Лекарство от смерти - Дашнер (Дэшнер) Джеймс. Страница 17

Бренда поднялась с колен и присела в ветхое кресло неподалеку.

— Мы часов десять проспали.

— Серьезно? — Не может быть, Томас ведь только что заснул… то есть вырубился. Однако Бренда утвердительно кивнула, и он спросил: — Мы летим так долго? И куда же? На Луну?

Томас сел на койке.

— Нет, — ответила девушка. — Просто Хорхе отлетел миль на сто и приземлился где-то в поле. Он и сам сейчас спит. Пилотам отдых нужнее, чем остальным.

— Черт, ну мы с тобой и подставились… Признаться, мне больше по нраву самому спускать курок.

Томас потер лицо и от души зевнул, а заметив на руках ожоги, спросил:

— Шрамы останутся?

— Нашел о чем беспокоиться! — рассмеялась Бренда.

Томас невольно улыбнулся. А ведь она права.

— Итак, — сказал Томас и продолжил чуть медленнее: — Там, в штабе ПОРОКа, мне не терпелось бежать. Зато теперь не знаю, что делать. Каков внешний мир? Ведь не вся же планета превратилась в Жаровню?

— Нет, — ответила Бренда. — Только тропические страны. Правда, в остальных регионах климат тоже не подарок. Выжить удалось лишь нескольким городам. Выбор у нас небольшой, но благодаря иммунитету, может, и работу сумеем найти.

— Работу, — эхом повторил Томас, будто прежде не слышал такого слова. — Ты уже об устройстве жизни подумываешь?

— Еду-то покупать надо.

Томас не ответил. Осознание реальности обрушилось на него всей тяжестью: если уж бежать и прятаться в реальном мире, то и вести себя надо соответственно. Но разве возможен нормальный жизненный уклад в мире, где свирепствует Вспышка? Вспомнились друзья.

— Тереза, — сказал он.

Бренда от неожиданности слегка вздрогнула.

— Она-то здесь при чем?

— Можно узнать, куда она увела остальных?

— Хорхе уже выяснил — пробил через следящую систему берга. Они рванули в город под названием Денвер.

Томас насторожился.

— Значит, и ПОРОК сумеет нас отыскать?

— Ты не знаешь Хорхе. — Бренда проказливо улыбнулась. — Он так управляется с системой слежения — залюбуешься. По крайней мере какое-то время будем опережать ПОРОК на шаг или два.

— Денвер, — немного погодя произнес Томас, будто пробуя странное слово на вкус. — Где это?

— Высоко в Скалистых горах. Хорошее место для убежища, ничем не хуже других. Климат после солнечных вспышек восстановился там довольно быстро.

Да плевать на местность, главное — отыскать Терезу, восстановить группу целиком. Зачем — Томас пока и сам не знал и не был готов обсуждать это с Брендой.

— На что похож Денвер?

— Да на любой другой крупный город. Вход зараженным туда заказан, а население наугад и очень часто проверяют на вирус. Для зараженных даже построили отдельный городок, по другую сторону долины. Тем, у кого иммунитет, платят огромные деньжищи, если они соглашаются присматривать за шизами. Работка опасная. И город, и приют хорошо охраняются.

Несмотря на постепенно возвращающуюся память, Томас почти ничего не знал о тех, кто наделен иммунитетом. Помнил только, что Крысун говорил о них.

— Дженсон сказал, что люди ненавидят иммунных. Будто их называют иммуняками. Что он имел в виду?

— Подцепив болячку, ты понимаешь, что умрешь — рано или поздно, это лишь вопрос времени. Как бы мы ни старались, какие карантины ни устанавливали, вирус все равно проникает в общество. Вообрази себя на месте больного и представь ситуацию… представь, что иммунным ничего не сделается. Вспышка на них никак не влияет, они даже не переносят вирус. Как можно относиться к таким людям спокойно? Не испытывая ненависти?

— Наверное, ты права, — ответил Томас, радуясь про себя, что наделен иммунитетом. Лучше быть ненавидимым, чем больным. — Разве нельзя сделать нас привилегированными членами общества? Нам ведь болезнь не страшна? Это ценное свойство, его можно использовать.

Бренда пожала плечами.

— Так нас и используют, особенно в правительстве и в охране. И все равно большая часть людей нас ненавидит. Потому-то иммунным и платят так много за работу, иначе они не согласились бы на службу. Многие даже пытаются скрыть свой иммунитет или поступают на работу в ПОРОК, как мы с Хорхе.

