Жребий брошен - Быкова Мария Алексеевна. Страница 18

Теплая земля под ногами, едва-едва распустившиеся листья, черное небо, сейчас расцвеченное каким-то восточным орнаментом, — все дышало со мной в унисон, и я готова была смеяться от переполняющего меня восторга. Сегодня ночь фэйри, ночь силы и любви; мне исполнялось двадцать лет, и целая вечность лежала впереди — пронзительно-прозрачная вечность, озаренная звездным светом.

И я была счастлива. Даже без принца; мне плевать было на четверку по некромантии, плевать на тот взгляд, на одиночество, сей, час казавшееся почти ненастоящим, — на все, кроме этой ночи, ночи Середины Весны. Где-то глубоко внутри меня искрился смех; честное слово, я готова была обнять сейчас первого встречного, хотя бы того же Генри Ривендейла.

— Яльга, — вдруг прошептал герцог. Я, улыбаясь, обернулась к нему; вампир смотрел на меня как турист на конную статую Державы Добрынича, разве что запоминалку не доставал.

— Чего? — Моего терпения хватило только на полминуты работы экспонатом. — Есть вопросы?

Вопросы у Ривендейла, наверное, все-таки были. Но озвучивать их он не стал; вместо этого он, с некоторым трудом оторвав от меня взгляд, вытащил из-за спины прямоугольную коробку, обтянутую серым эльфийским шелком. Ткань чуть светилась в темноте.

— Вот, — с непередаваемой смесью гордости, вызова и смущения сообщил Генри, — подарок. С днем рождения, Яльга!

— Спасибо, — чуть промедлив, ответила я. Вот этого я от Ривендейла не ожидала; откуда он мог узнать, что сегодня мой день рождения? Коробка перекочевала мне в руки; она оказалась довольно-таки тяжелой, и я немедленно заинтересовалась, что такое находится внутри. — А что…

— Откроешь — узнаешь, — непреклонно отрезал вампир.

— Как открыть-то? — Я повертела подарок в руках и беспомощно уставилась на Ривендейла. Тот только усмехался, глядя, как я пытаюсь нащупать крышку. — Генри, ну так нечестно! Я ведь сейчас шелк порву, а он красивый!

— Ладно, — смилостивился вампир. — Вот так…

Изъяв у меня коробку, он привычно нащупал там крышку, чуть приподнял ее, чтобы я сумела снять.

— Дальше сама, ну!

Я посмотрела на Генри. Взгляд у него был такой… странный. Напряженный, будто он сдавал сейчас экзамен по боевой магии, при чем лично Великому Магистру. Осторожно я взялась за крышку, сняла ее…

— У-ух! — невольно вырвалось у меня. — Генри, но…

— Я угадал? — сияя, осведомился вампир.

— Еще как! — Я не отрывала взгляда от содержимого коробки.

Там лежали ножи. Десять метательных ножей с простыми костяными рукоятками; незнающему зрителю они могли бы показаться дешевыми, но я к незнающим себя не причисляла. Одна только сталь, оборотничий харалуг, стоила столько, сколько мне и присниться не могло, — а уж работа… Это было изумительное оружие. И оно было мне по руке.

Мне не было необходимости доставать ножи из коробки, чтобы понять это. Потому что я узнала набор; именно его я видела в гномьей лавке не далее как вчерашним вечером. Но… но сколько же это стоит, мрыс дерр гаст?!

— Какая разница, — ухмыльнулся герцог, очевидно, прочтя этот вопрос в моих глазах. — Ну что скажешь?..

— Генри, — с чувством сказала я, прижимая к груди коробку, — ты самый классный вампир на свете! По крайней мере, когда не задираешь нос… Спасибо, правда!

Сдается мне, Ривендейл ожидал другого ответа. По крайней мере, в его взгляде я прочла некоторую надежду на продолжение, но, видят боги, я совершенно не представляла, что еще могу добавить к сказанному. В любви ему признаться, что ли? — мелькнула у меня нелепая мысль. Но врать нечестно как-то… да и зачем оно ему? И так, поди, достали с объяснениями!

И вообще, кто здесь герцог Ривендейл, с детства знакомый с этикетом?!

— Э-э… — выдавил из себя с детства знакомый с этикетом герцог. Очевидно, я глянула как-то не так, ибо он поспешил улыбнуться: — Ну… Я пойду, ладно? А то у меня еще дела… Еще раз с днем рождения, Яльга!

