Лук Амура - Грэхем Линн. Страница 1

Линн Грэхем

Лук Амура

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Леандро Каррера-Маркес, герцог де Сандовал, проснулся, когда слуга раздвинул шторы на окнах и бодро пожелал хозяину доброго утра. Но на красивом лице Леандро появилась привычная гримаса скептицизма — вряд ли грядущий день будет хоть сколько-нибудь легче всех предыдущих за последние месяцы.

В ванной комнате для него уже были приготовлены свежие полотенца. Сшитый на заказ деловой костюм, шелковая рубашка с монограммой и галстук в тон, все в безукоризненном порядке, ожидали его на вешалке в гардеробе. Оставалось только принять душ и одеться.

С достоинством и спокойной уверенностью, унаследованной от предыдущих поколений герцогов, Леандро наконец спустился по внушительной лестнице родового замка, мимо развешанных по стенам портретов предков, начиная с первого герцога де Сандовал и заканчивая отцом Леандро. Он был весьма известным банкиром, увы, умершим, когда его сыну только-только исполнилось пять лет.

— Ваша светлость, — солидно приветствовали его у подножия лестницы мажордом и две служанки. С церемонностью, неизменной в этом замке с пятнадцатого века, они сопроводили хозяина в столовую, где его уже ждали завтрак и газеты, в том числе и финансовые. Никаких вопросов никто никому не задавал. Все, что требовалось, было предусмотрено и выполнено.

Принесли телефон. Вдовствующая герцогиня донья Мария интересовалась, не позавтракает ли он с ней сегодня чуть позже, в ее севильском доме. Леандро это не устраивало — придется переносить встречу в банке на другое число, — но, понимая, что уделяет родне слишком мало времени, он неохотно согласился.

Наслаждаясь кофе, он остановил рассеянный взгляд на портрете, висевшем на противоположной стене. Алоиз, покойная жена, была изображена в полный рост. Неужели кто-то еще в семье помнил, что через двое суток годовщина ее смерти? Алоиз, подружка детства, умершая почти год назад и оставившая в его жизни зияющую пустоту. Избавится ли он когда-нибудь от чувства вины за ее трагическую кончину? Пожалуй, умнее будет провести этот день в Лондоне, с головой погрузившись в работу.

Сентиментальность не входила в число слабостей Леандро.

Он с большой пользой провел утро в «Каррера бэнк». Многие семьи числились клиентами этого банка вот уже несколько поколений. Умный и знающий, даже талантливый на поприще сохранности богатств и управления активами, Леандро рано стал известен как гений в мире аналитиков мировых финансовых рынков. Ловкое манипулирование цифрами доставляло ему истинное удовольствие. С некоторой иронией Леандро не раз говорил, что ему легче иметь дело с числами, чем с людьми.

Явившись на ленч, он с удивлением увидел не только матушку, но и ее сестру, тетю Изабеллу, а также своих младших сестер, Эстефанию и Джульетту. К чему бы это?

— Нам пора поговорить, — начала донья Мария, глядя на единственного сына.

Леандро вопросительно приподнял черную бровь:

— О чем именно?

— Ты уже год вдовеешь, — вступила в разговор Эстефания.

— И что в этом статусе особенного? — сухо осведомился Леандро.

— Ты достаточно скорбел. Обычай соблюден, пора подумать о новом браке, — продолжала мать.

Стараясь сохранить невозмутимость на суровом лице, он твердо посмотрел на пожилую женщину:

— Нет.

Эстефания тоненько пропела:

— Никто не собирается занимать место Алоиз, Леандро. Мы этого не ждем, и никто не может...

Донья Мария со всей серьезностью провозгласила:

— Нельзя прерывать линию наследования. А пока что у герцогов де Сандовал нет наследника. И ведь тебе уже тридцать три года. В прошлом году, когда умерла Алоиз, мы все поняли, насколько хрупка жизнь. А если что-то подобное случится и с тобой? Ты должен снова вступить в брак, сын мой.