— Когда вы с ним познакомились? На работе или до нее?

— Встретились мы на Аляске, в тайном лагере, где собирались иммунные. Хорхе стал мне как дядя и поклялся всегда и везде оберегать. Папу моего тогда уже убили, а мама выгнала меня из дому, едва узнав, что сама подцепила вирус.

Томас уперся локтями в колени.

— Ты же говорила, что твоего папу застрелили наемники ПОРОКа. И ты все равно пошла работать на них? Добровольно?

— Вопрос выживания, Томас. — Взгляд ее потемнел. — Ты даже не представляешь, как хорошо устроился под опекой ПОРОКа. Снаружи, в реальном мире, люди на все готовы, лишь бы протянуть еще денек. У шизов и иммунных проблемы разные, да, но жить хотят все. И те и другие.

Растерянный Томас ничего не ответил. Он и знал-то о жизни лишь по опыту в Лабиринте и Жаровне да из обрывочных воспоминаний о детстве. Внутри сейчас образовалась пустота, Томас чувствовал себя лишним в этом мире, никому не нужным.

Сердце вдруг сдавила боль.

— Интересно, что стало с моей мамой? — произнес он и сам поразился вопросу.

— С твоей мамой? Ты ее помнишь?

— Мне иногда снятся сны про нее. Кажется, это возвращается память.

— И что ты вспомнил? Какой была твоя мама?

— Ну… мама как мама. Любила меня, заботилась, волновалась. — Голос надломился. — Ко мне так никто не относится. Больно даже представить, как она сходит с ума, думать о том, чем для нее все закончилось. В какого кровожадного шиза…

— Хватит, Томас. Не надо. — Бренда взяла его за руку. Помогло. — Лучше подумай, как она обрадовалась бы, что ты все еще жив и борешься. Она умерла, зная, что у тебя есть иммунитет, есть шанс вырасти, повзрослеть. Не важно, насколько ужасен мир вокруг. И потом, ты очень и очень не прав.

Все это время Томас смотрел в пол, но на последних словах Бренды поднял голову и произнес:

— Ч-что?

— Минхо, Ньют, Фрайпан — они твои друзья и заботятся о тебе. Даже Тереза. Она совершала тогда в Жаровне ужасные вещи лишь потому, что верила: иного пути нет. — Помолчав немного, Бренда тихим голосом добавила: — И Чак тоже.

Боль в сердце только усилилась.

— Чак. Он… он же… — Томас замолчал, собираясь с духом. Убийство Чака — вот за что поистине стоит ненавидеть ПОРОК. Какое же благо в смерти безобидного паренька?!

Наконец Томас успокоился и продолжил:

— Чак умер у меня на руках. У него на лице застыл дикий ужас… Нельзя так. Нельзя так с людьми поступать. Мне все равно, кто что говорит. Плевать, сколько людей спятит и подохнет. Пусть даже вся наша раса вымрет. Если бы смерть Чака стала единственной ценой за вакцину, я бы и тогда отказался ее уплатить.

— Успокойся, Томас. Ты себе сейчас пальцы переломаешь.

Парень и сам не заметил, как выпустил руку Бренды. Взглянул на занемевшие сцепленные пальцы и разжал.

Бренда печально кивнула:

— В городе посреди Жаровни я изменилась бесповоротно. Прости, за все прости.

Томас покачал головой:

— У тебя причин извиняться не больше, чем у меня. Все мы по уши вляпались. — Застонав, он улегся назад на койку и стал смотреть в решетчатый потолок.

После долгой паузы Бренда заговорила вновь:

— Знаешь, может, нам и стоит поискать Терезу. Присоединиться к основной группе. Они бежали — значит, на нашей стороне. Не стоит их судить слишком строго. Вдруг им пришлось бросить нас? Я нисколько не удивляюсь ни тому, как они поступили, ни тому, куда отправились.

Томас посмотрел на Бренду. Кто знает, вдруг она права?

— Значит, и нам стоит рвануть в этот…

— Денвер.

Томас кивнул. Откуда-то пришла уверенность, и мысль стала казаться ему вполне удачной.

— Ага, в Денвер.

— Учти, мы летим туда не только из-за твоих друзей, — улыбнулась Бренда. — В Денвере нас ждет кое-что поважнее.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Что может быть важнее? Томас в нетерпении уставился на Бренду.