— Спасибо…

Не успела я договорить это слово, как Генри с чисто вампирской загадочностью растворился в сгущающихся сумерках. Я осталась стоять, прижимая к себе довольно-таки увесистый ящик. Нет, герцоги все-таки очень странные существа — и мне, как отнюдь не герцогине, никогда их не понять.

— Яльга!

Заслышав знакомый голос, я мигом очнулась от размышлений. Ко мне бежала Полин — некромант со скамейки вежливо оставался на месте, однако же с надеждой глядел алхимичке вслед.

— Яльга, о чем вы с Генри разговаривали?.. Что это за коробка? Ой, это ножики? А-а, те, вчерашние?.. Ой, их тебе что, герцог подарил?

— Да, — ответила я разом на три вопроса. — Интересно, что на него нашло?

Полин прищурилась. В глазах ее промелькнули одновременно азарт и ревность.

— А может, — она понизила голос, — может, ты ему нравишься?

— Хи-хи, — мрачно согласилась я. — Безумно нравлюсь. И Рихтеру, надо думать, тоже. Дуэль будет, не иначе…

— При чем здесь Рихтер? — недоуменно вскинула брови Полин.

— Он мне тоже кое-что подарил, — пояснила я.

Алхимичка восторженно зажала рот ладонью.

— И… и что он тебе подарил?

— Боевой талисман, — гордо сказала я.

Девица презрительно фыркнула:

— Он бы тебе еще полный доспех подарил, для комплекта! И Генри тоже хорош со своими ножиками! Только набора вилок не хватает, боги свидетели! А что? Вилка — тоже оружие, два удара — восемь дырок!.. Даме надо дарить цветы, украшения, платья, наконец!

— Ага. Особенно белые и с фатой.

Полин упрямо вздернула подбородок:

— Да! Желательно белые и желательно с фатой!..

— Кто здесь ругается страшными словами? — вкрадчиво спросили из-за кустов. Клацнув зубами и расправив крылья, к нам приблизилась темная фигура — и закономерно оказалась Хельги, замотанным в цветной серпантин. Вид у вампира был веселый, и коробки в моих руках он поначалу даже не заметил.

— Кто и кого пугает страшным словом «брак»? Признавайтесь, я сам вижу, что преступница — это одна из вас! Не может быть такого, чтобы две юные прекрасные девы стояли вместе ночной порой и не обсуждали при этом зловещих планов, как ловчее лишить очередного несчастного свободы!

— Хельги! — запрыгала алхимичка. Вампир был немедленно подтащен поближе; впрочем, он не сопротивлялся. — Вот ты скажи, ты стал бы дарить девушке набор ножей?

— Не-эт, — с некоторым запозданием ответил Хельги. — А что, кто-то подарил?

— Да! — возмущенно ответила Полин. — Вот этой девушке, — в подтверждение своих слов она вцепилась мне в руку повыше локтя, — подарили вот это! — Обличающий палец уткнулся в коробку. — Ну и как это называется, а?

— А… а кто подарил? — только и спросил вампир, ошарашенный таким напором.

— Генри Ривендейл, — сухо уведомила я. Кажется, через час об этом узнает вся Академия!

— А можно посмотреть?

Я молча сняла крышку.

— Классные клинки, — выдохнул вампир; оборотничий металл тускло блестел в звездном свете. Не спрашивая разрешения, Хельги запустил руку в шкатулку, но тут же отдернул пальцы.

— Жжется… — растерянно сказал он.

— Да! Жжется! — подтвердила Полин, захлопнув крышку. — А сейчас мы с Яльгой идем в замок. Потому что хоть кто-то должен подарить ей нормальный подарок! И если все существа мужского рода в радиусе нескольких верст думают только об оружии, то смею заверить, что у женщин еще осталось немножко мозгов!

— А в честь чего подарки? — успел крикнуть Хельги нам в спину.

— День рождения у меня! — не оборачиваясь, ответила я.

По-моему, он не расслышал.

Очевидно, Полин была всерьез задета — то ли самим фактом того, что Генри мне что-то подарил (мне! Благородный герцог Ривендейл!), то ли странным выбором вампира. Во всяком случае, до замка мы добрались с потрясающей скоростью, и всю дорогу алхимичка, не умолкая, ругалась на тему того, что именно нужно дарить девушкам. Впрочем, последние метров пять Полин, резко сменив тему, рассказывала мне о том некроманте, который сидел с ней на скамейке. Я слушала, ибо выбора не имелось; впрочем, учитывая, что из всех некромантов мне были известны только де Максвилль, Викки-в-синих-штанах и сама Шэнди Дэнн, информацию можно было назвать познавательной.