Леандро так крепко стиснул губы, что они превратились в бескровную полоску — намек на то, что эту тему развивать не стоит. Не надо напоминать ему о многочисленных обязанностях. Они и так с утра до ночи занимали все его мысли. Он и так нес на себе груз упований родственников. Его, как и всех предыдущих представителей герцогов де Сандовал, воспитывали в соблюдении прежде всего чести семьи и выполнении долга. Семья на первом месте.

— Я сам все понимаю, но пока не готов принять новую жену, — решительно возразил он.

— Думаю, можно хотя бы составить примерный список потенциальных невест. Чтобы тебе было легче, — с широкой улыбкой, словно торопясь предотвратить приступ у маньяка, предложила сердитому сыну донья Мария.

— Вряд ли это поможет. Если я и надумаю жениться, то супругу выберу сам. Так что это вполне абсурдная идея, — холодно отозвался Леандро. Тетя Изабелла тоже молчать не собиралась. Она уже намеревалась предложить кандидатуру из такой же известной и богатой семьи, как их собственная, но ее остановил презрительный взгляд Леандро. Проворнее всех оказалась мать: она назвала свою избранницу — молодую вдову с сыном. Наличие сына, по мнению пожилой женщины, доказывало способность претендентки подарить наследника и Леандро.

Нескрываемое отвращение перекосило правильные черты смуглого лица герцога. Старшая из сестер, Эстефания, не могла упустить случая и, не обращая внимания на недовольные взгляды родни, предложила подрастающую дочь своего друга. Леандро чуть не рассмеялся: он по своему опыту знал, насколько большим испытанием может стать брак даже для тех, кто, казалось бы, составлял удачную пару.

— Мы устроим вечеринку и пригласим несколько подходящих женщин, — объявила донья Мария с упрямством человека, решившего договорить до конца. — Только не подростков, Эстефания. Не думаю, что нам подошла бы такая юная женщина. Маркесу нужна зрелая невеста, обученная этикету, образованная и совершенно безупречная в социальном отношении, то есть женщина с соответствующим происхождением.

— Никаких подобных вечеринок я посещать не буду! — сразу предупредил Леандро.

Джульетта укоризненно посмотрела на него:

— Зато на такой вечеринке ты, по крайней мере, мог бы в кого-нибудь влюбиться.

— Никаких вечеринок не будет! — Леандро с трудом верилось, что близкие могут так беспардонно вмешиваться в его личную жизнь. Впрочем, это еще вопрос, насколько они близки между собой, хоть и родственники.

— Мы думаем только о тебе и о том, что для тебя лучше, — нежно проворковала донья Мария.

Леандро с интересом глядел на женщину, когда-то пославшую шестилетнего сына в закрытую английскую школу, и вспоминал ее полную глухоту к письмам со слезными мольбами забрать его домой.

— Я знаю, что для меня лучше, мама. В таком сугубо личном деле человек должен действовать сам.

Джез Эндрюс оторвался от автомобиля и помахал рукой:

— С днем рождения, Молли!

Широко раскрыв и без того огромные зеленые глаза, Молли Чепмен изучала свою старенькую машину, которую Джез перекрасил в розовый, скорее даже в светло-вишневый, цвет. Ошеломленная переменами, она обошла машину кругом — исчезли все царапины, вмятины, ржавчина...

— Потрясающе! Эндрюс, это просто чудо!

Друг и домовладелец не возражал:

— На то и существуют мужчины! Надеюсь, теперь техосмотр пройдет без всяких проблем. Пришлось кое-что перебрать и заменить массу деталей. Я же знаю — лучший подарок для тебя, чтобы машина была на ходу.

Благодарная Молли горячо обняла коренастого светловолосого парня.

— Не знаю, как тебя и благодарить!

Удивленный порывом, Джез пожал плечами и отстранился.

— Невелико дело, — неловко проворчал он.

Но она-то знала цену его великодушию. Молли тронуло до глубины души, что он потратил свое свободное время на видавший виды автомобильчик. С другой стороны, Джез был ее самым близким другом и знал, что мотор ей нужен. Иначе на чем объезжать магазины ремесленных изделий и ярмарки, где она по выходным, дням выставляла свою керамику? И Джез, и Молли воспитывались вместе у приемных родителей, и история их привязанности друг к другу уходила в глубь времен.