И телом, и душой (СИ) - Владимирова Екатерина Владимировна. Страница 94

- На работе...

- Да, я работаю, если ты помнишь, - проговорила она, избегая его взгляда, и, повесив пальто на вешалку, шагнула вперед. Ноги стали ватными и вот-вот готовы были подкоситься.

Но плотина, хранящая чувства от потопления, вот-вот готова была прорваться.

- Ну, конечно, - сказал муж, и яд тона его голоса заставил ее застыть, - такая работа отнимает все время!

- Что ты имеешь в виду? – спросила она, часто и поверхностно задышав.

Не стерпит, не вынесет, не промолчит... Не сейчас, когда все в ней горит и пышет пламенем.

Максим шагнул к ней и навис над девушкой ледяной скалой жестокости и безжалостности.

- Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю.

Время застыло. Ее сердце рвалось изнутри раненой птичкой. Она подняла на него твердый взгляд.

- Нет, - покачала она головой и сделала шаг вперед, обходя Максима стороной, - не понимаю.

Он молчал, когда она отступала, молчал, когда продвигалась к спальне, когда на подкашивающихся ногах прошествовала мимо него. Он ни слова не произнес. Но она чувствовала его обжигающий взгляд на своей спине. От него замирало сердце и сводило судорогами тело.

А через мгновение муж бросился за ней следом.

- Что, твой любовник отнял так много сил, что ты не в состоянии даже поговорить с мужем?

Лена застыла, как вкопанная, и резко обернулась, взирая на Максима широко раскрытыми глазами.

- Что?!

Он сделал стремительный шаг вперед, сокращая возникшее между ними расстояние.

- То, что слышала!

Она не сразу заметила лежащий на столе желтый конверт, лишь, когда Максим, сверкая язвой взглядов, схватил его и сунул ей в лицо, она удивилась, как не обратила на него внимания.

- Что это?.. – она и не поняла, что ее голос сошел на шепот.

- Смотри сама, - жестко бросил Максим.

И она развернула конверт.

Когда фотографии коснулись ее пальцев, она тихо вскрикнула.

- Что, не ожидала такого? - гневно продолжал мужчина. – Смотри, смотри, все самое интересное впереди!

И она смотрела. Смотрела, видела и не верила... Все это не укладывалось в ее сознании.

Обжигающие путы сомкнулись вокруг ее горла, вынуждая постанывать и всхлипывать вместо того, чтобы кричать. Вопить, протестовать, возмущаться подобному беспределу. Стрела боли пронзила насквозь, отозвавшись эхом в каждом волоске на ее теле, в каждой клеточке ее существа.

Она подняла на омраченное яростью лицо мужа изумленный, ошарашенный взгляд.

- Это... что?.. – произнесла она надрывно. – Ты... ты что, следил за мной?..

Чтобы сдержать рвущийся изнутри стон, девушка прикрыла рот ладонью.

Не верила. Не хотела верить в то, что такое вообще возможно. Своего рода предательство!

Тело наполнилось новой болью и проткнуло ее до основания. Яркая вспышка негодования сверкнула в ней и загорелась обжигающим костром возмущения.

Как он посмел?! Лицо ее исказилось, губы поджались, брови сошлись на переносице.

Фотографии выпали из ее заледеневших рук и рассыпались возле ног.

- Следил? – повторила она дрожащим, но уверенным голосом.

- Да, следил! - заявил Максим. - А что мне еще оставалось?! Ты крутила шашни с каким-то мужиком...

- Я не крутила никакие шашни! – выкрикнула она в ответ, уже не сдерживаясь. – Никогда, никогда...

- А это тогда что?! – безжалостно указал он на фотографии. – Что. Это?! Недоразумение? Ошибка? Что?!

Лена ощутила, что ей не хватает воздуха. От предательства, от подлости обвинения, от обиды за себя и свою любовь, которая берегла, как драгоценность, как реликвию многие годы ада.

- Это подло, - прошептала она, сглотнув комок остроты в горле. – Как же это подло!..

Она изумленно воззрилась на него. Неужели он смог, неужели осмелился, отважился так поступить с ней? С ними?! Но как, почему?.. Она никогда не давала ему повода! Никогда... Никогда за эти годы!

