Эльфы до добра не доводят - Андрианова Татьяна. Страница 54

Внезапно впереди возник стражник. Закованная в блестящие латы фигура выставила впереди себя короткий меч и театрально воскликнула:

— Ага! Попались?!

Но мы даже не сбавили темпа и продолжали лететь на него, как скоростной электропоезд. Стражник удивленно махнул в нашу сторону своей острой железякой, словно дирижер палочкой, затем узрел позади нас погоню и возглавил наш спринтерский забег. Однако он в хорошей форме. Мы налегке и то запыхались, а стражник в латах летел как на крыльях, только пятки сверкали. Закованные в железо ноги высекали искры из каменных ступеней.

Выскочили наверх. Прямая дистанция придала решимости, и мы удвоили усилия. Мантикора тоже. Только теперь монстр решил ускорить события и попытался добраться до Лиссы. Черная ткань импровизированного парашюта за спиной девушки развевалась как плащ Бэтмена и мешала чудовищу прицелиться. Зато навела меня на гениальную идею.

— Прыгаем! — прохрипела я, прикидывая расстояние до земли.

Как ни крути, а падать высоко. Одна надежда, что шелк хорошо расправится и спасет в очередной раз от самоубийства.

— Что? — недоуменно выдохнула она.

Я не стала повторяться. Просто нашарила руками веревки, так кстати перекрещенные вокруг тела, постаралась расправить спутавшуюся ткань (удавалось плохо, но я пыталась) и прыгнула. Мой вопль оглушил меня саму, а мантикора досадливо рявкнула и совершила отчаянный рывок в сторону оставшейся Лиссы. Та взвизгнула, резко отпрыгнула в сторону и пополнила ряды отчаянных парашютистов. Чудовище зарычало и удвоило усилия, твердо вознамерившись поужинать несмотря ни на что. Оставшийся в гордом одиночестве стражник не сильно обрадовался подобной перспективе, удвоил скорость и помчался дальше, оглашая окрестности отчаянными воплями.

Булыжная мостовая встретила мои пятки жестко, добавив ко всему прочему хромоту на обе ноги. Очень нехорошо с ее стороны. Я высказалась по этому поводу весьма недвусмысленно и пространно. Лисса терпеливо подождала, пока поток моего красноречия иссякнет, и подлила масла в огонь:

— Полностью согласна. Я думаю то же самое по поводу треклятого составителя поучительного трактата по монстроведению. Особенно ему удалась практическая часть по мантикорам. Как только ему морду не набили?

Я пожала плечами.

— Может, до нас никому и в голову не пришло наступать мантикоре на хвост, — неуверенно предположила я.

— Или никто не пережил смелого эксперимента, — хмыкнула охотница.

— Возможно.

Я попыталась сделать несколько шагов и поморщилась от боли. Жить буду, но от бега и прыжков в ближайшем будущем лучше отказаться. Между тем Лисса напряженно озиралась, сканируя темноту пристальным, как рентген, взглядом.

— Тебе не кажется, что Кориана должна была бы уже подъехать?

Я удивленно моргнула. И правда. Мы оставили практически фанатевшую от принца служанку где-то возле крепостной стены. Она должна была помочь нам выбраться, но мы здесь торчим уже несколько минут, а Кориана так и не появилась.

— Может, что-то случилось? — попыталась прояснить ситуацию я. — Или мы ищем не с той стороны.

— Ты права. Стены тюрьмы выглядят одинаково, с какой стороны ни посмотри. Давай обойдем кругом, на случай если она ждет нас по ту сторону. Не стоит особо задерживаться.

Это я и сама понимала. Адреналин, выброс которого помог нам совершить чемпионский забег и избежать встречи с острыми зубами монстра, быстро покидал кровь. Вместе с тем на организм накатывалась невероятная усталость. Если стражникам повезет и они в срочном порядке нейтрализуют чудище, то смогут взять нас голыми руками. Для этого нужно просто выйти за ворота тюрьмы — и вот они мы, слабые и беззащитные: хочешь — связывай, хочешь — просто так в камеру кидай. Лучший вариант — нас нести. Страже, конечно, будет тяжеловато, зато я наконец отдохну.

