Киндер, кюхе, кирхе (СИ) - "Андрромаха". Страница 5
Наутро Мишка проснулся не первым. Вообще-то, Олег любил в выходные поспать. А тут – его подушка была пуста. Мишка вышел на кухню. Зацепившись ступнями под батарею, Олег качал пресс, руками в грипадах* прижимая к плечам гантели. Мишка присел рядом с ним:
- Давай, подержу!
Олег развернулся – так, чтоб Мишке было удобно зажать между коленями его ступни.
- Сорок семь, сорок восемь, сорок девять, пятьдесят! – досчитал и чуть отстранил Мишку рукой, - Всё, хватит! Я – в душ! Чайник поставишь?
Мишка, подавая другу руку и помогая подняться, сказал:
- Водить ее будешь сюда, понял? И только когда я - дома. Не у нее. Не в гостинице. Не в машине…. Ты – семейный человек. И по подворотням – не мотаться. Иначе – скандал.
Олег не удивился. Только спросил без наезда:
- А ты будешь свечку держать?
- Без свечки обойдетесь. Я - на кухне посижу.
- Только подумай еще раз спокойно. Если начнем – надо будет доделывать. Чтоб не получилось так, что я с ней трахнусь, потом ты запсихуешь. И не будет у меня – ни тебя, ни ребёнка….
- Ладно, - буркнул Мишка. – Справлюсь как-нибудь. Не полный дебил. Понимаю, на что соглашаюсь.
Олег замялся в дверях, оглянулся на друга и вздохнул:
- Я и сам-то не уверен: надо это мне или – на фиг?...
Примечания
* Ледобур – устройство для выпиливания проруби для зимней рыбалки.
* Грипады (Gripad) – перчатки без пальцев для занятий фитнессом и тяжелой атлетики, защищающие ладони от мозолей.
«Срослось» всё не сразу.
Разговор со Светланой Олег долго откладывал. У Мишки сто раз уточнил: не передумал ли? Когда, наконец, к ней подошел, она вздрогнула и посмотрела на него испуганно и жалко. Но через десять дней привезла справку с печатями медцентра: «генетических отклонений не обнаружено». Потом - то у Мишки были в институте лекции до девяти вечера, то Светлана говорила «не сейчас»….
Прошел апрель с туманами и серым, медленно сдающим поле боя снегом. В мае выстрелили почки, трава попёрла, словно ненормальная. На майские Арни затеял шашлыки. В пятницу в курилке Самсонов с Андреичем расписывали на бумажке: кто что привозит из жратвы. Нечаев материл по телефону тестя, с осени зажавшего мангал. Арни нависал над Мишкиным плечом:
- Мясо сам замариную, все три бидона. Вычеркни Нечаева. Вычеркни, сказал!
И тут Мишке упала смска от Олега: «Она придет завтра, к десяти утра». Мишка напряженным взглядом обвел гомонящую курилку и оттолкнул от себя список покупок:
- Мужики, мы – пас. Олег завтра занят.
Арни позвонил им в субботу в девять утра: «К чёрту дела, я вам такси заказал!» Кое-как отшутились. Драили квартиру. Оба нервничали, было не до шашлыков. Уже в начале одиннадцатого Олег спохватился:
- Постель-то не перестелили!
- Зачем? – спросил Мишка. Потом оборвал себя: - А, ну да….
Олег полез в ящик с простынями. И тут затрещал дверной звонок. Миша пошел было в прихожую, потом вернулся и тронул Олега за локоть:
- Лёль…. Это - как на студии: работа. Правда!?
Олег прямо посмотрел ему в глаза:
- Да. Не ревнуй. Иди, открой!
Светлана в ярком платье, с тщательно подведенными глазами и с гримасой, которая, видимо, была улыбкой, стояла перед дверью, сжимая в руках круглую коробку. Из-под пластиковой крышки тёк сдобный запах свежей выпечки. Увидев Мишку, гостья отшатнулась:
- …Вы?...
- Я здесь живу, – он не смог скрыть неприязнь в голосе, но отступил, шире открывая дверь: - Проходите! Я – Михаил.
- Я знаю, помню, - смущенно пробормотала Света.
Он взял у нее из рук коробку:
- Вишневый? Мы с Олегом любим. Чай поставлю?
Она переминалась с ноги на ногу. И в ее глазах стояли слезы. Подошел Олег:
- Привет! Знакомься: это – Миша, мой супруг.
- Знакомы мы, - буркнул Мишка. – Тут пирог. Идем к столу!...