- И как долго это продолжалось? – спросила она, поднимая на него быстрый взгляд. – Месяц, два, три?!

Поток раскаленной лавы хлынул изнутри нее, поглощая все обещания и былые уверения жаром обмана.

- Когда я был в командировке, - бросил Максим с вызовом. - Я нанял частного детектива.

Лена задохнулась от возмущения и обиды.

- Частного детектива?! Черт возьми, - выругалась она, - да ты не поскупился!

И она истерически рассмеялась от злости и обиды.

- Я не хотел этому верить, - сказал Максим, не оправдываясь, но желая объясниться. – Хотел поговорить, все выяснить... Но ты... - глаза его мгновенно сузились, руки сжались в кулаки, он ступил к ней и застыл. – Ты не оставила мне выбора! Сегодня, - тон его голоса стал жестким почти жестоким. - Когда обнималась со своим любовником прямо под окнами нашего дома! - и слова вонзились в нее наконечником копья. – Ты считаешь это нормальным? Приемлемым? Достойным? О чем ты вообще думала, черт возьми?!

И она не выдержала. Большой шар обиды взметнулся в ее мозг и взорвался, ослепляя ее своим светом.

Защищаясь, она вызывающе вздернула подбородок, стремясь заглянуть мужу в глаза.

- А о чем думал ты, когда спал со всеми девицами в своем окружении?! Занимался с ними сексом, а потом приходил ко мне! – Лена в отчаянии заломила руки. – Ты думал о том, как мнебыло больно?! Думал?! Да у меня душа болела, меня всю выворачивало, когда ты меня касался после них! Почему ты не подумал обо мне тогда?! И что ты считаешь достойным и приемлемым в этом случае?! – глаза ее яростно блеснули.

- Это другое... – вымолвил Максим, шагнув к ней. – Совсем другое...

- Другое?! – изумленно воскликнула девушка. – В чем же другое?! Ты изменял мне пять лет! Целых пять лет. Ты хоть представляешь, как это много?! И полагаешь, я этого не знала?! Да я думала, что задохнусь! – она словно выплюнула эти слова. – Я уйти от тебя хотела, да только не смогла. Считала, что все еще может получиться, все еще вернется назад, ведь можно как-то все склеить, подшить, забыть... – она вздохнула. – Нет, черт возьми! Андрей был прав, нельзя! Нельзя уже ничего склеить!

При упоминании имени Порошина Максима передернуло, глаза его потемнели и налились кровью.

- Нельзя ничего вернуть. Нельзя исправить. Нельзя быть дальше вместе! – она ткнула пальцем в кипу фотографий, лежащих у ее ног. – После этого– нельзя.

Глаза Максима сощурились.

- Что ты имеешь в виду? – с подозрением, жестко осведомился он.

Лена гордо вскинула подбородок и поджала губы.

- Мне надоело быть все терпящей, все понимающей и прощающей женой самого отъявленного мерзавца на планете! – выплюнула она едко. – Надоело, черт побери! Не буду больше терпеть. И прощать не буду! – она заглянула ему в глаза. – Я ухожу. Перееду к твоим родителям, надеюсь, они не откажутся меня принять у себя на некоторое время...

- Что. Ты. Делаешь? – по словам переспросил Максим, становясь мрачнее тучи, и стремительно метнулся к ней, подойдя к ней почти вплотную.

- Ухожу. От тебя, - повторила она. – Ты говорил, что нам нужно поговорить, ну так вот мы и поговорили.

Она резко повернулась к нему спиной, дрожа от гнева и несдерживаемой ярости. Ее колотило, сердце билось громко и отчетливо. Руки тряслись, грудь сдавило, и девушка стала задыхаться. Из горла рвались стоны и рыдания, но она не издала ни звука, упрямо стиснув зубы и зажмурившись.

- Пойду соберу вещи, - прошептала она и решительно сделала шаг вперед.

И в это самое мгновение Максим грубо дернул ее за руку, вынуждая повернуться к себе лицом.

- Ты не уходишь, - сказал он жестко, сжимая ее плечи. – Я тебя не отпускаю, это ясно? Не отпускаю.