Мы ползли вдоль стены со скоростью столетних черепах, которых кто-то изрядно подпоил водкой. Сильно штормило, потому наш обход тюрьмы вместо круга напоминал волнистую линию. Самое обидное, что несказанный героизм не увенчался успехом. Кориана обнаружена не была. Я была согласна хотя бы на лошадь Корианы. Девушка мне без надобности. А лошадь может сильно пригодиться при доставке усталого, натруженного парашютным спортом, бегом на длинные дистанции и промышленным альпинизмом организма если не до постели, то хотя бы до ворот купеческих хором. Но лошадь тоже обнаружена не была. Неблагодарная скотина отбыла в неизвестном направлении, и я сильно подозревала, что Кориана просто нас бросила. Принц изящным манером упорхнул из собственной темницы, причем упорхнул в буквальном смысле, и наша судьба перестала представлять какую бы то ни было ценность. Оглушенная несправедливостью происходящего, я застыла как собственное прижизненное изваяние, символизирующее горькую несправедливость моего бытия.

— Она нас бросила, — выдохнула я.

— Похоже на то, — невозмутимо откликнулась Лисса. — Придется выбираться самостоятельно.

— У тебя есть план? — встрепенулась я.

— Ну-у-у, — неопределенно выдохнула она, блуждая задумчивым взглядом по стенам близлежащих домов. — План не план, но кое-какие наметки имеются.

— Например?

— Например, нам надо как можно быстрее убраться подальше от тюремных стен, пока стража не очухалась и не явилась с ответным визитом.

Хм… Легко сказать, но трудно сделать. Не надо быть академиком, чтобы догадаться: даже недолгий поход для двух полуживых от усталости девиц — нечто сродни покорению Эвереста. Несмотря на то что до ближайших домов было рукой подать, брели мы до них спотыкаясь, зигзагами — улица упорно не желала ложиться под ноги ровно. Создавалось впечатление, что кто-то невидимый чисто из вредности старался выдернуть мощенную булыжником поверхность из-под усталых ног. Хорошо хоть стража и не думала выглядывать за ворога. Видимо, у них нашлись дела поважнее нашего преследования, и перспектива оказаться на тюремных нарах откладывалась на неопределенный срок. Меня это открытие очень воодушевило.

Темная подворотня показалась спасительным раем. Вот уж не думала, что когда-нибудь буду радоваться какому-то богом забытому закоулку и со слезами на глазах обопрусь на стену безымянного дома, как танкист на броню своего ни разу не подбитого вражеским снарядом танка. Строго говоря, мама всегда учила избегать подобных лишенных света улочек, терпеливо поясняя, что в таких местах с одинокой девушкой может случиться все что угодно: от обычного грабежа до насилия и разбоя. И тут как-то внезапно оказалось, что она-таки была права.

Пока мы пытались отдышаться и собраться с силами, что, честно говоря, получалось с превеликим трудом, откуда-то из темноты вынырнули аж три незнакомца самой подозрительной наружности.

— Какие цыпочки! — радостно осклабился амбаловидный тип.

Я бы в случае отсутствия доброй половины челюсти не стала демонстрировать народу это поразительный ряд зубов. Хотя… вдруг радость стоит того, а я не права и красота мужчины оценивается именно наличием гнили во рту?

От незнакомцев за версту разило пивом, чесноком и опасностью. Одеты в холщовые, давно не стиранные рубахи, кожаные безрукавки и плотные штаны из темного, видавшего виды материала, у каждого на поясе имелся длинный нож, а может, короткий меч — кто его в темноте разберет. Похоже, это были представители местного криминального мира, и они явно не провожать одиноких заблудившихся девушек собирались.

Мы оказались в ловушке. Самое обидное — сами себя в нее загнали и услужливо захлопнули дверцу. Деваться в темном проулке было некуда: со всех сторон низкие, похожие как близнецы дома, так тесно прилепившиеся друг к другу, что и кошка не прошмыгнет — застрянет, как медведь в кроличьей норе. Проем, через который вошли мы, надежно закрыл широкой спиной один из громилообразных рассадников антисанитарии. Я напряженно вгляделась в темноту и заметила небольшой просвет между домами. Но слишком далеко. При удачном стечении обстоятельств, если очень повезет, можно было попытаться чем-нибудь отвлечь бравых меченосцев, а самим дружно рвануть наперегонки на свободу. Но это, как говорится, если обстоятельства действительно удачные, а двум уставшим одиноким девушкам такое нисколечко не грозило. Потрясенная несправедливостью бытия, я принялась молча убиваться по своей практически загубленной жизни и почувствовала, как рядом напряглась Лисса.