Шестеро против Темного - Фирсанова Юлия Алексеевна. Страница 11

Гал и Лукас возникли на экране среди лесного великолепия в самом центре прогалины в густых зарослях репьев, таких здоровенных, словно вознамерились всерьез потягаться размерами с дубами и соснами. Чертыхаясь или скрежеща зубами, вновь прибывшие вдосталь орошенные каплями воды, скопившейся на темной зелени разлапистых листьев, выбрались на едва заметную тропинку. К эльфийским плащам ни вода, ни репьи не пристали, зато штаны приняли основной удар природы на себя. Сгорбившись, воин и маг принялись вручную наскоро избавлять одежду от дополнительных декоративных «помпонов», таких колючих, будто их делали из стальных игл.

– Надо же, на какие жертвы во имя маскировки идут наш коллеги, – расчувствовался Рэнд, отправив в рот целую горсть орехов и аппетитно захрумкав.

– Уверяю вас, мосье, наша тяга к маскировке не простиралась столь широко, чтобы затронуть эти колючие кусты, – процедил Лукас, выдирая один из самых инициативных репьев, добравшийся до правой манжеты и беспощадно испоганивший тонкое золотистое кружево. Теперь там было больше дыр и затяжек, нежели прелестного шитья. – Это не более чем счастливая случайность!

– Везунчик, – мстя за очередное оставление дома, похвалила мага ехидная Элька и запустила руку в пакетик с кедровыми орешками.

Как раз туда же на ощупь, не отрывая взгляда от экрана, попытался запустить пальцы Макс. При возвратном движении он столкнулся с рукой девушки и выронил свою добычу, рассеяв орешки по всему маленькому столу. Пришлось Шпильману одним глазом смотреть в зеркало, а вторым следить за сбором просыпанных орехов, к которым с радостным писком по крайней мере год не кормленных животных азартно устремились Мыша и Рэт. Мирей принялась помогать другу, но часть просыпанного добра все-таки пришлось оставить для зверьков, не отнимать же законной добычи.

Приведя себя в порядок, Гал повел носом по ветру, улавливая среди тысяч лесных ароматов грубые запахи человеческого жилья, и махнул рукой в западном направлении по ходу тропинки:

– Луговина Эда там.

Доверяя чутью оборотня, Лукас не стал использовать магию для ориентировки на местности. Он последовал за воином, предоставив тому и право на разведку, и первенство в пути. Гал не подвел. Да и когда он вообще подводил хоть кого-то из команды?

Не прошло и нескольких минут, как призрачная стежка влилась в более широкую и утоптанную тропу. Та в свою очередь вывела на пригорок – опушку леса, с которого открывался замечательный вид на умостившееся между двух речушек селение: добротные бревенчатые домики на каменных фундаментах, крытые красной черепицей, садики, ухоженные улочки и даже центральная площадь с домами покрупнее и пестрым, словно палитра импрессиониста, здоровенным цветником в центре.

Вот только картина, представшая перед очами компании, никак не вписывалась в мирные пейзажные рамки. С некоторой натяжкой ее можно было бы отнести лишь к батальному жанру. Обнесенное низким частоколом, через который перелетела бы и трудолюбивая курица, селение было атаковано отрядом в пару десятков здоровенных тварей. Более всего их весьма мерзкие рожи напоминали плод греха между кабаном и лысым шарпеем, покрашенным в кирпичный с проблеском синевы цвет. Кабаны-переростки, обряженные в дубленые кожаные доспехи с круглыми металлическими бляхами, сжимали в лапах огромные топоры и пики, на поясах у них висели здоровенные тесаки. Командовал сворой какой-то неопознанный тип в длинном, до пят, черном плаще, эффектном, хоть и не таком классном, как эльфийские одежки команды. Ничего, кроме длиннопалой, мертвенно-бледной, как опарыш, руки с длиннющими, словно у муравьеда, когтями, выпроставшейся из-под плаща в повелительном жесте, разглядеть не удалось. Только там, где стояла эта тварь, зеленая трава быстро сохла, приобретая ржаво-рыжий цвет, а потом и вовсе осыпалась пылью.

Ни стариков, ни ребятишек на улочках не было, только довольно рослые и кряжистые мужики и крепкие бабы, явно не собиравшиеся сдаваться врагу без сопротивления и отдавать свое добро. Местные жители, видать, загодя упрежденные о явлении нападавших, спешили встать на защиту Луговины Эда. Они похватали все, что под руку подвернулось: оглобли, топоры лесорубов, луки охотников, ножи и тесаки для разделки мяса, большие колья и факелы. Группа сопротивления разбилась на отряды по пять – семь человек и рассредоточилась по периметру деревни со стороны предполагаемой атаки. Но экипировка людей сильно уступала вооружению и доспехам свинтусов.

Повинуясь очередному взмаху руки «черного плаща», твари радостно оскалились, а потом рыча и хрюкая устремились вперед. Топоры и пики нацелились на людей. Кое-кто из сельчан изменился в лице, но не сделал ни шагу назад, лишь поудобнее перехватил свое оружие.

– Почти опоздали, могут быть жертвы, – сделал вывод Гал, извлекая из ножен свой знаменитый в широких кругах меч. Лезвие полыхало серебром с примесью зелени. Воин приготовился нажать на перстень.

– Если используем мою магию и вашу силу, мосье, то нет, – коротко улыбнулся маг и проворно зашевелил пальцами, сплетая начальную паутину заклятия. – Придержите их бег лишь на пару мгновений!

– Давайте, Лукас, Гал, сделайте этих свиней!!! – возбужденно воскликнула болельщица Элька, подпрыгнув в кресле, разом позабыв о своих обидах на время предстоящего сражения.

– Ваша ценная мысль принята к сведению, мадемуазель, – бросил Д’Агар, а Гал тем временем перенесся с помощью перстня в деревню и встал перед селянами прямо на пути орды нападавших.

– От этих тварей разит тьмой и бессмысленным безумием, они почти животные, которым не дарована душа, – брезгливо поморщилась Мирей, потеряв всякий аппетит. – Меня даже через зеркало мутит от их эманаций, но та мерзость в плаще – она еще хуже!

При виде Гала с длинным сияющим мечом, чья грозная спина (Галова, конечно, а не меча) возникла перед ними, сельчане невольно попятились, но все-таки нашли в себе силы сообразить, что новоприбывший на их стороне, раз его меч, рассыпающий серебряные и зеленые блики, направлен в сторону атакующих. Тем более что высокий воин сурово велел:

– Держитесь сзади, не лезьте под руку.

Доказательство того, что твари не обладают не только душой, но даже примитивным разумом животных, команда получила почти мгновенно. Свинтусы, в отличие от сельчан, словно и не впечатленные явлением воителя, лишь на долю секунды замедлили свой бег и чуть-чуть изменили траекторию, чтобы их первый удар пришелся по нахальному созданию с длинной железкой, вставшему на пути.

«Мирей права, – решила Элька. – Чтобы бежать навстречу Галу, стоящему со все ярче полыхающим мечом наизготовку, действительно нужно было быть чем-то уникально бестолковым, храбрость тут совершенно ни при чем».

Впрочем, нескольких долей мгновения, выигранных воином, хватило Лукасу для того, чтобы составить заклятие и метнуть его в нападающую нечисть. Маг бормотал что-то очень быстро. Элька успела уловить лишь оригинальную концовку заклятия, навеянного собственным сердечным пожеланием:

Что браслетка-переводчик вкупе с хаотической магией владелицы перевели как:

Неуловимо быстрый, как в ипостаси леопарда, так и в человеческом виде, Гал успел взмахнуть мечом лишь один раз, аккуратно располовинив самую быструю тварь и отпихнул ногой половинку под ноги нападающим. Все прочие свинтусы, вооруженные до клыков, утратив грозное обличье, начали стремительно съеживаться. Словно какой-то скульптор-великан одновременно коснулся их отвратительных тел. И вот уже на месте мерзких отродий тьмы оказались самые обычные, пусть и не совсем чистые, свинки. Негодующе повизгивая, животинки выбирались из груды оружия и грубой одежды и толклись по лужайке, выискивая в траве что-нибудь вкусненькое. Только убитый Галом «хряк» так и остался в прежнем обличье, но он уже никому не мог причинить вреда. Однако «черный плащ» все еще был жив и не подвергся трансформации. Из-под капюшона раздалось зловещее шипение. Оставляя после себя пятна опавшей рыжим пеплом травы, «мерзость в плаще», как ее поименовала Мирей, с упорством лунатика двинулась к Галу, выставив вперед обе когтистые руки.