ему не понравился тон ее голоса. Он ощущал, что сердце с грохотом стучит в груди, пытаясь вырваться из оков грудной клетки, и он не мог приказать ему стучать умереннее.
Что-то рвало его на части, что-то вопило и кричало о том, что нечто ускользает от него. Сейчас, в это самое мгновение просачивается сквозь пальцы и уплывает в небытие. И он ничего не может с этим сделать.
- Ты злишься из-за того, что я не приехал на кладбище? – тихо спросил он.
Лена внимательно посмотрела на него, вновь поморщилась, раздулись ноздри, вдыхая едкий воздух, поджала губы и повернулась к нему спиной, холодно проговорил:
- Не будем об этом.
То есть как это – не будем?! Он не мог оставить это просто так! Она нуждалась в нем сегодня. Черт, она всегда в нем нуждалась, все эти годы, а он, как слепой, как безумный, не замечал этой ее потребности!