Чаепитие, конечно, не сложилось. Мало кому когда было так неловко, как им троим в эту минуту. Самсонов старался за всех: разлил чай, ел пирог, нахваливал. Светлана от своей чашки глаз не подняла. «Сейчас уйдет!» - думал Мишка отстраненно. Но Олег поднялся, кивнул ей:
- Пойдем! – и ободряюще коснулся пальцами ее плеча.
Мишку передернуло. Он закрыл за ними кухонную дверь и запустил на телефоне игрушку. Динамики смартфона надрывались на полную мощь. Эту «стрелялку» он проходил уже до конца, до двадцатого уровня. Но сегодня ничего не получалось: его «сбивали» раз за разом. То на восьмом уровне, то – на одиннадцатом. Он кусал губы и шипел со злостью «Ссссука!», пока над его ухом не раздался голос Олега:
- Не оглохнешь?
- Мешаю? – в Мишкином голосе звучали вызов и досада.
- Если только соседям. Светлана ушла.
- Как?...
- Ну, всё случилось, и она ушла. Я – в душ, - и Олег скрылся в ванной.
- Так быстро? – растерянно проговорил Мишка в закрытую дверь.
Олег вышел минут через двадцать. Миша стоял в коридоре – в комнату зайти не смог, на кухне оставаться – не хотел. Олег это понял и посмотрел с укором:
- …Всё сложней, чем казалось?
Мишка опустил глаза. Олег остановился в двух шагах от него:
- Теперь ко мне прикасаться побрезгуешь? – и добавил с обидой: - Я ведь просил тебя подумать!
Тут Мишка рывком, словно преодолевая сильный встречный ветер, сделал шаг к Олегу, притянул его к себе и прижался грудью. Олег свил руки у него на спине. Мишку трясло.
- Лёль, можно я напьюсь?
- Соскучился по водке? Или – с горя?
- Я… не знаю. Я потом, может, наору на тебя. Может, извиняться буду. Я – шальной, да. Можно? Один раз!? Мне сейчас очень трудно!
Олег помолчал минуту, потом решил:
- Ладно. Только – один раз! Звони Арни, говори, что мы – приедем!
Через час они въезжали в Троицу – деревушку на берегу Ильменя, где вдоль самого озера тянулись один за одним четыре огромных участка братьев Глазовых.
Это в подмосковном элитном поселке «дачник» в лакированных ботинках весь выходной лениво цедит охлажденный виски, качаясь в гамаке и изредка вытягивая шею, чтоб посмотреть, как на его грядках дипломированный садовник командует трудягой-гастарбайтером. Под Новгородом хозяин даже трехэтажного коттеджа сам закатает рукава, достанет из сарая грабли и лопату и, с наслаждением щурясь долгожданному майскому солнцу, зашустрит по хозяйству.
В поселке было людно. Народ красил заборы, жег обрезанные с яблонь ветки, забивая запах травы сладкой вонью бензина, косил мотоблоками первый весенний бурьян.
На автобусной станции они «подхватили» Лёху с тяжелыми сумками. Потом тормознули рядом с двумя пацанами - глазовскую породу, «косую сажень в плечах», в них было видно за версту! - которые толкали через дорогу катер на дюралевом прицепе.
- Взять на буксир? – предложил Мишка через открытое окно.
Мальчишки обернулись, утирая взмокшие лбы:
- Не, уже приехали. Спасибо! – и покатили прицеп вниз, по сбегающей к берегу кочковатой тропке.
На участке у Арни почти все были в сборе. К Олегу подскочил глазовский Антошка:
- Дядь Олег, пойдем дротики бросать, пока все не пьяные!
Выгружая из машины сумки, Мишка плюхнул поверх пива и огурцов Светланин пирог и отрапортовал Арниной жене Насте:
- Торт - домашний: вишня с яблоком!
У гаража шел «консилиум» вокруг мотоцикла. Самый старший Глазов, уже седой, страдающий одышкой, Павел, разглядев прибывших, оживился:
- Самсонов! Вот - эксперт. Молодца, что приехал. Поди! – и, когда Мишка подошел и поздоровался со всеми за руку, кивнул на «Ямаху»*: - Бьет в руль на пятидесяти. Цилиндр, что ль, сдох?
Мишка крутнул зажигание. Японский мотор заревел. «Эксперт» прислушался, потом обернулся к народу:
- Проедусь? - вывел мотоцикл на улицу, сделал круг по поселку. Ускорился, потом сильно дал по тормозам. Подкатился на холостых, перебирая по земле ногами.
- Не, это не цилиндр. Это – передний подшипник. Он не чинится, только – замена.
Павел сокрушенно качал головой. Севка Нечаев, имевший свое мнение по поводу цилиндра и подшипника, возмутился: